Синий рыцарь - Уэмбо Джозеф (книги онлайн полные версии TXT) 📗
– Похоже, неплохой у них бизнес.
– Сплошной маразм, Бампер! Сам не знаю, ради чего продолжаю всем этим заниматься – в смысле пытаюсь их поймать. Мы слышали, что годовой доход главной конторы у Реда Скалотты от одного до двух миллионов в год. А у него их, по всей видимости, не меньше трех, и это много капусты, даже если учесть, что чистый его доход – от одиннадцати до шестнадцати процентов этой суммы. А когда мы ловим его агентов и добиваемся обвинительного приговора, они отделываются штрафом в двести пятьдесят долларов. Просто курам на смех.
– А самого Реда Скалотту никогда не ловили?
– Никогда. Ред к своим конторам и близко не подходит. У него есть люди, которые ведут все дела. Время от времени нам еще удается накрыть телефонную точку, еще реже – главную контору, а больше нам надеяться не на что. Ладно, давай-ка еще раз попробуем сделать ставку.
Чарли бросил монетку и набрал номер. По его возбужденному лицу я понял, что кто-то ответил.
– Алло, – сказал Чарли, – это двадцать восемь для Одуванчика. Дайте мне номер четвертый во втором, пять поперек. Дайте мне двухдолларовый четырехлошадный круглый робин во втором. Лошадь номер два на номер четыре в третьем, потом на номер шесть в четвертом, потом на номер семь в пятом.
Потом Чарли сделал еще несколько ставок на бега на местном ипподроме в Голливуд Парк, что подразумевалось по умолчанию, раз не указывался ипподром в Истерне. На середине разговора Чарли высунулся из будки и подал знак Лохматому. Тот тут же исчез в доме. Чарли поманил меня. Я снял фуражку и протиснулся в душную телефонную будку. Чарли ухмыльнулся и поднес к моему уху трубку.
Я услыхал в трубке треск, потом испуганный женский вопль, и секундой позже голос Ника:
– Привет, дорогуша, как сегодня насчет круглого робина или ставочки на трех лошадей?
Чарли усмехнулся и повесил трубку. Мы быстро прыгнули в машину, подъехали к дому и остановились перед подъездом.
Когда мы поднялись на второй этаж, Лохматый умасливал домовладелицу, которая все кудахтала из-за сломанной двери. Ник закрыл за нами дверь. В квартире сидела на кушетке и рыдала симпатичная темноволосая девушка.
– Привет, Реба, – сказал Чарли, когда мы вошли и осмотрелись.
– Здравствуйте, мистер Бронски, – простонала она, орошая слезами уже второй платочек.
– А ведь судья тебя предупреждал, Реба, – сказал Чарли. – У тебя это будет уже третий арест за букмекерство. Он ведь говорил, что тогда ты сядешь на шесть месяцев, и на сей раз никакой отсрочки не будет. Может, тебе влепят еще и дополнительный срок.
– Пожалуйста, мистер Бронски, – запричитала она, падая лицом вниз на кушетку и всхлипывая с такой силой, что кушетка затряслась.
На ней были весьма модные трикотажные блузка и юбка и подобранный под цвет голубой шарф, повязанный поверх темных волос. На длинных красивых ногах – едва различимые веснушки. Красивая девушка, типичная ирландка на вид.
Чарли провел меня в безвкусно обставленную, пропитанную сладковатыми запахами спальню, где находился телефон. Реба успела стереть половину ставок, записанных мелом на доске размером двенадцать на восемнадцать дюймов, но другая половина осталась целой. Доска валялась на полу рядом с телефоном и мокрой тряпкой.
– Могу поспорить, что на этот раз она обмочит себе штаны, – сказал все еще улыбающийся Чарли, разглядывая записанные на доске цифры и крестики, означающие дорожку, забег, позицию гандикапа и сколько поставлено на выигрыш, на место или шоу. Рядом со ставками были записаны инициалы игроков. Я заметил, что некто К. Л. сделал целую кучу ставок, наверное, как раз перед звонком Чарли.
– Сейчас мы из нее будем выжимать дерьмо, – прошептал Чарли. – Если считаешь, что Зут трус, то погляди на эту бабу. Настоящий заяц.
– Говорите, – произнес Ник в телефонную трубку, когда мы вернулись в комнату. Лохматый вежливо распрощался с домовладелицей, выставил ее в коридор, закрыл разбитую дверь и поставил перед ней стул.
– Правильно. Записано, – сказал Ник и положил трубку. Минуту спустя телефон зазвонил снова.
