Живым не брать - Щелоков Александр Александрович (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Лопата позвал двоюродного брата, такого же ломового мужика, как и сам. Открыл железный ящик, который стоял в комнате опорного пункта. Вынул оттуда пачку тысячерублевых банкнот в количестве ста листов. Пачка была в стандартной упаковке и могла произвести на кидал вдохновляющее впечатление своей банковской девственностью.
— Вот те, Кузя, валяй пройдись, играни. Ставь сразу на все. И глади в оба — они тебя дурить будут. Возьми с собой братьев Черемховых, Кешку Тюкавкина и Егора Журавлева. Как тебя оглоеды обдерут под липку, пусть ребята их поучат. Говорят, раньше за такое шулеров шандалами били. Теперь их не найти.
— Каво?
— Шандалов.
— А чо это тако, Иван?
— Бронзовы подсвечники.
— А-а-а… Ты-то нам поможешь?
— Не, Кузя, не могу. У меня функция властная. Буду предотвращать ваш самосуд.
— Как это?
— Опасаюсь, вы их забьете, если вовремя не остановить.
Когда лохотронщиков — четверых мужиков и двух женщин нещадно потискали и помяли (вот оно деревенское русское варварство!), на толчке появился Лопата. Одним видом своим он смягчил нравы и остановил потасовку, и как отец родной оградил городских ловкачей от жаркого народного гнева. Конфисковав все нечестно выуженные у селян деньги, Лопата вернул их пострадавшим и проводил жулье до их вездехода. Доходчиво объяснил обстановку:
— Вы, ребята, езжайте, езжайте. И больше сюда носу казать не смейте. Я понимаю — деньги дураки вам отдавали добровольно собственными руками. Короче, сами во всем виноваты. Но вы тоже хороши: надо же совесть иметь — несмышленых трясти. Верно я говорю? Ко всему вы легко отделались. У нас здесь климат такой, что народ в дураках ходить не любит. Считайте по такому случаю, что легко отделались.
— Ну уж и легко, — пахан трудового коллектива мошенников возразил унылым тоном. Ему в потасовке красивый греческий нос сильным ударом кто-то обратил в плоскую монгольскую бульбу. Кровь ему уже удалось остановить, но розовая юшка ещё сочилась по его губам.
— Значит, не веришь? — спросил Лопата, не скрывая насмешки, — А как бы вы запели, если бы вам спалили тачку? То-то и оно!
Так вот Лопата двигался через толпу. Макс увидел его и замер в ожидании неизбежной встречи. Лопата высился над толпой и не заметить незнакомого человека в камуфляже не мог. Макс нагнул голову, чтобы стать пониже ростом. Он бы вообще лег, если бы это сразу не привлекло к нему внимание толпы. Из-за плеча толстой бабы в пестром платье стал следить за милиционером. Тот был уже шагах в двадцати. Все, конец! Оставалось одно — бежать, сбивая с ног торговцев и покупателей, толкая всех кто попадется ему на пути.
Макс отступил на шаг от укрывавшей его своим телом толстухи и прикинул направление, по которому удобнее всего было рвануть к причалу. Сделал ещё два шага, осторожно отступая…
И вдруг увидел — мент остановился. Больше того, повернулся к нему спиной. Что случилось Макс понять не мог, но момент для быстрого отступления складывался удачно.
Непредвиденную задержку Лопаты вызвала женщина. Уже около года он балдел при одном виде Натальи Барановой, ладной молодухи из Починок и делал все, чтобы подбить к ней клинья…
Быстрым шагом Макс вернулся к причалу, ввалился в лодку, запустил движок и понесся вверх по реке, надеясь, что сумеет перехватить продуктишек где-нибудь подальше от людных мест и там, где близко нет милиции.
Гусь привел свою команду в Светлый Ключ через пять часов после того, как Макс смотался оттуда. Прапорщику показали, как пройти на почту, чтобы найти опорный пункт милиции, где находился бдительный страж закона капитан Лопата.
Прогремев коваными ботинками по ступеням крыльца старенькой почты, вошли в тесное помещение. Погрузив себя в клубы сизого дыма, за шашечной доской с сигаретами в зубах, сидели и гоняли партию капитан Лопата и начальник узла связи Степан Коноплев.
— Прапорщик Гусь. — Не представиться в таких обстоятельствах для человека военного было бы неэтичным. — Со мной команда.
— Нам известно о вашей задаче, — Лопата, увлеченный игрой, даже не сделал попытки встать.
