Овернские влюбленные - Эксбрайя Шарль (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
Нотариус предоставил свой кабинет в распоряжение инспектора Лакоссада. В первую очередь тот решил выяснить, кто из служащих разбирается в механике. Если человек не смыслит в механизмах, вряд ли он сможет сделать бомбу и тем более установить ее в мотор, ничего не нарушив.
Допрос мадемуазель Мулезан и Вермеля не отнял много времени. Первая даже не понимала, о чем ее спрашивают, а второй, напротив, стараясь показать, будто он в курсе всех современных технических достижений, с самым претенциозным видом изрекал невероятные глупости. Зато Антуан Ремуйе, не будучи специалистом, все же знал достаточно, чтобы инспектор оставил его в числе подозреваемых. Однако зачем все эти преступления старшему клерку? Напротив, все его надежды зиждутся на долголетии Парнаков. Он занимает в конторе привилегированное положение, а, кроме того, нотариус обещал помочь ему открыть собственное дело. Само собой, это обещание может быть выполнено только при жизни мэтра Альбера. Прикинув все это, Лакоссад решил, что подозревать Антуана не имеет смысла. Что до Франсуа, то он, как и все современные молодые люди, знал о механике все, что только можно узнать. Немного помолчав, полицейский спросил:
— Вы догадываетесь, почему я вам задаю все эти вопросы, нисколько не связанные с юриспруденцией?
— Полагаю, что это связано с покушением на мэтра Парнака.
— Верно. И должен с грустью сообщить вам, что вы — основной подозреваемый.
— Я?
— Подумайте сами: покушение явно подготовлено здесь, в доме. О том же, что нотариус несколько изменил расписание, знали только домашние, стало быть, жену и дочь мы исключаем. Не думаю также, чтобы можно было всерьез рассматривать вопрос о виновности Агаты. Остаются служащие. Вероятно, вас нисколько не удивит, что я тут же отбросил мысль о мадемуазель Мулезан и Вермеле. Остаетесь вы с Ремуйе. К несчастью, из вас двоих только у вас есть мотив.
— И какой же?
— Мадам Парнак.
— Какая глупость!
— Ничуть. На редкость обычная история. Влюбленный убивает мужа в надежде занять его место.
— У вас богатое воображение!
— Нет, просто кое-какой опыт.
— Я люблю мадам Парнак, это правда. И, судя по тому, с какой невероятной быстротой распространяются сплетни, скоро в неведении останется разве что муж. Да, я люблю ее, но не настолько, чтобы стать убийцей!
— А может быть, вы оказались настолько дороги этой даме, что она готова даже пойти на преступление? Как говорят англичане, «мужчина ищет женщину до тех пор, пока она его не поймает». По-моему, вас уже изловили.
Лепито только руками развел.
— Ну что я могу вам ответить? Раз уж все так уверены, то я хочу прикончить своего хозяина, тащите меня за решетку. Это защитит его.
— Вы сказали все?
— Конечно, все. Сегодня утром Мишель обвинила меня в том, будто я пытался взорвать ее отца, чтобы он не мешал мне ухаживать за Соней. И Соня тоже в этом уверена. Она просто в восторге — думает, что только сильное чувство может толкнуть на такой поступок. Впрочем, мадам Парнак очень просила меня прекратить покушения на ее супруга. Похоже, что все, кажется, не видят ничего странного в том, что я вдруг стал убийцей…
— Да, ситуация неприятная. Вам надо держаться настороже. Как говаривали в таких случаях в прежние времена на Руси, «Христа распяло общественное мнение». Что ж до вашего стремления за решетку, то мы об этом еще поговорим, если угодно. Но несколько позже.
Покинув дом Парнаков, Лакоссад отправился докладывать о результатах комиссару Шаллану. Инспектор сказал, что всерьез подозревать можно пока только Франсуа Лепито, однако сам он не верит в виновность молодого человека.
— Почему?
— По-моему, я достаточно хорошо его знаю. Франсуа — человек мягкий, хорошо воспитанный и очень застенчивый…
— Ну не так уж он робок, раз ухлестывает за женой хозяина!
— Это как раз лишнее свидетельство его наивности.
— Если не хитрости.
— Честно говоря, не понимаю…
— А вдруг вся эта его страсть к прекрасной Соне Парнак — сплошное притворство? Может, ваш Франсуа разыгрывает спектакль для отвода глаз?