– Алло, – сказал Ник. – Да. Говорите. – Каждые несколько секунд он бормотал «да» и записывал ставки. – Записано. – Он положил трубку.
– Ник продолжает принимать ставки, чтобы подложить Скалотте свинью, – объяснил мне Чарли. – Некоторые из этих игроков могут или выиграть, или узнать, что Ребы накрыли, и тогда заявят, что сделали свои ставки. Никто уже не сможет доказать, так это или нет, и букерам придется или заплатить, или потерять клиентов. Из рассерженных клиентов получаются лучшие стукачи. Не так-то уж часто букеру вроде Зута приходится крутиться, отрабатывая свой кусок хлеба с маслом.
– Мистер Бронски, можно с вами поговорить? – всхлипнула Реба. Ник, а потом Лохматый отвечали на звонки и принимали ставки.
– Давай пройдем в другую комнату, – сказал Чарли. Мы прошли вслед за Ребой в спальню, там она уселась на мягкую королевских размеров кровать и вытерла с ресниц расплывшуюся тушь.
– У меня нет времени слушать брехню, Реба, – сказал Чарли. – А ты не в том положении, когда торгуются. Мы тебя сцапали прямо за кудряшки.
– Знаю, мистер Бронски, – ответила она, глубоко вздыхая. – Я не собираюсь вам врать. Я хочу с вами работать. Клянусь, я что угодно сделаю, только, пожалуйста, не арестовывайте меня в третий раз. Судья Броуэрс – просто сволочь. Он сказал мне, что если я нарушу испытательный срок, он меня посадит. Пожалуйста, мистер Бронски, вы ведь не знаете, что такое тюрьма. Я не проживу там шесть месяцев! Даже шесть дней. Я покончу с собой!
– Ты хочешь со мной работать? А что ты можешь сделать?
– Все. Я знаю номер телефона. Два номера. Вы сможете взять еще две точки, такие же, как у меня. Я вам скажу номера.
– Откуда ты их знаешь?
– Я ведь не дура, мистер Бронски. Держу уши открытыми и кое-что узнаю. Когда они пьяные или наколются наркоты, они со мной разговаривают, как и все мужчины.
– Ты говоришь о Реде Скалотте и его дружках?
– Пожалуйста, мистер Бронски, я дам вам эти номера, только не сажайте меня в тюрьму!
– Этого недостаточно, Реба, – сказал Чарли, усаживаясь в обитое фиолетовым атласом кресло возле уставленного флакончиками туалетного столика и закуривая. Реба нахмурилась, закусила губу и перевела взгляд с Чарли на меня. – Этого совсем недостаточно, – повторил он.
– Что вы хотите, мистер Бронски? Я сделаю все, что вы скажете.
– Мне нужна главная, – небрежно произнес Чарли.
– Что?
– Мне нужна одна из главных контор Реда. Вот и все. Попридержи свои телефонные точки. Если мы накроем их сразу слишком много, ты погоришь, а я хочу, чтобы ты продолжала работать на Реда. Но мне нужна его главная кантора. Думаю, ты можешь мне помочь.
– Боже, мистер Бронски. О, матерь Божья, я об этом совсем ничего не знаю, клянусь. Да откуда мне знать? Я просто сижу здесь на телефоне, и все. Откуда мне знать?
– Ты же подружка Реда.
– У Реда другие подружки!
– Ты его особаяподружка. И неглупая. Ты прислушивалась.
– Я ничего об этом не знаю, мистер Бронски! Клянусь Богом и его матерью! Я бы сказала, если бы знала.
– Возьми сигарету, – сказал Чарли и сунул сигарету в дрожащую руку Ребы. Я дал ей прикурить, она посмотрела снизу вверх, как угодивший в капкан маленький кролик, поперхнулась дымом, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Чарли дал ей покурить несколько секунд. Она была уже готова сломаться, и если ты этого хочешь, нельзя делать передышку, но она была явной трусихой, а с такими приходится импровизировать. Чарли дал ей возможность перевести дух и немного набраться уверенности. На минутку.
– Ты ведь не станешь прикрывать Скалотту, если из-за этого тебе придется отправиться в тюрьму, верно, Реба?
– Черта лысого, мистер Бронски, я бы и мать свою не стала прикрывать, раз такое дело.
– Помнишь, что было, когда я тебя арестовал в прошлый раз? Помнишь, как мы говорили о больших волосатых «розовых коровках», что встретили тебя в тюрьме? Помнишь, как ты тогда перепугалась до смерти? Кто-нибудь из них к тебе приставал?
