Подражатель - Коул Дэниел (бесплатные серии книг .txt, .fb2) 📗
Сдаваясь в пробке, по-другому именуемой Грейт-Портленд-стрит, он припарковался, волей судьбы остановившись напротив зоомагазина. У него возникла идея, ради которой он решил выйти в такую погоду, и запетлял между застопорившимся движением к неприметному маленькому магазинчику.
— Такой ливень, что и собаку из дома не выгонишь! — поприветствовал его хозяин.
Делая вывод, что это одна из специфических зоомагазинных шуток, Чеймберс вежливо улыбнулся и, направившись к аксессуарам, немедленно положил глаз на собачий поводок с силуэтами разных пород, украшающими кожу.
— Помощь нужна? — спросил хозяин.
— Нет, — с ухмылкой ответил Чеймберс. — Думаю, я уже нашел то, что искал.
Два с половиной часа спустя Чеймберс оказался неподалеку от Биркбек-колледжа. Надеясь, что вызовов в последние полчаса смены не будет, он решил бездействовать, инстинктивно вернувшись на то же самое место, где припарковался позавчера, глядя на то же окно второго этажа.
Знакомое лицо в очках выглянуло на улицу. Хоть он был уверен, что Коутс не может видеть его в темной машине, Чеймберс пригнулся на сиденье, пока окно снова не опустело. Нервно поглядев на время, он повозился с радио, делая громче, чтобы расслышать его за воем шторма.
Три песни спустя все тепло, запертое в машине с ним, нашло способ побега. Хотя в кабинете Коутса еще горел свет, Чеймберс уже довольно долго не видел самого мужчину. Он наблюдал за окном, находя утешение в том, что знал, где в любой момент находятся Коутс и Слип.
Неизбежное потрескивание прозвучало из динамиков, прерывая последний хит «Бон Джови». Он взглянул на часы в приборной панели и вздохнул.
— Всем подразделениям. Всем подразделениям, — произнесла диспетчер на линии. — Возможная попытка убийства в процессе в Британском музее.
«Типично», — подумал он, зная, что находится за углом от него.
— Да, это Чеймберс. Назначьте меня.
— Принято. Звонивший говорит, что на него напал мужчина со шприцом и он не чувствует ног.
Чеймберс выпрямился и завел машину, дворники пришли в движение, когда он включил фары.
— Еще детали? — спросил он, уже несясь по дороге.
— Звонивший прячется в комнате для персонала в секции греческой скульптуры… Теперь говорит, что не чувствует ничего ниже пупка. Он сказал, что слышит нападавшего, но ему некуда бежать.
— Принято.
— Подкрепление в пути.
— Премного благодарен.
В четырех милях от него Винтер и Райли слушали короткий диалог по радио. Винтер еще долго глазел на маленькую черную коробку после того, как помехи затихли.
— Даже не думай, — предупредила его Райли, ее грубый тон впервые в истории сменился на искреннее беспокойство за него.
До конца смены оставалось пятнадцать минут, им и так приходилось закончить позже, и должны найтись дюжины других офицеров, находящихся намного ближе к Чеймберсу.
— Винтер… Винтер! — позвала Райли. Он невыразительно поглядел на нее. — Они больше не потерпят. Они мне так и сказали. Забудь об этом.
Он доехал до конца улицы и притормозил перед развилкой: налево — дом, направо — Чеймберс и более чем вероятный конец его карьеры…
Бросив машину посреди пешего сквера, Чеймберс взбежал по лестнице к колоннам, обрамлявшим величественный фасад музея. Проходя сквозь двери, такие массивные, что они будто были готовы принять гордого Бога, заглянувшего полюбоваться своей работой, он взглянул на список выставочных залов, указывающий во все стороны.
— Греческая скульптура?! — закричал он, показывая свое удостоверение. Женщина за стойкой просто пялилась на него. — Греческая скульптура?! — снова потребовал он.
Она указала через холл.
Войдя в лабиринт тихих коридоров, Чеймберс последовал за стрелками над головой, проносясь мимо сюрреалистичных видов, задерживавшихся у него в мыслях: открытый саркофаг, драконоподобные создания, вырезанные в камне, колоссальная половина головы бородатого божества. Наконец он добрался до таблички, гласящей: «Греки и Ликийцы 400–325 до н. э.».
