И скоро день - Майклз Барбара (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Прекрасно. Я буду в полном вашем распоряжении.
— В таком случае, увидимся в одиннадцать. — Я махнула рукой в сторону сада и с сомнением добавила: — Надеюсь, что вы не займетесь вновь своей распрекрасной и не очень чистой коллекцией, иначе вы рискуете просто забыть о моем приглашении.
— Мадам, вы напрасно обижаете меня своим недоверием. Уверяю вас, я непременно приду.
Дэвид действительно пришел даже несколько раньше меня. Я отправилась в свою комнату, чтобы набросать небольшое письмо родителям. Во время предстоящей мне завтра поездки во Флоренцию я должна буду забрать у Анджело послание, которое оставила ему на тот случай, если со мной вдруг что-нибудь случится. Я уже не могла точно сказать, что написала в письме, зато отлично помнила свое состояние в момент его написания.
Это занятие отняло у меня гораздо больше времени, чем я предполагала. О многом я просто не могла писать, например о моем «положении», кое-что требовало очень осторожного изложения — как, скажем, болезнь Пита. Я старательно описала Франческу как одинокую старую даму, которая встретила меня с распростертыми объятиями и слезами радости на глазах, я стремилась убедить всех, кто прочитает мое письмо, что у меня все хорошо, и я счастлива, никакие печальные мысли не омрачают моего существования на вилле. Понадобилось не менее трех попыток, чтобы получить тот результат, которого я добивалась. Я переписала свои произведения на изящную бумагу с золотой каемочкой и вложила письмо в такой же изящный конверт с позолотой и гербом семейства Морандини. Эти изысканные писчебумажные принадлежности я обнаружила на одном из секретеров, даже не воспользовавшись помощью прислуги. Все было к моим услугам — преимущество жизни людей этого круга. С помощью таких мелочей Франческа намеревалась меня приручить.
Когда я наконец спустилась в сад, Дэвид и Пит уже сидели рядом на мраморной скамейке. Мальчик болтал ногами и что-то оживленно рассказывал «профессору». Дэвид сидел, наклонившись вперед, уперев ладони в колени, и слушал с неподдельным интересом, иногда одобрительно покачивая головой. Когда я открыла калитку, Пит тут же вскочил на ноги.
— Скорее заходи, сейчас будет отличный пас! — закричал он, не дав мне опомниться.
Мне пришлось рвануть с места навстречу мячу, чтобы успеть перехватить его.
— Неплохо, — критически заметил Дэвид.
— У нее неплохие руки, — авторитетно сказал Пит. — Ну, теперь отпасуйте мне, синьора.
— Подожди минутку, нам следует сперва договориться о правилах, — рассудительно вставил Дэвид. — Мальчики против девочек? — И он весьма противно ухмыльнулся.
— А вы, однако, плут, — возмутилась я.
Пит радостно захихикал.
— Плут, плут. Это точно. Как это может быть, чтобы двое играли против одного?
— Она ударит по мячу, пробежится и попытается поймать его, в то время как мы с тобой будем ей мешать, — ответил Дэвид, нимало не смущаясь тем, что его только что обвинили в мошенничестве.
Пит просто зашелся от хохота. Он смеялся до тех пор, пока не свалился на землю. Дэвид дружески ткнул его под ребра.
— Хватит. Мы не должны расслабляться перед игрой. После нескольких низкопробных шуточек Дэвида мы решили, что Питу придется играть с каждым из нас двоих. Естественно, он будет защитником. Кроме того, ему придется отбивать удары по всему полю. Однажды, когда Пит немного смошенничал и потянул за собой мяч, Дэвид врезал по нему с такой силой, что я громко запротестовала, но Питу даже понравился такой ход событий. Мы продолжали носиться за мячом по лужайке, пока совершенно не обессилели и не стали красными, как вареные раки. Счет был в пользу Пита: 54 очка у него, 14 очков у его противников.
Дэвид так и остался валяться на земле после падения, он просто перевернулся на спину и задумчиво уставился в небо. Пит непринужденно уселся на его живот.
— У тебя все в порядке? Я не слишком сильно ударил в последний раз?
— Мне, безусловно, было бы гораздо легче дышать, если бы ты слез с моей диафрагмы, — серьезно ответил Дэвид и, неожиданно схватив мальчика, опрокинул его на землю. Пит уселся на траве возле Дэвида, скрестив ноги. Мы оживленно обсуждали острые моменты нашей игры, и Дэвид пообещал Питу научить его нескольким интересным ударам. Пит миролюбиво согласился с тем, что удар по мячу не его конек.
