Плутоний для «Иисуса» - Незнанский Фридрих Евсеевич (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Вчера я гостил у вас. Сегодня можете побывать у меня. Если, конечно, нет каких-то срочных дел…
— Вы же помните, Александр Борисыч, у нас все дела — срочные. Но я приеду.
— Подъезжайте в одиннадцать.
Так, теперь еще один звонок — бывшему сослуживцу, пенсионеру по выслуге лет, экс-прокурору-криминалисту Мосгорпрокуратуры Моисееву.
— Здравствуйте, Семен Семеныч! Как жизнь?
— Какая это жизнь? Старческий пердеж! — неожиданно грубо ответил всегда деликатный старик.
Турецкий даже растерялся.
— Случилось что, Семен Семеныч?
— Случилось… Сказку хочу написать. «Преклонные годы пенсионера Буратино» называется! Всю жизнь ненавидел старость и вот попался — рассыпаюсь на составные части, как деревянная кукла! Решил порядок в доме навести, полез на табурет пыль протереть с буфета. Колено заклинило, полетел вниз… Сам-то хорошо отделался — синяк на всю ж… А от фамильного хрусталя одни дребезги!.. Ну это так, к слову, это чтоб вы, Саша, за жизнь больше не спрашивали, когда по делу звоните. Ну?
— Если вы сильно расшиблись, Семен Семенович…
— Я же не головой расшибся, а задом! — перебил его Моисеев. — Я вам нужен? Тогда излагайте!
— Для одного щекотливого дела вы нужны.
— Во сколько прибыть?
— В одиннадцать.
Турецкий положил трубку и хотел было приступить к составлению детального плана той акции, которую запланировал на одиннадцать часов, но тут насилуемый им до того телефон решил взять реванш — затрезвонил длинно и требовательно.
— Турецкий слушает.
— Как спали, Александр Борисыч? — вкрадчиво спросил Марк Майер.
— Так же, как и ты, — хреново! — радостно сказал Турецкий.
— А вот тут у вас ошибочка: я-то спал, как студент, чудом избежавший загса!
— Вот только не балагань, прошу тебя! Серьезное дело!..
— Докладываю: съезд их партии должен состояться в ресторане кемпинга, что неподалеку от станции Трехгорка Белорусской железной дороги. Время — четыре-пять часов пополудни после похорон Налима.
— Ты там будешь?
— Вроде не приглашали, к тому же и Алик с Сашей не горят желанием, подозревают, что будет горячо.
— И не ходи!
— Я подозреваю кое-что. Постараюсь перезвонить…
— Без необходимости не рискуй!.. — крикнул Турецкий.
Но услышать его могли только короткие сигналы отбоя.
По спецсвязи Александр Борисович связался с руководителем главка по организованной преступности Министерства внутренних дел генералом Котляровым.
— Сергей Фомич, это Турецкий. Ты знаешь, что сегодня сходняк у твоих подучетных?
— Знаю.
— И место сбора знаешь?
— Предположительно.
— Точный адрес тебе известен?
— А зачем тебе?
— У меня своя информация есть на этот счет. Давай прикинем, чья будет круче.
— Твое ли это дело, Александр Борисыч, «важняк» ты мой милый, оперативной информацией питаться?
— У нас не угадаешь, какая информация подостовернее, следственная или оперативная. Давай свои сведения!
— Нет, сначала ты.
— Ладно. Кемпинг в Трехгорке. Нравится?
— Ну, возможно, хотя у меня немножко другие сведения.
— Какие?
— Один из ресторанов в Выставочном центре, — уклончиво ответил Котляров.
— Боюсь, что тебя неверно информировали. Сходняк важный, а в ВВЦ ты под каждый стол можешь микрофонов насовать.
— И насую!
— И напрасно. Наши клиенты об этом знают и туда не пойдут!
— Подожди, а ты-то чего переживаешь? Твое ли дело заниматься ими, когда они уже в клетке.
— Базар там будет серьезный, как бы кровь не полилась.
— Ты хочешь, чтобы мы их загодя похватали?
— Нет.
— Ты хочешь, чтобы мы им друг друга покончать не дали?
— Так точно, товарищ генерал!
— От генерала и слышу! Блажишь ты, Турецкий! Какая тебе разница? Чем больше они друг друга порешат, тем меньше у нас работы!