— Мы ищем дезертира.
— Это нам тоже известно.
— Кому нам? — Гусь уже не скрывал раздражения. Капитан, который держался с ним как отставной генерал, который вышел на пенсию с правом ношения формы, начал действовать на нервы. — Вашему превосходительству, господин офицер?
Лопата резко встал. Сдвинул ребром ладони шашки с доски. Партия у него не складывалась и выгодно её было прервать, пользуясь удобным предлогом. Начальник почты, уже торжествовавший победу, нервно дернулся:
— Иван Сергеевич, так же нельзя!
— Погоди, Степан, сейчас не до игры. — Дело, можно сказать, государственное, а вояки права качать собрались. Наплодили бандитов, теперь интересуются, кто об этом знает. Так я отвечу: мы — это внутренние органы. Вас устраивает, господа?
— Устраивает. — Гусь язвил. — Тем более, что мы тоже не болтаемся где-то снаружи, не прикрытые штанами. И папа у нас с вами — один. МВД.
— Прапорщик, — Лопата понял свой промах, — ты извини. Не обнюхались, как следует, я вас сразу и не узнал: думал — армия. Потом меня этот случай из себя вывел. Бегает этот гад по району, людей гробит.
— Сколько? — спросил Гусь. — Сколько он положил людей?.. Гавно такая…
Лопата тяжело вздохнул.
— Много.
— Сколько?!
— Одного.
— Одного?! — Гусь выразил такое удивление, что Лопата все сразу понял.
— Здесь нет войны, прапорщик. — Лопата разозлился. — У меня на участке никого не убивали десять лет. А теперь погиб Сергей Антонович Рукавишников. Вы слыхали эту фамилию? Вы слыхали?!
— Нет.
— Это был мой учитель. Он здесь всех нас обучил грамоте и честности. Всех. Понимаете вы это? А думаете что мало.
— Хорошо, виноват. Прошу прощения. Еще вопрос: куда он двинулся? Это известно?
— Нет, — Лопата слегка успокоился. — Но думаю, пошел вверх по реке.
— Почему так решили?
— Он двигался снизу. У Большого порога убил Рукавишникова. Потом поднялся до переката и побывал у бакенщицы.
— Не убил?
— Нет. Она его вышвырнула из дома. Он ушел. На лодке, которую захватил у Рукавишникова.
Лопата умолчал только о том, что и сам он, скорее всего, видел убийцу на базаре в Светлом Ключе, но мер к задержанию не принял. Теперь это уже не играло никакой роли, да и не обязан он был отчитываться перед прапорщиком.
— Я вас понял, товарищ капитан. — Гусь встал, вобрал и без того отощавший живот под грудь, изображая высшую степень воинского почтения к собеседнику. — Теперь бью челом. Нужна машина. Помогите.
— Догнать и перегнать? — Лопата задал вопрос с усмешкой. — Зачем вам суетиться? Там выше Шаманихи вся милиция на ногах. А вы не торопясь, по холодку возвращайтесь домой. Как говорят, к месту службы.
Лопата боролся за честь милиции, считая, что именно его коллеги должны приписать себе успех в задержании дезертира и убийцы. Провинциальный страж закона, далекий от политеса, даже не представлял, в какие игры могут вестись вокруг простого как яйцо дела.
— Спасибо за заботу, но нам нужна машина. Милиция-милицией…
— Не доверяете?
— Почему? Доверяем. Но кто опознает труп, если бандита убьют? А?
Лопата сбил фуражку на затылок.
— Насчет опознания — это точно. Потребуетесь. Только машины у меня нет. Есть мотоцикл, да и тот сломатый. Мотор полетел.
— Какая марка? — спросил Гусь. — «Харлей»? «Ямаха»?
— Ладно, все шуткуете. У меня «Ижик».
— Это тоже неплохо. Будешь в наших краях — я тебе движок подкину. Пойдет?
— Ну.
— А ты помоги с машиной.
— Ладно, пошли в леспромхоз. У тамошнего директора Журавлева имеется «Газель». Думаю, даст.
Лопата познакомил Гуся с Журавлевым и коротко рассказал, что прапорщику нужна машина. Зачем именно, говорить не стал.
Журавлев сидел за столом, на котором не было ничего — ни бумажек, ни отрывного календаря, ни телефона — обязательных признаков конторского начальства. Сжатые кулаки, натруженные руки со взбухшими венами, лежали перед ним на столе.