Доставая свой личный раскладной нож, из тех, которые носила половина полицейских на крайний случай, он вошел в первый тускло освещенный зал, где его ждал строй богов, смахивавших на спящих великанов. Чувствуя себя неуютно на виду, он держался тонкой дорожки света, бегущей через все помещение, как мост через бездну, чтобы добраться до входа в Галикарнасский мавзолей.
Неоконченные и истерзанные временем подсвеченные скульптуры отбрасывали длинные тени. Заметив неприметную дверь в стене, он подошел и обнаружил за ней лишь чистящие средства. Чувствуя движение за спиной, Чеймберс поднял оружие и обернулся к галерее, выглядящей все такой же неподвижной… Но затем он услышал поспешные шаги, доносящиеся из соседнего зала.
Преследуя звук, он попал в еще одну пустующую комнату, где атмосферу нарушал только прямоугольник теплого света, льющегося из открытого дверного проема. Еще больше насторожившись, Чеймберс медленно приближался, с каждым шагом видя все больше комнаты, пока не добрался до порога: кабинет пустовал, телефонная трубка была снята с рычага и брошена петь свою монотонную мелодию.
Звук бегущих шагов послышался снова.
Чеймберс слишком поздно среагировал, почувствовав резкую боль в затылке, но все же замахнулся ножом при падении вперед и каким-то образом умудрился пнуть дверь в нападавшего, приземляясь на пол. Хлипкое дерево отскочило назад, но Чеймберс пнул снова. На этот раз дверь захлопнулась, и он ринулся повернуть замок. Дверь задрожала и затрещала от атаки снаружи, ручка задергалась вверх и вниз, словно сама по себе, когда ее безуспешно поворачивали.
А затем столь же внезапно, как и началось, все стихло.
Чеймберс потрогал шею рукой, и на его пальцах осталась кровь. Пытаясь сохранять спокойствие, он потянулся и сжал рану, как его учили, пуская кровь, как из любого прокола иглой, чувствуя теплые капли, бегущие по спине. Игнорируя покалывание в пальцах рук и ног, он подобрал нож с пола и приоткрыл дверь — ни следа нападавшего, кроме внезапно сработавшей неподалеку сигнализации.
Чувствуя себя как пьяный он побежал на звук и вырвался через запасной выход в служебный переулок. Машина завелась, чуть не ослеплив его белым светом, мокрый снег исказил воздух вокруг него, когда «Форд Транзит» резко сдал назад. Преследуя его к передней части музея, Чеймберс почувствовал, как его видение замедляется, заставляя его двигаться как во сне, и ощутил, как покалывание в пальцах поднимается к ладоням. Ярко-оранжевый фургон задом съехал с бордюра и унесся, пока он бежал к своей машине. Вслепую нащупывая радио, Бен завел двигатель и отправился в погоню.
— Контроль? Контроль?
— Прием.
— Чеймберс. Преследую оранжевый «Транзит», направляющийся на восток по Блумсбери-плейс, — промямлил он.
— Повторите. Какая улица?
— Бум… сби Пейс.
— Детектив Чеймберс, я не могу разобрать, что вы говорите. Мне нужно знать, где вы.
Фургон ускорился, проскочив на красный свет. Чеймберс в ответ нажал на педаль, его рука безвольно болталась, когда яркий свет пронесся мимо окон, двигатель завизжал, требуя переключить передачу, машина продолжила набирать скорость: 50 м/ч, 55 м/ч…
Обмякнув за рулем, проносясь мимо отеля «Кимптон Фицрой», Чеймберс подъехал сбоку к летящему фургону, но ему не удалось рассмотреть фигуру на водительском сиденье. Чувствуя, как онемение пробирается по шее, он последним отчаянным рывком крутанул руль.
Машина врезалась в фургон сзади, заставив его неуправляемо завертеться, а его автомобиль вылетел на перекресток и кувыркнулся, убийственно переворачивался снова и снова, разбрызгивая металл и стекло в воздухе, пока, наконец, не опрокинулся набок и замер.
Когда Чеймберс пришел в сознание, он увидел, что лежит лицом вниз на дороге, выброшенный из своей покореженной машины, которая все еще опасно покачивалась возле него. Он не мог двигать ни одной частью тела, не мог говорить, не мог делать ничего, кроме как смотреть на поврежденный фургон, поворачивающий обратно в его сторону.
