Лёд - Макбейн Эд (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗

Клинг знал, что означает «10-20».

– Какой это был участок?

– Мидтаун-Ист, – сказал инспектор.

– Вы знаете, кто тогда занялся этим делом?

– Этого нет в распечатке.

– Хорошо, спасибо, – сказал Клинг и нажал светящуюся кнопку "б" у основания аппарата. – Клинг слушает, – сказал он.

– Берт, это Эйлин.

– Я пока не искал сережку, – сказал он.

– В комнате детективов ее не находили?

– Ну, у нас там есть ящик для находок, но он пуст.

– Как насчет машины?

– Я еще не искал в машине, – сказал он. – На этой машине я не ездил с субботы.

– Но если будет возможность...

– Конечно, – сказал он.

– Просто... эти серьги словно приносят удачу. Это «счастливые» сережки.

Клинг промолчал.

– Без них я как голая.

Он опять промолчал.

– Не могу же я носить только одну серьгу на счастье! – сказала она.

– Понимаю, – сказал он.

– Тогда мне выпадет лишь половинка счастья.

– Да, – сказал он.

– Как там погода? – спросила она.

– Холод.

– Здесь тоже холодно, – сказала она. – Ну хорошо, дай мне знать, если найдешь, ладно?

– Непременно.

– Спасибо, – сказала она и повесила трубку.

На том же клочке бумаги, который Браун положил ему на стол, Клинг накарябал: «Серьга Эйлин» -и сунул листок в карман пиджака. Он пролистал полицейский телефонный справочник, нашел номер участка Мидтаун-Ист, набрал, объяснил дежурному сержанту цель звонка, тот соединил его с детективом по имени Гарридо, в голосе которого звучал испанский выговор и который сразу вспомнил это дело: он сам находился в засаде в ломбарде на Гринфилд-стрит, когда вошел вооруженный грабитель, желавший заложить все, что похитил у Эдельмана два дня назад по соседству, через три двери.

– Все по списку похищенного, без исключения, – сказал Гарридо. – Взяли тепленьким.

– И что было дальше? – спросил Клинг.

– Угадай, кто у нас был судьей? – спросил Гарридо.

– Кто? – спросил Клинг.

– Харрис.

Клинг знал достопочтенного [8] Уилбора Харриса. Достопочтенный Уилбор Харрис получил прозвище Певца свободы. Он имел обыкновение отпускать преступников прямо из зала суда.

– Что было дальше? – спросил Клинг.

– Ну, парнишка тот был наркоманом. Это было его первым преступлением. Он чуть не плакал в зале суда. И Харрис отпустил его «условно».

– Даже при том, что ты взял его с награбленным?

– Да. С полным списком. Какой был смысл?

– Как звали парнишку?

– Эндрю. Фамилию не помню. Найти досье?

– Если не трудно.

– Сейчас, – сказал Гарридо. – Одну минуту.

Пять минут спустя он назвал фамилию и последний известный адрес семнадцатилетнего паренька, который ограбил Марвина Эдельмана летом прошлого года.

Квартира, про которую Алан Картер сказал, что это «одна из тех больших старых квартир у парка», и в самом деле была у парка и, несомненно, была старой, но большойона могла представиться разве гному. Лонни Купер, одна из двух черных танцовщиц в «Жирной заднице», была почти такого же высокого роста, как и два детектива, которых она впустила к себе поздним утром во вторник. От присутствия трех человек высокого роста крохотная квартирка стала похожей на платяной шкаф. К тому же мисс Купер до того набила свое жилище мебелью, безделушками, скульптурами и картинами, что практически нельзя было найти свободную часть стены или пола. Мейеру с Кареллой представилось, что они попали в контору по продаже краденых вещей.

– Люблю загроможденные помещения, – объяснила танцовщица. – Большинство танцоров не любят, а я люблю. На сцене я летаю. А дома мне приятно складывать крылышки.

