Испанские шахматы - Солнцева Наталья (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Годы, проведенные без движения в инвалидной коляске, научили Ольгу улавливать тончайшие нюансы любого явления – так слепой обладает чутьем, далеко превосходящим ощущения зрячего. Видящий надеется на свои глаза; слепой компенсирует отсутствие зрения обостренной интуицией. Когда вокруг все кипит, движется, течет, мелькают лица и бурлят разговоры – внимание рассеяно большим количеством объектов, звуков и красок. Когда вокруг тишина, одни и те же стены, одни и те же вещи, один и тот же вид из окна – внимание ищет точку приложения. Оно становится кропотливым и педантичным, отслеживая малейшие детали, колебания и оттенки уже знакомого.
«Меня пытаются ввести в заблуждение? – подумала Ольга. – Похоже. Но… зачем?»
Ее пальцы забегали по клавиатуре, составляя вопрос: «Возникло нечто непредвиденное?»
Это было время, удобное для двухсторонней связи. Поэтому после некоторой задержки пришел ответ: «Ситуация нестабильная, в любой момент могут произойти изменения. Новые факты сообщу дополнительно».
«Меня не устраивают намеки, – сердито защелкала клавишами Ольга. – Требую подробных объяснений».
Десять минут прошли в напряженном ожидании с ее стороны и в молчании с противоположной. Наконец поступил ответ: «В данный момент проанализировать ход дела не представляется возможным. Появились осложнения».
– Какие еще осложнения? – процедила сквозь зубы она. – Какого черта?
Дальнейшая переписка выглядела следующим образом.
«Приступайте к активным действиям», – настаивала Ольга.
«Попробую».
«Я плачу вам деньги не за попытки, а за конкретный результат!»
«Конечно. Поэтому не стоит торопиться. Спешка – враг тщательно разработанного плана. Вы не учли побочных факторов, и это сказывается на развитии событий. Как быть со второстепенными фигурами, которые вмешиваются в процесс?»
«Ускорьте его!»
«Чтобы погубить все предварительные наработки?»
Ольга слегка остыла. «Не гони лошадей! – приказала она себе. – Иначе потеряешь возможность влиять на обстоятельства. Разумеется, лучше создавать нужные условия, чем приспосабливаться к уже существующим. Увы! Выбор невелик. Либо отказаться от задуманного, когда потрачено столько сил, столько средств, либо добиваться своего, несмотря ни на что».
– Обратной дороги у меня нет, – промолвила Ольга, чувствуя ноющую боль в висках. Усмехнулась. – Да и ходок я никудышный.
Она попробовала пошевелить пальцами ног – напрасный труд. Изуродованное тело не слушалось, зато ум все еще преданно служил хозяйке.
«Вы настаиваете на последнем акте?» – появилось на экране монитора.
У Ольги дрогнула рука, но она подавила нахлынувшие сомнения, ответила:
«Да».
«Тогда не торопите меня».
«Хорошо, – согласилась Ольга. – Вам виднее. Поступайте по своему усмотрению. Напоминаю: вы на финишной прямой. Размер вознаграждения будет зависеть от ваших усилий».
«Безусловно».
Она успокоилась – ненадолго. С тех пор, как они с Фэдом расстались, ее не покидало чувство, что она попала в плен собственных иллюзий, сыгравших с ней злую шутку; собственных принципов, которым она не могла изменить; одиночества, на которое она сама обрекла себя. И теперь к этой жестокой душевной пытке добавилось еще и физическое увечье, отнявшее у нее свободу передвижения.
– У меня есть единственный шанс вырваться на свободу, и я его не упущу! – прошептала Ольга, массируя виски.
На ее столе, рядом с монитором, стояла гравюра в рамке. Художник в современной манере изобразил древний сюжет: древнегреческий герой Язон, раздобывший золотое руно, и колдунья Медея предаются любовным ласкам под сенью раскидистого дерева.
В самые тяжелые минуты Ольга черпала в этой картинке вдохновение для того, чтобы продолжать жить, дышать, встречать новый день.
«Я тоже смогу, – мысленно повторяла она, глядя на прекрасное, со сверкающими очами, лицо Медеи. – Я сумею! Я не отступлю».
Иногда ей казалось, что эта древняя волшебница, жрица богини Гекаты, покровительствующей влюбленным, слышит ее, понимает и одобряет каждый ее шаг.