— Зачем?
— Чтобы разбогатеть.
— Не улавливаю…
— Я долго думал обо всей этой истории, старина, и если мсье Дезире в самом деле убили, то цепь преступлений, начавшаяся гибелью первой жертвы, ранением второй и лишь чудом сорвавшимся покушением на третью, находит только одно объяснение: деньги.
Давайте прокрутим все еще раз. Мсье Дезире умирает, и его деньги переходят к брату. После его кончины состояние обоих братьев в равных долях унаследуют жена и дочь. Со смертью Сони (а ведь это едва не случилось) все деньги получает Мишель. Может быть, крошка не прочь получить внушительное наследство?
— А вам не кажется, что здесь небольшой перебор? Девушка убивает подряд дядю, отца, мачеху… Я, конечно, не слишком высоко ставлю человеческую породу, но тут все-таки вы хватили через край…
— Я думал не о Мишель Парнак, а о Франсуа Лепито.
— Но какого черта он мог…
— Позвольте мне изложить вам свою версию, а уж потом высказывайте любые замечания. Жил-был неглупый молодой человек приятной наружности, любимец женщин… Короче, из тех, кто мужчинам внушает доверие, а в наших спутницах пробуждает материнскую любовь. Меж тем парень честолюбив, а скромное материальное положение не позволяет ему развернуться. Рядом оказывается состоятельная семья, и, к счастью для нашего честолюбца, в него влюбляется единственная дочка хозяина. Но предполагаемого приданого барышни ему мало. Парень хочет получить сразу все. Поэтому он изображает бешеную страсть к жене хозяина (на мой взгляд, эта любовь уж слишком демонстративна), чтобы, не вызывая подозрений, обогатить ту, на которой хочет жениться. Кому придет в голову обвинять воздыхателя Сони? Ведь в таком случае миллионы Мишель его нисколько не касаются. Зная о завещании мсье Дезире, молодой человек устроил его «самоубийство», потом попытался убрать Соню, а следом едва не отправил к праотцам и нотариуса. Мишель, возможно, действовала с ним сообща, но, по правде говоря, я склонен согласиться с вами, что они здесь ни при чем. Некоторые моменты настолько не укладываются в голове, что лучше воздержаться от этого предположения. Поэтому я готов ставить на полную невиновность девушку. А вот Соня наверняка знает, что ее ударил Франсуа, но не хочет ничего сказать, опасаясь скандала. По-моему, ей угрожает опасность. Лепито незачем оставлять мадам Парнак в живых, она одна знает о его преступлениях. Ну что вы об этом скажете?
— Пожалуй, я слишком растерян, чтобы составить определенное мнение. Мне надо хорошенько обдумать вашу версию. Во всяком случае, если Франсуа виновен, ему бы следовало обмозговать испанскую пословицу: «Кто ждет богатства к концу года, не дотянет и до лета».
Увидев в окно, как Франсуа Лепито возвращается домой с букетом цветов, Софи Шерминьяк подумала, что молодой человек наконец решился сделать признание, и сердце ее бешено застучало. Софи хотела выпить для храбрости капельку «Аркебюза», но, подумав, что ее ждет первый поцелуй, воздержалась. Мадам Шерминьяк уселась в свое самое красивое кресло, быстро поправила волосы и приняла позу, сочетавшую, как ей казалось, нежную покорность и чувство собственного достоинства, приличествующее владелице собственного дома.
Софи ждала напрасно. Франсуа, не останавливаясь, прошел мимо ее двери и поднялся по лестнице. Если эти цветы не для нее, то кому же они предназначены? Змея ревности обвила сердце пылкой вдовы.
Уходя из конторы, Франсуа предупредил Антуана, что плохо себя чувствует и поэтому не вернется после обеда. Чтобы скрасить ожидание, он решил навести порядок в комнате. Молодой человек расставил цветы, перелил в унаследованный от родителей хрустальный графин бутылку только что купленного портвейна и с особой нежностью разгладил складки на диван-кровати. Чем ближе подходил час свидания, тем больше он нервничал. В четверть пятого в дверь постучали, и Лепито окончательно растерялся. Почему Соня пришла на целых сорок пять минут раньше? Все надежды на успех вдруг улетучились. Прежде чем открыть дверь, Франсуа еще раз оглядел убранство комнаты — так генерал перед штурмом проводит последний смотр полков.
