Белый Слон - Белл Алекс (е книги .txt) 📗
Валерия отыскала взглядом Михаила Афанасьевича, и только собралась спросить его о незнакомце, как в парке начало твориться нечто странное.
Все собаки словно сошли с ума.
Надо отметить, что в старой части города N много безработных, пенсионеров и студентов, учащихся во вторую смену, которые имеют привычку долго спать и выгуливают своих четвероногих друзей с девяти до десяти утра. Жители всех окрестных районов стремились к озеру, потому что здесь был разрешен выгул, правда с условием уборки за своими питомцами. А в некоторых частях огромного парка находились площадки, где можно отпустить собак побегать. К такой части относился и берег озера, сейчас оцепленный полицией. Поэтому никого не удивляло, что в парке периодически слышался лай и подвизгивания. Только в какой-то момент шум стал нарастать. Все началось с тоненького сварливого лая какой-то мелкой шавки — то ли болонки, то ли терьера. Это был первый камешек лавины. Звонко залаял рыжий спаниель, его лай басом подхватила огромная дворняга, и — понеслось. Воздух взорвался лаем и скулежом собак всех мастей и размеров. В этот день вдоль берега прогуливалось не меньше десятка хозяев со своими питомцами.
Первые пять минут, пока суматоха только нарастала, оперативники старались не обращать на это внимания. Они лишь иногда недоуменно поглядывали в сторону деревьев, до тех пор, пока не заволновался поджарый служебный немец.
Полкан заскулил и натянул поводок, так что стажер-кинолог не смог его удержать. Из глубины парка послышались крики хозяев, которые не могли справиться с собаками. Псы буквально сходили с ума, пытались убежать, а некоторые сорвались с поводков и мчались прочь из парка.
Оперативники в растерянности застыли на берегу, и даже Елин не сдержал возгласа.
— Что за чертовщина! Конец света наступает?
Михаил Афанасьевич, выдрессировавший на своем веку не один десяток собак, сделал пару шагов в сторону парковых деревьев, и, казалось, даже его усы встопорщились от удивления.
Но лай не прекращался, никто не понимал причины, и от этого людям стало не по себе. В этот момент Полкан сорвался с поводка и помчался прочь от берега.
— Стоять! — с перепугу завопил стажер. — Фу! Лежать! Сидеть! Место!
Сразу несколько сотрудников бросились ловить Полкана, и кому-то это удалось. Лай в парке тоже стал утихать — часть собак разбежалась, часть успокоили хозяева. А в тишине раздался возглас судмедэксперта, заставивший вздрогнуть сильнее неожиданного лая:
— А где труп?!
Все взгляды тут же обратились к месту, где еще недавно лежало тело Милы.
Теперь о ее присутствии говорило только темное мокрое пятно от воды, которая стекла с одежды.
— Вот когда пригодятся твои таланты… — тихо сказал Елин стоявшей неподалеку Валерии. И — закурил трубку.
Лера же осталась на удивление спокойной, и единственная из всех не выражала никаких эмоций. Только упрямые скулы напряглись, но заметить это мог разве что хороший художник.
— Чего стоите? — прикрикнул Михаил Афанасьевич, пуская дым изо рта. — Всем искать труп!
Оперативники вышли из секундного оцепенения и принялись прочесывать берег. Но — безрезультатно. Тело Людмилы Крымовой словно испарилось. Иванна носилась по берегу, метая гром и молнии на своих подчиненных. Как они могли проворонить тело?! Но она понимала, что сама виновата едва ли не больше всех — потому что позволила себе отвлечься на какой-то глупый собачий бунт. Иванна терпеть не могла собак.
Валерия не суетилась. Она и вовсе не сдвинулась с места. Ее взгляд устремился в направлении кустов, возле которых не было ни души.
— Забавно… — одними губами произнесла она и машинально затеребила цепи браслета, обхватившего запястье. А потом уверенно направилась к лодке, которую полиция уже осмотрела. Для Валерии там еще было, чем поживиться.
— Пора браться за работу.
Это было последнее, что она произнесла на месте преступления.
А через пол часа девушка вскочила на байк и помчалась по направлению к университету, потому что уже пять минут как начался экзамен, на который она опаздывала.