— Опасное заблуждение! Этих мы хоть знаем почти всех, можно отслеживать, как они зарабатывают на хлеб с маслом. А придет новый пахан, пока ты на него досье хорошее нароешь, он уже урону принесет!..
— Тут вожди уже такого урона нагородили, что никакому Робинзону не снилось, а вы в своей Генеральной прокуратуре что-то ни хрена видеть не хотите!
— Давай прекратим этот кухонный базар, — попросил Турецкий. — Перепроверь по своим каналам то, что я тебе сказал, и, пожалуйста, проконтролируй объект, а? Стрелять не надо, только в очень крайнем случае.
Они прервали разговор, взаимно недовольные друг другом, но Александр Борисович знал, что генерал сделает так, как он просит, хотя слишком стараться угодить следователю не станет.
В назначенный час доставили из ДПЗ Воробьева. Учитывая его спортивно-прикладное мастерство, на руки Молотка надели наручники, что, наверное, его возмущало. Но пока задержанный молчал, только поглядывая угрюмо и немного насмешливо на совсем не респектабельного следователя в мятом дешевом костюме. У Молотка после ночлега на нарах костюм тоже требовал утюга и даже щетки, но это был дорогой импортный костюм.
Проинструктированный Турецким, Семен Семенович Моисеев ожидал «выхода на сцену» в соседнем кабинете, коротая время за разговорами с бывшими коллегами. Олег Величко, уже включенный в группу Турецкого, должен был помогать Турецкому и находился рядом.
…Уже больше десяти минут тянулась томительная пауза. Томительная пуще всего для Кирилла Воробьева. Он, конечно, мог бы и со скованными руками погонять этого хиляка и его помощничка в придачу. Но только если бы имелся шанс уйти. А отсюда так запросто не уйдешь. Лоб с автоматом и в камуфляже, что сейчас маячит в коридоре, специально к нему приставлен. А он не настолько продвинулся в мастерстве, чтоб руками пули хватать.
— Руки зачем сковали? — спросил он наконец.
Турецкий мягко улыбнулся:
— Вас боимся, господин Воробьев.
— Чего меня бояться-то? Я тех, кто слабее меня и не лезет, не обижаю.
— У нас есть к вам несколько вопросов, Кирилл, и я вполне допускаю, что они вам не понравятся. Кстати, представлюсь: старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Турецкий, Александр Борисович. В ходе дальнейших наших бесед можете обращаться ко мне просто «гражданин следователь». А это мой помощник, следователь Величко…
Турецкий, словно пребывая в раздумье, перебирал у себя на столе бумаги, и как-то вдруг, будто нечаянно, в руки попалась ему небольшая черная палочка, заостренная с двух концов. Оба, Турецкий и Величко, не в открытую, но пристально наблюдали за реакцией Воробьева на появление этой вещицы. Реакция была, в этом они могли поклясться. Пусть Молоток не сказал ни слова, скользнув взглядом по рукам Турецкого, отвернулся к окну, — но он узнал эту палочку.
— Вот нашел давеча, — пробормотал озадаченно Турецкий, вертя в руках предмет. — А что к чему, кто и для чего ее сделал, не могу понять… Вы не знаете, Кирилл?
— Затем и повязали? — скривив губы, спросил Воробьев. — Не знаю я, что у вас там за черепки!
— Вот и соврали, Кирилл, с самого начала. А по самурайским правилам небось нехорошо врать, а?
— Не пойму, что вы хотите. Может, вам что-нибудь померещилось на нервной почве?
— Напрасно иронизируете. Хорошо, давайте начнем с самого начала. Вы задержаны, как человек, имеющий тесные контакты с руководителем российского филиала секты «Путь истины». А против него возбуждено следственное дело по статье двести двадцать седьмой.
— Такое задержание противозаконно! Вы можете запретить деятельность…
— Не мы, — мягко возразил Турецкий. — Мы изучаем вопрос и выносим свое суждение. Сегодня, к сожалению, мы вынуждены заниматься вашим религиозным объединением, поскольку его деятельность сопряжена с причинением вреда здоровью граждан. Скажите, Кирилл Анатольевич, какой у вас был интерес, ради чего вы оставили спорт и пошли работать в эту изуверскую секту? Верите в то, что этот хитрый японец второй Христос?
