Змеиный зуб - Келлерман Фэй (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Уэйд Энтони.
Декер снова сел, стараясь понять, о ком идет речь. Однако так и не смог.
— Мне это имя ничего не говорит.
— Я понимаю, — тихо сказала мисс Гаррисон. — И это очень жаль. Когда-то он считался восходящей «звездой». В то время, когда Уэйд играл в «Гринвэйле», он был еще подростком. Ему было всего шестнадцать, а мне четырнадцать. Я его обожала. — На губах Жанин мелькнула грустная улыбка. — И все остальные девушки тоже. Он был просто великолепен. В нем буквально искрилось какое-то чарующее неистовство. Уэйд переспал по меньшей мере с двумя моими подругами. Поговаривали, что он спал и кое с кем из матерей моих подруг.
— Весьма похоже на теннисиста.
— Да, он действительно был ярко выраженным плохим парнем. Мой отец запретил мне с ним общаться и сказал, чтобы я держалась от него подальше. Разумеется, я делала совершенно обратное. Каждый день я наблюдала за его игрой — это доставляло мне огромное удовольствие.
Жанин Гаррисон замолчала. Декер ждал, что она продолжит свой рассказ, но поскольку пауза затянулась, решил поощрить собеседницу вопросом.
— И что же с ним случилось?
— Хотя Уэйд мастерски играл в теннис, он все же был всего лишь шестнадцатилетним подростком. Как-то вечером он напился, взял отцовский «феррари» и разбил его, а заодно разбился и сам. Теперь он может передвигаться только в инвалидной коляске.
— Грустная история, — заметил Декер.
— Не просто грустная, а ужасная. Я думала, у меня сердце разорвется. Он перестал бывать в клубе и вообще куда-то исчез. — Мисс Гаррисон заглянула лейтенанту в лицо. — Я много лет не вспоминала об Уэйде. А потом, примерно год назад, увидела статью о нем в спортивном разделе «Лос-Анджелес таймc». Не на первой странице, конечно — на второй или на третьей.
— Правда? И чем же он занимается?
— Насколько я поняла, он один из первых в рейтинге теннисистов, играющих в инвалидных колясках.
— В инвалидных колясках?
Жанин кивнула.
— Они играют на обычных кортах. Единственная разница в правилах состоит в том, что у теннисистов-инвалидов допускаются два отскока, а не один. Они очень быстро передвигаются — зрелище, надо сказать, довольно любопытное.
Было видно, что у Жанин Гаррисон испортилось настроение. Декер понимал, что разговор принимает опасное направление.
— И что же о нем написали в той статье?
— Это был отчет о благотворительном турнире, проводившемся в Нью-Йорке, — его организовал один из крупных благотворительных фондов, собирающих средства на нужды инвалидов. Каждый билет стоил пятьсот пятьдесят долларов. Знаете, кто был партнером Уэйда? Иван Лендл.
— Невероятно!
— Эта статья вызвала очень много воспоминаний, лейтенант. Я рада, что у Уэйда все хорошо.
— Не подумайте, что это черный юмор, но... Лендл тоже играл в инвалидной коляске?
— Нет. Это был парный матч — Уэйд и Лендл против Джона Макинроя и еще одного теннисиста-инвалида. Зрителей собралась прорва. — Взгляд Жанин Гаррисон затуманился. — Уэйд и Лендл победили. В газете была их фотография... вернее, его. Он все еще неплохо выглядит... а если точнее, то он по-прежнему очень красив.
— У вас никогда не возникало мысли привлечь его к участию в ваших благотворительных турнирах?
Жанин печально улыбнулась.
— Боюсь, цели, которые мы преследуем, покажутся ему слишком мелкими. Я пыталась убедить отца, что нужно менять направленность нашей благотворительной деятельности — в мире существует столько нерешенных проблем, тот же СПИД, например, — но отец был слишком консервативен.
— Жизнь ваших родителей трагически оборвалась, — сказал Декер. — В результате того, что случилось в ресторане «Эстель», пострадали очень многие люди. Вы тоже одна из жертв. Может, имеет смысл организовать турнир в память о погибших?