— Мне, пожалуй, пора приниматься за работу, — с сожалением сказал Дэвид. — Я весьма признателен вам за то удовольствие, которое мне доставили упражнения на свежем воздухе. Это, конечно, гораздо приятнее, чем бегать по крошечному замкнутому дворику в полном одиночестве.
— Мы поиграем с вами завтра? — с надеждой обратился к нему Пит.
— Безусловно, встретимся на этом же месте, в то же самое время.
Уходя от нас, он ни разу не оглянулся.
— Полагаю, сейчас самое время подкрепиться. Как ты считаешь? — спросила я.
— Да, конечно. — Пит казался спокойным, но я-то чувствовала, что он боится предстоящего визита к врачу. Я надеялась, он сам обмолвится о том, что его тревожит. Мне пришлось набрать побольше воздуха и заговорить с мальчиком.
— Можно я задам тебе один вопрос, Пит?
— Конечно, синьора. — Он выглядел настолько польщенным, что мне было неприятно затрагивать эту болезненную для него тему.
— Ты не будешь возражать, если я сегодня поеду с вами во Флоренцию после обеда?
Выражение его лица резко изменилось.
— Это она сказала вам поехать с нами?
— Да. Видишь ли... — Мне очень хотелось дотронуться до него, но он был так далеко от меня, что казалось, расстояние между нами не меньше, чем между двумя далекими планетами. — Видишь ли, после гибели Барта я очень сильно болела. Я провела несколько месяцев в больнице, мне приходилось каждый день консультироваться у доктора, у психиатра. Я еще ни разу не была на приеме у врача с тех пор, как меня выписали. Я подумала, что, если ты не возражаешь, конечно...
— Ты была больна? Ты была?.. — И он покрутил указательным пальцем у виска.
Подобного жеста Пит просто не мог перенять у Франчески. Вероятно, он видел его у воспитательницы или у Эмилии, а может быть, у кухарки.
— Да, к сожалению, — ответила я на его вопрос. — У меня было не все в порядке с головой. Голова может болеть точно так же, как живот или ноги.
— Но эти болезни легко вылечить, — произнес Пит. Он поднял какую-то палку и начал чертить ею на земле.
— Да, излечить можно почти любое заболевание. Просто для этого требуется разное время: иногда выздоровление длится очень долго. Мне стало гораздо лучше, но я подумала, что раз уж ты все равно собираешься к своему доктору, то мне тоже не помешает встретиться с ним, если ты, конечно, не возражаешь. Ты понимаешь — всего лишь для того, чтобы лишний раз удостовериться... ну, ты знаешь, о чем я...
Он задумчиво кивнул. Я была очень рада, что этот неприятный для нас обоих разговор состоялся. Не могу понять, какого черта я вообще заговорила о себе, но мне было просто необходимо придумать вескую причину для посещения его психиатра, я очень не хотела, чтобы Пит знал о том, что я собираюсь поговорить о его здоровье у него за спиной.
Он продолжал делать аккуратные дырки в земле своей палкой, стараясь располагать их в виде правильной геометрической фигуры.
— Если ты, Пит, против, я не поеду, — спустя несколько томительных минут проговорила я.
— Мне хочется, чтобы ты поехала.
— Спасибо.
— Мне хочется, чтобы ты поправилась, — продолжал он, будто не слыша моей благодарности.
У меня перехватило дыхание. Мне было не так-то просто заговорить вновь, но я попыталась.
— А теперь нам с тобой пора возвращаться. Все эти упражнения вызвали у меня совершенно неприличное чувство голода. Мне кажется, я могу сейчас съесть лошадь.
— Ты, правда, сможешь?
Я протянула ему свою руку.
— Я так устала, что без твоей помощи вряд ли смогу самостоятельно подняться на ноги.
Он с готовностью схватился за мою руку и изо всех сил потянул на себя. Это дало мне возможность взять его за руку. Франческа оказалась не единственным человеком в этом доме, который хотел, чтобы я задержалась здесь подольше. Постепенно я осознавала, как трудно мне будет навсегда распрощаться с Питом. Боже мой, как странно — единственный человек, которому я открыла всю правду о себе, был десятилетний мальчишка.