– Ты поможешь мне? – однажды осмелилась спросить у нее Ольга.
Ей почудилось, что Медея едва заметно приопустила ресницы в знак согласия. Или просто от напряжения у Ольги зарябило в глазах? Она бы предпочла первое.
Виктор проснулся с мыслями о Грёзе. Где она? Хлопочет на кухне, готовит завтрак для старушек? Или спит после ночной прогулки?
Это предположение подбросило новые поленья в тлеющий со вчерашнего вечера костер ревности. Неужели Варвара обманула его, убеждая, что девушка ухаживает за больной Полиной? С нее станется! Соседки обожают Грёзу и готовы выгораживать ее при любых обстоятельствах.
Обуреваемый подозрениями, молодой человек наскоро умылся, побрился, натянул спортивный костюм и отправился к Грёзе. Она открыла дверь перед самым его носом и шагнула вперед, держа в руках две тарелки с манной кашей, которые чудом не опрокинула на Виктора.
– Ой! Как ты меня испугал! Отойди же, видишь, я кашу несу?
– Ты куда? – глупо захлопал он глазами, словно это было неясно.
– Что ты делал под моей дверью? – рассердилась девушка.
– Давай помогу.
Избегая объяснений, он взял у нее из рук тарелку и пошел следом. Ее волосы, собранные в длинный, рассыпавшийся по спине хвост, тонкая талия, плавно переходящая в округлые бедра, и вся ее нервная и вместе с тем изящная походка пробудили у Виктора желание.
– Все, спасибо… – обернулась Грёза, останавливаясь у квартиры Варвары.
Виктор топтался рядом, продолжая держать тарелку с кашей.
– Ну, как вчерашняя прогулка? – спросил он, раздражаясь от ее равнодушия, от ее стремления отправить его поскорее с глаз долой. Небось Глинского она не гнала, любезничала с ним.
– Ты допрашивать меня вздумал?
– Как здоровье твоих бабушек? – поспешил он сменить тему.
– Неважно.
За дверью послышались шаркающие шаги Варвары.
– Ладно, отдай тарелку! – строго сказала Грёза. – Что стоишь как истукан?
– Надо тебе поднос купить, а то неудобно. – Виктор выдавил улыбку, изображая заботливого кавалера. – Еще прольешь на себя горячее!
Щелкнул замок, заскрипели ржавые петли. Девушка ловко подхватила две порции каши и скользнула в пропахшую лекарствами темноту Варвариной прихожей. Виктор нарочно сделал несколько шумных шагов по коридору, как бы удаляясь, вернулся на цыпочках и прильнул ухом к двери. Вдруг разговор пойдет о вчерашнем вечере? Старушка наверняка начнет приставать с расспросами…
– …плохо, деточка, – донесся до него обрывок фразы. – Давление замучило, проклятое, астма. Кха-кха! Кха! Думала, не доживу до утра-то! Кхх-хх-ххх…
Она закашлялась, а Грёза заворковала, уговаривая ее выпить теплого чаю, поесть. Из-за слабого слуха пожилых соседок и они, и девушка вынуждены были почти кричать.
– Не хочется, – громко отказывалась Варвара. – Кха-кха-кха! О-о! Чуть не забыла! Кха-кха! Мы с Полей про шахматы вспомнили… ну, про те фигурки, которых не хватает…
Голоса стали тише, видимо, женщины направились в кухню, и Виктор, как ни старался, не смог больше разобрать ни слова. До него доносились только бессвязные звуки и кашель.
– Старая карга! – возмущенно прошипел он. – Болтает совершенно не то, что мне нужно.
Он и раньше не питал теплых чувств к Варваре и Полине, которые явно его не жаловали, а теперь и вовсе разозлился на них. Мало того что они постоянно морочат голову Грёзе, так еще и взялись сосватать ей этого наглеца Глинского.
Разумеется, пожилые дамы открыто не выказывали своих предпочтений, но Виктор, как все ревнивые мужчины, если не улавливал интуитивно их скрытые настроения, то легко домысливал. Директор агентства подозрительно зачастил к жильцам аварийного дома, слишком вежливо разговаривал, слишком охотно шел на уступки. Куда подевались его высокомерие, вызывающий тон, агрессивный напор? Его тактика резко поменялась, а подобные вещи не происходят без причины.