Глава 3, или Кто прячется в шкафу
— Рижская, вы там что, уснули?! — прогремел голос из другого конца аудитории. Вслед за голосом на стол с грохотом опустилась потрепанная амбарная тетрадь с надписью «Высшая математика, Нефедов А. С.». Когда-то очень смелый или очень глупый студент пририсовал к букве «ф» рожки, копытца и гадкую ухмылку, которую не раз пытались стереть, но в результате только размазали чернила.
— А? Я? — Лера вернулась к реальности уже тогда, когда перед ней возникла живая копия буквы «ф», только без рожек и копыт. Хотя, кто знает — может в этих кудрявых топорщившихся волосах и скрывалась пара острых отростков. Круглое лицо и огромные очки той же формы придавали их обладателю действительное сходство с буквой «ф», тогда как брови за очками сдвинулись так грозно, что казались двумя тучами, столкнувшимися лбами.
— Вы, Рижская, вы.
— Я обдумывала задачу, — Лера спрятала под совершенно чистый листок клочок бумаги, на котором рисовала сомнительные закорючки. Хотя, если бы её спросили, она сказала бы, что это не закорючки, а озеро, лодка и труп на берегу.
— В таком случае, вам не составит труда доказать мне теорему Ферма, — буква «ф» сердито развернулась и сложила руки за спину. Вернувшись на преподавательское место, она — «буква» — пронзительно посмотрела на Валерию из-за толстых стекол очков.
— Ничуть, — не смутилась студентка. — Только у меня билет по теореме Виета…
— Ее вы уже обдумали, — отрезал преподаватель. — Я в курсе вашего оригинального способа сдачи экзамена. У вас хорошо подвешен язык и отличная логика, а этого вполне достаточно, чтобы запудрить экзаменатору мозги, ничего не имея в голове. Но доказать теорему Ферма самостоятельно не получится даже у вас. Математики потратили на это триста лет, и пяти минут вам вряд ли хватит. Либо вы готовились к моему предмету, либо сейчас же покидаете аудиторию!
После этой тирады преподаватель выжидающе замолчал и забарабанил пальцами по столу. По аудитории пронеслось шушуканье — студенты, до колик боящиеся Нефедова, все же оторвались от своих листочков, телефонов и шпаргалок, в ожидании ответа. Патлатый рыжий парнишка, сидящий за последней партой, усмехнулся, перекинулся взглядом с сидящим по соседству другом, и отправил ему СМС. «Лера vs Нефедов! Будет бой;)))».
И в ответ получил: «ставлю полтос на Ригу».
Подобные представления нередко случались на экзаменах. Лера не была прогульщицей, никогда не списывала и по возможности учила предметы — но при этом постоянно оспаривала все мыслимые и немыслимые аксиомы, спорила с Гегелем, критиковала Дарвина, отрицала теорию относительности и многое-многое другое. Редко кто мог переспорить ее, а потому преподаватели ставили тройку, облегченно вздыхали, и отпускали с миром. А Лера всегда говорила, что невозможно переспорить человека, который сам не знает, о чем говорит.
Но Нефедов был прав — невозможно за пять минут доказать теорему, которую ученые доказывали триста лет. Тем более, сейчас мысли Валерии занимали совсем другие вещи. По сравнению с которыми не страшен ни один экзамен.
А потому, к недоумению преподавателя, своенравная студентка молча встала, сунула в карман исчерканную бумажку с лодкой, озером и трупом, и невозмутимо направилась к двери.
Уже в спину ей полетело грозное «жду на пересдаче!», а СМС-ка, вернувшаяся к патлатому парнишке, содержала только одно слово: «облом:(».
— Кривилев, ваша очередь, — раздраженно сказал Нефедов, обратив внимание на других студентов. — Не задерживайтесь! Пять секунд на размышление! Доказательство теоремы Ферма…
Все это Валерия расслышала уже из-за двери, виновато прикусила губу и сказала:
— Простите, ребята.
У нее промелькнула мысль, что теперь на пересдаче она будет не одинока. Но чувство вины не задержалось надолго, потому что внимание тут же переключилось на тех, кто еще не успел пойти на закланье.
