Черная вдова - Безуглов Анатолий Алексеевич (книги полностью TXT) 📗
— Какой именно драгметалл? — поинтересовался Жур.
— Серебро, — ответил инженер. — А золото — ещё лучше! Глеб, не долго думая, достал из кармана золотой браслет. Хватит, спрашивает, на контакты? Я говорю: с маковкой! Ну а оставшееся золотишко и камешек, говорит он, оставь себе. Ну, как бы плата за работу… Я, естественно, запротестовал: зачем мне лишнее? Не хапуга ведь какой-нибудь! Глеб смеётся: потом, говорит, сочтёмся! Сколько раз, мол, ты старался для меня бесплатно. И верно, было такое. Короче, выложился я полностью. За двое суток дай бог если на пару часов прикорнул. В Южноморск Глеб улетел с этой штуковиной… Расставались на месяц, а вышло — навсегда.
Гриднев тяжело вздохнул.
«Неужели он на самом деле такой наивный человек? — думал Виктор Павлович, глядя на загрустившего инженера. — Или морочит мне мозги?»
Жур был почти уверен, что при помощи этого устройства Ярцев выкачал, наверное, немало денег у партнёров по стосу и деберцу.
— Ну а браслет остался у меня на память, — печально произнёс Гриднев.
— А контакты как же? — полюбопытствовал капитан.
— У меня не поднялась рука на эту красоту! — Гриднев снова вскочил, открыл один из ящиков «стенки» и стал копаться в нем. — Работа — загляденье! По-моему, старинная. А на контакты я пустил парочку золотых дисков, которые мама берегла для зубных коронок. Вы бы знали, как обрадовалась Орыся, когда я подарил ей этот браслет! — Инженер счастливо улыбнулся. — Вот и думаю, а не был ли это окончательный, решающий момент, что она согласилась выйти за меня? — пошутил он.
Гриднев тщательно обследовал весь трельяж, тумбочку под телевизором, но браслета так нигде и не обнаружил.
— А может, на Орысе? — высказал предположение Жур.
— Да нет, — отмахнулся инженер. — Перед кем форсить? И вообще она его ещё никуда не надевала. Только пару раз нацепила дома для себя. Уж больно ей камень нравится. Александрит называется. Видели такой?
— Александрит? — повторил Виктор Павлович. — Вроде не приходилось…
Он вдруг подумал, что где-то слышал или читал об этом камне. Причём совсем недавно.
— При разном освещении меняет цвет, — пояснил Гриднев. При электричестве — один, на солнце — другой, в сумерках — третий. И что ещё здорово в этом браслете — чёрная эмаль. Сочетание получилось просто великолепное.
При слове «эмаль» капитан вдруг вспомнил: на браслете из похищенного у Елены Ярцевой гарнитура тоже была эмаль чёрного цвета. И александрит!
— А вы не смогли бы подробнее описать браслет? — попросил он инженера.
— Ну такой, не очень широкий… — начал было Гриднев, но тут же предложил: — А может, я нарисую? Привычней как-то.
— Ещё лучше, — кивнул Виктор Павлович.
Инженер отыскал среди деталей на верстаке блокнот, авторучку и быстрыми уверенными движениями сделал набросок украшения. Причём в нескольких ракурсах. Словно чертёж, готовый для исполнения. И сопроводил толковыми лаконичными надписями, где камень, где застёжка, где эмаль.
«Удивительно смахивает на тот, Леночки Ярцевой!» — отметил про себя Жур.
Теперь уже было не до личных обид, ему очень захотелось встретиться со Сторожук и глянуть на браслет.
— Я прихвачу с вашего разрешения? — показал на рисунок в блокноте капитан.
— Ради бога! — Гриднев вырвал листок и протянул капитану. — А что это он вас так заинтересовал?
— Проверить надо… — неопределённо ответил Виктор Павлович, пряча чертёж.
Мимо окна промелькнула знакомая женская фигура. Заметил Оресту и Гриднев.
— Странно, — сказал он. — Что-то рановато возвратилась.
А в коридоре уже слышались её шаги. Потом дверь стремительно распахнулась.
— Представляешь, Димка заболел! — расстроенно выпалила с порога Сторожук и осеклась, увидев капитана.
— А у нас вот Виктор Павлович, — смущённо сказал Гриднев.
— Здравствуйте, — выдавила из себя Ореста.
— Здравствуйте, — ответил капитан.
Молодая женщина топталась на месте, не зная, как вести себя дальше. Выручил Гриднев. Он подскочил к ней, помог снять шубу, расспрашивая, что с сынишкой.
