Жестокое и странное - Корнуэлл Патрисия (книги онлайн txt) 📗
– Бред какой-то.
– Насколько правда то, о чем говорится в статье? – поинтересовался он.
– Все факты донельзя искажены. Да, я звонила домой Сьюзан, когда она перестала ходить на работу. Я хотела убедиться в том, что у нее все в порядке, а потом мне нужно было выяснить, помнила ли она, как брала отпечатки пальцев Уоддела в морге. Да, я приходила к ней в канун Рождества с подарком и цветами. Что же касается намеков на благосклонность, то за них, видимо, приняли то, что я предложила ей звонить мне, если ей что-то понадобится, когда узнала, что она не будет работать.
– А что это за история с ее нежеланием проходить свидетельницей по делу Эдди Хита?
– Это было в тот день, когда она, разбив несколько сосудов с формалином, ушла наверх ко мне в офис. В этом нет ничего особенного – ассистенты на вскрытии и санитары всегда проходят свидетелями по делу, если они присутствовали на вскрытии. В данном случае Сьюзан присутствовала только во время внешнего осмотра и была категорически против того, чтобы ее имя значилось в протоколе вскрытия Эдди Хита. Ее поведение и просьба показались мне тогда довольно странными, но никакого конфликта не было.
– Из этой статьи можно сделать вывод, что ты пыталась с ней за что-то расплатиться, – заметила Люси. – Лично мне пришла бы в голову именно такая мысль.
– Насчет меня это, разумеется, ерунда, но вот что это пытался сделать кто-то другой, вполне возможно, – ответила я.
– Во всем этом есть какая-то логика, – сказал Уэсли. – Если то, что здесь говорится об ее финансовых делах, верно, то солидная сумма денег, полученная Сьюзан, означает, что она, должно быть, оказывала кому-то какую-то услугу. Приблизительно в это время кто-то проник в твой компьютер и стали наблюдаться перемены в Сьюзан. Она производила впечатление нервной, и ее поведение было настораживающим. Она по возможности стала тебя избегать. Думаю, она не могла смотреть тебе в глаза, сознавая, что предает тебя.
Я кивнула, стараясь не терять самообладания. Сьюзан впуталась в нечто такое, откуда не знала, как выбраться, и, мне казалось, это и являлось истинной причиной того, что она постаралась избежать участия во вскрытии Эдди Хита, а потом и Дженнифер Дейтон, Ее эмоциональные всплески не имели никакого отношения к нечистой силе и предобморочному состоянию от испарений формалина. Она была в панике. Она не хотела проходить свидетелем ни по одному, ни по другому делу.
– Любопытно, – заметил Уэсли, когда я высказала вслух свою теорию. – На вопрос, что ценного могла бы продать Сьюзан, ответ – информация. Раз она не была на вскрытии, значит, у нее не было информации. А тот, кто покупал у нее информацию, возможно, и являлся тем человеком, с которым она встречалась на Рождество.
– Что же за информация могла оказаться настолько важной, что кто-то был готов платить за нее тысячи долларов и потом убить беременную женщину? – напрямик спросила Люси.
Мы не знали, но догадки были. «Общим знаменателем» вновь казался Ронни Джо Уоддел.
– Сьюзан не забыла взять отпечатки Уоддела, или того, кто был в тот день казнен, – сказала я. – Она намеренно не стала этого делать.
– Похоже на то, – согласился Уэсли. – Кто-то попросил ее «забыть» взять отпечатки. Или потерять его карточки в том случае, если это вдруг сделаешь ты или кто-то другой из твоих сотрудников.
Я подумала о Бене Стивенсе. Негодяй.
– И это возвращает нас к выводу, который мы с тобой сделали прошлым вечером, Кей, – продолжал Уэсли. – Надо вернуться к тому дню, когда должны были казнить Уоддела, и определить, кого посадили на стул. Начинать нужно с АСИОП. Была ли, и если была, то какая, подмена материалов. – Он уже обращался к Люси. – Если хочешь, я могу дать тебе возможность познакомиться с пленками.
– Хочу, – сказала Люси. – Когда вам удобнее, чтобы я занялась этим?