Она была еще краше, чем Карелла помнил ее на сцене. Гибкая, с кожей цвета пробки, с высокими скулами, профилем Нефертити, большим ртом и ослепительной улыбкой. На ней был красный мужской свитер поверх черного трико и черных колготок. Она была без туфель на ногах, но в полосатых гетрах. Она спросила у детективов, не желают ли они кофе или что-нибудь еще, и, когда они отказались, предложила им устраиваться поудобнее. Карелла и Мейер сели на диван, заваленный подушками. Лонни Купер села напротив в мягкое кресло с противомоскитными сетками, пришпиленными к подлокотникам и к спинке. Кофейный столик между ними заполняли стеклянные пресс-папье, крохотные куколки, ножи для бумаги, значки с эмблемами кандидатов на выборах и сувенирная пепельница с Всемирной ярмарки в Нью-Йорке 1939 года. Перехватив взгляд Кареллы, она объяснила:

– Я коллекционирую вещи.

– Мисс Купер, – начал он, – я хотел...

– Лонни, – перебила она.

– Хорошо, – сказал он. – Лонни, я...

– А вас как зовут? – спросила она.

– Стив, – сказал он.

– А вас? – спросила она Мейера.

– Мейер, – ответил он.

– Я думала, это ваша фамилия.

– Да. А также имя.

– Класс! – воскликнула она.

Мейер пожал плечами. Он не считал свое имя «классным». Правда, однажды одна писательница использовала его имя в качестве названия для своего романа про профессора колледжа. Он позвонил окружному прокурору Ролли Шабриеру с вопросом, может ли он направить иск. Шабриер сказал, что он должен чувствовать себя польщенным. Мейер и в самом деле чувствовал себя слегка польщенным. Но все-таки он остался немного недоволен тем, что кто-то воспользовался именем реальногочеловека в качестве имени обыкновенного героя в выдуманном произведении.

Даже если такой герой был на уровне профессора колледжа.

– Вы уверены, что не хотите кофе? – спросила Лонни.

– Абсолютно, спасибо, – поблагодарил Карелла.

– Мы перепили кофе, – сказал Мейер. – Из-за этой погоды.

– И вы тоже считаете, что пьете слишком много кофе? – спросила Лонни.

– Да, – сказал Мейер.

– И я тоже, – вздохнула она.

Чем-то она похожа на совсем молоденькую девушку, подумал Карелла. На вид ей было двадцать шесть или двадцать семь, но движения ее, мимика и высокий голос напоминали девушку семнадцати лет. Она устроилась в мягком кресле, подложив под себя ноги – так могла сидеть его дочь Эйприл.

– Надеюсь, вы понимаете, что мы пришли по поводу Салли Андерсон, – попытался перейти к делу Карелла.

– Да, конечно, – сказала она, и на ее лице появилось выражение, как у ребенка, который хочет разобраться в проблемах взрослых.

– Мисс Купер...

– Лонни, – сказала она.

– Лонни...

– Да, Стив?

Карелла прочистил горло.

– Лонни, мы знаем, что у вас здесь была вечеринка неделю назад, в воскресенье, седьмого февраля. Вы помните эту вечеринку?

– Да, – вздохнула она, – это была класснаявечеринка!

– Салли Андерсон присутствовала?

– Да, конечно.

– И Тина Вонг?

– Да.

– Алан Картер?

– Да, было много народу, – сказала Лонни.

– А как насчет Майка Ролдана и Тони Асенсио? – спросил Мейер.

– Я погляжу, вы взялись за свою домашнюю работу? – сказала Лонни.

Мейер никогда не думал о своей работе как о «домашней». Он слабо улыбнулся.

– Они здесь тоже были, Мейер. – Лонни ослепительно улыбнулась в ответ.

– Нам удалось прийти к заключению, – сказал Карелла, – что эта вечеринка у вас не обошлась без кокаина.

– Да? – сказала она, и улыбка слетела с ее губ.

– Так был кокаин?

– Кто вам сказал?

– Несколько человек.

– Кто?

– Это не важно, мисс Купер.

– Это важно для меня, Стив. И, пожалуйста, называйте меня Лонни.

– Мы узнали об этом из трех различных источников, – сказал Мейер.

– Из каких?

Он посмотрел на Кареллу. Карелла кивнул.

– От Тины Вонг, Майка Ролдана и Тони Асенсио.

– О Господи! – сказала Лонни и покачала головой.

– Это правда? – спросил Карелла.

– Послушайте, зачем мне спорить с ними? – сказала Лонни, пожала плечами, скорчила рожицу и переменила положение в кресле. – Но я думала, вас интересует Салли.