— ОРЗ, — ответила Сторожук. — Отец звонил в садик, что Дима слёг с высокой температурой.
Поохав и посочувствовав, Федор спросил:
— А куда ты положила браслет?
— Какой? — в свою очередь задала вопрос Ореста, и Жур уловил в её голосе испуг.
— Господи, как будто у тебя их десять, — проворчал Гриднев. — Который я тебе подарил, с александритом.
— Ну да, с александритом, — словно эхо повторила Сторожук. — Не помню где…
И она принялась искать браслет там же, где и хозяин квартиры. Успех был одинаков. Сторожук даже зачем-то обшарила сумку, с которой ходила в детский сад.
«Тут что-то не то», — решил оперуполномоченный уголовного розыска, наблюдая за её лихорадочными усилиями. В действиях женщины легко улавливалось смятение и неестественность.
— Простите, Федор, — обратился Жур к Гридневу, — мне нужно кое-что спросить у Оресты Митрофановны… Наедине.
— Да, да, пожалуйста! — сказал инженер, поспешно надевая пальто и шапку. — Я пока за хлебом сбегаю.
Схватив хозяйственную сумку, Гриднев вышел. Оставшись со Сторожук, Виктор Павлович некоторое время внимательно смотрел ей в глаза. Ореста не выдержала, отвела взгляд.
— Всего один вопрос, — строго сказал Жур. — Где браслет?
— У Сергея, — не поднимая головы, тихо ответила она и добавила: — У Барона.
— Когда отдали и зачем?
— В тот день, когда избил меня. Он заставил отдать все драгоценности, которые дарил ещё в Трускавце. Они лежали в шкатулке. Вместе с браслетом… Он взял и его…
Капитан оформил её показания протоколом. Вернулся Гриднев. Жур попросил инженера подъехать вместе с ним в горуправление внутренних дел.
— Для чего? — испугался электронщик.
— Не волнуйтесь, — успокоил его Виктор Павлович. — Проведём опознание, и вы свободны.
Действительно, Гриднева долго не задержали. По фотографии в деле он сразу же узнал браслет, который достался ему от Ярцева, а теперь перешёл в руки Рогового-Барона.
— Ну, Виктор, ты молоток! — похвалил капитана Воеводин, когда Гриднев ушёл. — А версия-то моя подтверждается! Ясно как божий день, что Глеб имел отношение к краже драгоценностей у жены.
— Во всяком случае, знал, кто это сделал, — более сдержанно высказался Жур.
— У меня, между прочим, тоже кое-что имеется! — продолжал ликовать Воеводин. — Ознакомься.
Он дал Журу заключение судебной экспертизы, в которой говорилось, что золото, из которого сделан кулон, подаренный Ярцевой Скворцовым-Шанявским, идентично золоту перстня, оставшегося у Елены от похищенного гарнитура. Бриллианты тоже идентичны.
— Выходит, и моя версия подтвердилась, — улыбнулся Виктор Павлович. — Скворцов-Шанявский преподнёс Леночке не копию, а оригинал!
Вскрывшиеся факты были настолько важными, что Жур решил немедленно довести их до сведения Чикурова и позвонил в Москву.
Поистине это оказался день сюрпризов. Выслушав Виктора Павловича и поблагодарив за интересную информацию, Игорь Андреевич, в свою очередь, сообщил, что задержан Эрнст Бухарцев.
— В Крыму? — спросил капитан.
— Представьте себе, нет. Хотя Латынис был уверен, что бывший шофёр Скворцова-Шанявского вынырнет где-то под Симферополем… Бухарцев залетел в сети в Южноморске.
— Каким образом его взяли?
— Подробности узнаете в Москве, — пообещал Чикуров.
Чикурова разбудили шумная возня и трепыхание крыл, доносившиеся из открытой форточки. Он открыл глаза и обрадовался: в кормушке за окном жировали свиристели.
Птичью столовку повесил сам Игорь Андреевич и следил, чтобы она никогда не пустовала, насыпая туда хлебные крошки, пшено, рис и даже кусочки сала — излюбленное лакомство синиц. Наложил он и тугих замёрзших гроздей рябины — основного корма свиристелей, вертлявых, бойких птиц с трогательными хохолками, которых особенно любил. В эту зиму они ещё не появлялись в Москве. И вот пожаловали.
Покончив с завтраком и помыв посуду, Игорь Андреевич поехал на работу. В прокуратуре его уже дожидался Кичатов.