– Ты можешь начать, когда захочешь, потому что первое, что нужно сделать, – позвонить. Тебе нужно позвонить Мишель. Она работает программистом-аналитиком в департаменте криминалистики и сидит в полицейском управлении штата. Она занимается АСИОП и посвятит тебя в детали того, как все работает. А потом обеспечит тебе доступ к пленкам.
– А она не против, что я буду это делать? – осторожно осведомилась Люси.
– Наоборот. Ей даже интересно. Эти ленты – все равно что контрольные протоколы, регистрация изменений, внесенных в базу данных АСИОП. Прочесть их нельзя. Кажется, Мишель называет их «гексадампы», если это тебе о чем-то говорит.
– Шестнадцатиричный. Одним словом, иероглифы, – сказала Люси. – Это значит, что мне придется расшифровывать информацию и писать программу для поиска чего-то противоречащего номерам записей, которые вас интересуют.
– Ты можешь это сделать? – спросил Уэсли.
– Когда разберусь с размещением текста в структуре записи программы. А почему программист сама не может это сделать?
– Мы хотим проявить максимум осторожности. Это привлечет внимание, если Мишель вдруг оставит свои повседневные обязанности и начнет по десять часов в день копаться в этих лентах. А ты можешь незаметно работать на компьютере своей тети, из дома связывать по диагностической линии.
– Поскольку Люси будет пользоваться наборным диском, нельзя будет определить, что она устанавливает связь из моего дома, – сказала я.
– Да, – подтвердил Уэсли.
– Насколько вероятно, что никто не заметит проникновения со стороны в компьютер полицейского правления? – поинтересовалась я.
– Мишель говорит, она может сделать так, что проблем не будет. – Расстегнув молнию на кармане своей лыжной куртки, Уэсли вытащил оттуда карточку и протянул ее Люси. – Вот ее домашний и служебный телефоны.
– Откуда вы знаете, что можно ей доверять? – спросила Люси. – Раз кто-то незаконно проник в компьютер, почему вы уверены, что она в этом не участвовала?
– У Мишель никогда не получалось лгать. Еще совсем маленькой она, бывало, уставится вниз и покраснеет, как помидор.
– Вы знали ее еще маленькой девочкой? – удивленно спросила Люси.
– И даже раньше, – ответил Уэсли. – Это моя старшая дочь.
Глава 9
После долгих споров у нас наконец получился более или менее подходящий план. Люси останется в Гомстеде вместе с Уэсли до среды, чтобы дать мне возможность разобраться со своими проблемами, не тревожась о ее благополучии. После завтрака я выехала в легкий снег, который превратился в дождь, пока я добралась до Ричмонда.
Ближе к вечеру я уже успела побывать и в офисе, и в лабораториях. Я переговорила с Филдингом и несколькими специалистами по судебной экспертизе и постаралась не встретиться с Беном Стивенсом. Я не стала названивать ни одному журналисту и проигнорировала свою электронную корреспонденцию – не хотела знать, что в ней. Когда в половине пятого я заправлялась на станции Эксон, на Гроув-авеню, за мной остановился белый «форд-лтд». Я посмотрела, как из него вышел Марино и, подтянув брюки, направился в туалет. Появившись оттуда, он украдкой посмотрел по сторонам, словно беспокоясь, что кто-то мог его заметить в этот момент. Затем он проследовал ко мне.
– Я вас видел, когда проезжал мимо, – сказал он, засовывая руки в карманы синей спортивной куртки.
– А где ваше пальто? – Я начала чистить лобовое стекло.
– В машине. Оно мне мешает. – Он поежился от холодного пробирающего воздуха. – Если вы еще не думаете над тем, как остановить всю эту ложь, то задуматься все же стоит.
Я раздраженно сунула резиновую щетку в коробку с чистящей жидкостью.
– И что же вы предлагаете мне делать, Марино?
Позвонить Джексону Стори, выразить ему свои соболезнования по поводу смерти его жены и неродившегося ребенка и вежливо попросить изливать свой гнев в каком-нибудь другом направлении?
– Док, он считает вас виновной.
– После того, что с его слов написали газеты, я подозреваю, масса людей считают меня виновной. Ему удалось выставить меня просто макиавеллевской сукой.