— Я... я не знаю. Мне это как-то не приходило в голову. — На красивом лице мисс Гаррисон появилось заинтересованное выражение. Жанин снова раскрыла календарь. — А вы знаете, это прекрасная идея. Я сумею организовать просто замечательный турнир, который составит конкуренцию даже открытому чемпионату США.
Сомнительно, подумал лейтенант и сказал:
— Вы могли бы провести турнир в Гринвэйлском клубе.
— Еще одна прекрасная идея. — Жанин Гаррисон вдруг снова стала любезной. — Послушайте, я должна извиниться перед вами за то, что так на вас накинулась. Все из-за этой истории, которая приключилась с моими родителями... я просто еще не оправилась от потрясения.
— Разумеется.
— Вы хотели спросить меня еще о чем-то?
Лейтенант хотел бы задать Жанин Гаррисон очень много вопросов. Прежде всего, не был ли кто-то из членов ее семьи — либо она сама — знаком с Харланом Манцем, не доводилось ли ей или кому-нибудь из ее родственников брать у него уроки тенниса и не мог ли кто-либо из Гаррисонов каким-то образом его обидеть. Однако не вполне адекватное поведение Жанин помешало ему построить разговор так, как он планировал.
Не лги самому себе, подумал лейтенант, тебе помешало не только это.
Тем не менее, если отбросить в сторону мысли, не имеющие отношения к работе, Декер, будучи профессионалом, мог совершенно определенно сказать, что Жанин Гаррисон вела себя неординарно. Ее враждебность, резкая смена настроений, откровенные попытки соблазнить его, ее по меньшей мере уклончивые ответы на все вопросы, связанные с теннисом в «Гринвэйле», ее страсть к этой игре, наконец, странное оживление, когда он высказал идею проведения турнира в память о ее родителях и других погибших — все это было весьма и весьма странно. У лейтенанта возникло предположение, не была ли Жанин Гаррисон в интимных отношениях с Харланом Манцем.
Он чувствовал, что ему удалось установить с мисс Гаррисон некий контакт. В то же время Декер понимал: стоит этой весьма незаурядной женщине заподозрить, что он допускает возможность ее близких отношений с убийцей, отправившим на тот свет и родителей самой Жанин, и многих других людей, как хрупкий мостик доверительности разлетится на мелкие кусочки. Лейтенант вспомнил слова, которые когда-то сказал ему один его друг, психолог по профессии:
Квалифицированное лечение — это искусство. Не нужно торопить события — всему свое время.
Декер решил, что ему следует держаться в сугубо профессиональных рамках, но в то же время вести себя так, чтобы собеседница ощущала, что он прекрасно понимает ее состояние.
— У меня действительно есть еще кое-какие вопросы, но с ними можно подождать.
Пока я побольше о тебе разузнаю. И сам немного успокоюсь, подумал лейтенант.
— Вы можете задать их и сейчас.
— Да нет, как-нибудь в другой раз, — сказал Декер и встал. — Я свяжусь с вами.
— Надеюсь. — Жанин подарила лейтенанту ослепительную улыбку. — Рада была с вами познакомиться.
— Взаимно.
Мисс Гаррисон протянула Декеру руку, и он осторожно пожал ее пальцы.
14
Некоторые называли его упрямым и занудным, однако сам Декер считал себя просто добросовестным.
Он продолжал копать, стараясь разузнать как можно больше подробностей, в том числе тех, которые принято называть личными. Через час он обнаружил то, что искал, в рубрике «Хроника» одного из местных изданий. Его внимание привлекла короткая фраза о разводе, оформленном два года назад. Брент Делани. Фотографии, увы, не было, и Декер принялся листать подшивку назад, стараясь найти соответствующее сообщение в колонке, посвященной бракосочетаниям. В конце концов он обнаружил его, но не в мелких газетенках, а в «Лос-Анджелес таймс». У Брента были темные волосы, широкие, густые брови, довольно неплохая, стройная фигура. Сходство с Харланом поразительное. Судя по информации в газете, Брент был актером и имел два хобби — автогонки и теннис. Его брак продлился в общей сложности семь месяцев.
На этом информация обрывалась. Тем не менее Декер продолжал поиски чего-то такого, что связывало Жанин Гаррисон с Харланом Манцем. Ему так и не удалось нащупать «золотую жилу», однако поиски все же дали кое-какой результат.
