Бумеранг - Лаврова Ольга (читаем книги бесплатно txt) 📗
У Марата Былова собралась компания мотоциклистов. Сеня потешается над Ильей:
– Диван, понимаешь, купил во-от такой, от сегодня до завтра! И три кресла – слонам сидеть. Плюхнешься – утонешь.
– Ага! – вставляет Сема.
– У Илюши уже, понимаешь, не дача, а прямо родовой замок!
– Ладно, ладно! – отмахивается тот.
– Еще шкаф. Вроде гаража, – басит Сема.
– Даю слово, Марат, гараж красного дерева! Дверцы, как ворота! Мы с Семой взяли и мелом на одной створке понимаешь, «М», а на другой «Ж». Ух, он обиделся!
– Старинного шкафа не видали! Голоштанники! А я – пока предки не угробились, – я, знаете, как жил? Как какой-нибудь…
Он затрудняется подыскать достойное сравнение, и Сема подсказывает:
– Барон.
– Один галстук в Москве, другой в Петербурге, – лениво подпускает шпильку Марат.
– Не веришь?! Знаешь, сколько я всего распродал? Книги, ковры… – и с благоговейным придыханием: – Секретер в стиле «буль», сплошь инкрустации!
– Секретер сделал буль-буль-буль! – гогочут оба Семена.
Илья пожимает плечами: что с них возьмешь.
– Ты эти две недели не появлялся в своей бане? – спрашивает его Марат.
– Чего не хватало – теперь-то!
– А бывшие клиенты еще помнят, как ты шустрил: «Вас веничком обслужить?», «За пивком сбегать не прикажете?»
Илья кривится от лакейских воспоминаний.
– Вообрази, что такой гражданин, попарившись без твоего сервиса, нежданно увидит, как ты гарнитуры скупаешь. Поменьше пыли, Илюша, поменьше звону!
– Один я, что ли? Сема отхватил золотой перстень в полпуда весом!
– Кто подумает, что золотой? Я говорю – позолоченный. – Сема со счастливой улыбкой любуется перстнем.
– Вообще монеты утекают. Свистят между пальцев! – печалится Сеня.
Вздыхает и Илья:
– Брали – казалось, гора. Прям крылья выросли! Поделили – уже не то. А на сегодня вообще… Эхма, какой был рюкзачок!
– Рюкзачок на антресолях лежит, – небрежно роняет Марат. – Достать нетрудно.
На минуту воцаряется молчание, приправленное страхом.
– Или идите работать. Либо – либо.
– Нет уж, баста! – выражает общее мнение Сема.
– Есть один универмаг, – задумчиво говорит Сеня. – Тоже до того удачно стоит!..
– Нет! – обрывает Марат. – Повторяться не будем!.. Это скучно, – рисуется он. – Я, други, лишусь главного удовольствия на белом свете – придумывать блестящие преступления!
Томин в форме и офицер ГАИ останавливаются перед воротами деревенского дома.
– Хозяева! Дегтяревы! – стучит офицер в калитку. – Есть кто?
– Иду-у! – появляется немолодая приветливая женщина в платье с закатанными рукавами. – Вечер добрый! Какая до нас нужда?
– РайГАИ, – представляется офицер. – Надо посмотреть мотоцикл. Владелец дома?
– Вася-то? – говорит женщина, отпирая калитку. – Уж второй месяц в командировке, в Тюмень послали.
– Без него кто-нибудь пользовался мотоциклом? – спрашивает Томин.
– Никто. Стоит себе.
– Это точно?
– А кому? Младший мой на флоте, еще год службы. А старик и на работу пешком и с работы пешком. Считает – полезней…
Томин, но уже с другим офицером ГАИ взбирается по крутой и неровной тропе.
– Как только он здесь ездит!
– Вдовенко, товарищ подполковник, не он, а она, – улыбается офицер. – Кстати, призер мотогонок по пересеченной местности. Для нее этот косогор – пустяк!
Вдовенко они застают возле «ижа» в полной спортивной экипировке.
– С добрым утром!
– Ой! – девушка снимает шлем. – Еще чуть-чуть – и укатила бы на работу. Я где-то что-то?..
– Надеюсь, нет, – успокаивает Томин. – Где были вы и мотоцикл в субботу, двадцать восьмого числа?
– Уф! – смеется девушка. – Чистое алиби! Подружку замуж выдавала. Ехала впереди свадебной машины вроде эскорта – в цветах и лентах!
– Координаты подружки, извините, обязан записать. – Томин вынимает блокнот.
Третий владелец проверяемых мотоциклов, хоть и живет на селе, вид имеет столичный. Молод, любезен, уверен в себе.
– Двадцать восьмого? – переспрашивает он. – Скажу. По графику дежурил другой врач. Но с утра меня тоже вызвали на ферму – ЧП… Думаю, наши ветеринарные нюансы ГАИ не интересуют?
– Ветеринарные – нет, – подтверждает офицер ГАИ.
– А вернулись с фермы? – спрашивает Томин.
– К ночи.
– Пока вы были заняты, кто-нибудь мог позаимствовать мотоцикл – на время?
– Ни в коем случае! Пойдемте, покажу замок.
Большая комната, нечто вроде приемной; в ней Томин и около двадцати мужчин и женщин разного возраста. Появляется Знаменский, здоровается. – Четверых нет, – сообщает Томин.
– Придется с ними беседовать отдельно. – Пал Палыч обращается к собравшимся: – Товарищи, приносим извинения за то, что вас вызвали. Но разыскивается человек, в записной книжке которого значатся номера ваших телефонов.
В комнате возникает говорок.
– Да-да, знаем, вас уже беспокоили. И все же рассчитываем на помощь… Нет ли у кого родственников и знакомых в районе Селихова?
На его призыв реагируют пожилой, интеллигентной наружности мужчина и старушка в платочке, явно из сельских жителей.
…Пропуская вперед интеллигентного мужчину, Пал Палыч входит в свой кабинет со словами:
– Да, взяли выручку за половину субботнего дня… Итак, мы имеем два совпадения: ваш телефон в книжке преступника и знакомые – в самом Селихове?
– Рядом. Гм… Я определенно угодил в переплет.
Знаменский достает бланк.
– Давайте официально: фамилия, имя, отчество?
– Никитин Николай Митрофаныч.
– Должность, место работы?
– Да собственно… я академик.
Авторучка Пал Палыча замирает.
– Ну обыкновенный академик. Не случалось допрашивать нашего брата?
– Нет, Николай Митрофаныч. Простите великодушно, что казенной повесткой… Оторвали от дела…
– Небольшая отлучка науку не погубит. Валяйте, допрашивайте с пристрастием! Только телефона своего я уж давно никому не даю, этим ведает секретарша.
– Вот фотокопия странички. Вы почему-то на букву «Ц».
– А-а, телефон дачный… Н. М. Никитин… нет, Никитина – тут закорючка на конце. Нина Митрофановна Никитина. И почерк определенно ее.
– Номер-то зарегистрирован на вас… Значит, ваша сестра?
– Да. И полагаю, логичней обратиться к ней.
– Безусловно, Николай Митрофаныч! Мы так и сделаем. Еще раз: извините.
– Подвиньте мне аппарат, – прерывает Никитин. – Экий вы церемонный молодой человек! – Он энергично крутит диск, набирая номер.
Окончив разговор, академик кладет трубку:
– Основное вы, наверно, уловили?
– Да, «Ц» означает цветы! – Пал Палыч взбудоражен открытием. – Это может дать совершенно новый толчок!
– Однако сестра не может указать никого конкретно.
– Я понял. Но произошло это именно на выставке цветов?
– Да. Она участвовала с астрами собственной селекции и раздавала семена. Причем с условием сообщить что-то насчет сортовых признаков. Отсюда номер телефона, которым Нина снабжала людей…
А старушка в платочке плотно сидит напротив Томина и так и сыплет:
– Еще пиши: две племянницы, Таисья и Шура. У Таисьи муж Евгений, а у сестры его, стало быть у Елены, – две дочери, старшая, пиши, в Краснодоне…
– Секундочку, Татьяна Егоровна!
– Ну?
– Больно велика у вас родня. В Селихове-то кто из них проживает?
– А сватья моя, восемьдесят лет стукнуло.
На столе у Томина звонит телефон.
– Да, Паша… Да ну?! Прелестно, беру на вооружение! – Хлопнув трубку на рычаг, он – весь ожидание – подается вперед и спрашивает: – Татьяна Егоровна, вы цветы разводите?
– Цветов не вожу, с огородом трудов хватает. Овощ я вожу огородную, смолоду рука на землю легкая. Особо петрушка у меня знаменитая. Толстая, сахарная, кто сажает – не нахвалится!
