Обнесенные «ветром» - Кивинов Андрей Владимирович (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
– Алло, это из бюро судебно-медицинских экспертиз. С кем я говорю? – раздался приятный женский голос.
– Со мной, Светуля. Неужель мой чудный голосок забыли ваши ушки?
– Андрей, ты что ли? Артист. А где начальник?
– Молодец, Светик, звонишь мне, а спрашиваешь начальника. Будем считать, что начальник я. Слушаю вас очень внимательно.
Кивинов познакомился со Светой лет шесть тому назад при очень романтичных обстоятельствах. Будучи курсантом школы милиции, он вместе с другими поехал в морг на вскрытие трупа – без этого не принимали зачет по судебной медицине. По пути он отстал от группы, встретив одного из своих знакомых, и в итоге зашел в морг с центрального входа, где сидели плачущие граждане, тогда как всех остальных провели в прозекторскую со служебного. Покрутившись минут пять среди гробов и не найдя коллег, он без всякой задней мысли подошел к девушке в белом халате и на весь зал спросил: «Простите, а где здесь экскурсии водят?» Сидевшие в трауре люди оторвали глаза от своих платочков, забыв, казалось, про свое горе, и уставились на Кивинова как на Кашпировского. Девушка в халатике, поморгав глазками, запинаясь спросила:
– А куда вы попали, знаете?
– Конечно! В морг. Здесь наших балбесов где-то водить должны на вскрытие.
До девушки наконец дошло, откуда появился Кивинов, она осторожно взяла его под руку и повела к служебному входу. Девушку эту звали Света. Спустя полчаса они уже пили кофе в «лягушатной» и мило беседовали, не обращая ни малейшего внимания на два выпотрошенных тела, лежавших на столах. Кивинов объяснил Свете, что абсолютно не горит желанием смотреть процесс вскрытия, а с зачетом он как-нибудь разберется. После этого Кивинов часто встречался со Светкой, во основном, правда, в морге, куда ездил на опознания, или на местах происшествий, где были какие-нибудь трупы. Отношения с врачом-паталогоанатомом у Кивинова были, естественно, замечательные, но не более.
– Андрей, Яковлева вы отправляли?
– Долго жить будет, только сейчас о нем говорили. Вернее, как жить? Тогда в рай попадет. Да, это наш клиент. А что тебя волнует? Там же все ясно. «Летучий голландец». Материал уже отказан.
– Да ты понимаешь, конечно, причина смерти очевидна – падение с высоты, ни одной целой кости. Но меня смущает одна деталь. Он упал лицом вниз, и затылок, по идее, пострадать не мог. А у него на темени гематома, причем свежая, минут за десять до смерти получена, расшириться не успела. Похоже, тупым предметом нанесена. Ваши ее, конечно, не заметили.
– Да брось ты, Светка. Он же пьяница, мог обо что-нибудь шарнуться. Алкоголь в крови нашли?
– Да, есть. Но я вам на всякий случай позвонила, думала, может, чего подозреваете. А раз отказник, то и я в протоколе эту шишку указывать не буду. А то возбудит вам кто-нибудь сдуру глухаря. Ладно, Андрюша, я спешу, извини. Забегай в морг.
– Нет, уж лучше вы к нам. Пока.
Кивинов повесил трубку. Аяврика он знал хорошо, тот сидел за грабеж в баре, полгода назад вышел, но за ум не взялся, а взялся за стакан. Непонятно было, на что он пил, но недавно Кивинов видел его с пачкой денег. «Значит, ворует», – решил инспектор, но фактов не было, и Кивинов к Яковлеву придраться не мог.
То, что Миша шишку не заметил, ничего удивительного – кому охота в волосах копаться, когда вместо лица – каша? Кивинов сам один раз не заметил шляпку гвоздя в темени покойника, которого осматривал.
Но то, что Аяврика грохнули, он исключав – не та личность. Хотя и на старуху, как говорится…
Глава 2
Кивинов заглянул в дежурную часть. Дежурный оформлял протокол на пьяницу, помощник читал Чейза. Рядом с ним стоял необычный предмет высотой в полметра, весь покрытый ржавчиной.
– Что это за хреновина? – поинтересовался Кивинов.
– Да снаряд, – не отрываясь от книги, пробормотал помдеж. – Сам, что ли, не видишь, уж два дня стоит.
– И откуда?
– С карьера у пруда. Пацаны нашли. Мы постового поставили, саперов вызвали, но те так и не приехали, а тут дожди пошли. Витьке надоело там мокнуть, ну он его откопал да сюда и перетащил.
– А саперы?
– Так и не приезжают.
– Так, может, он боевой?
– Да шут его знает, но мм ж его не трогаем. Если только кто по пьяни заденет.
Кивинов опасливо осмотрел дежурку, осторожно дошел до дверей и быстро выскочил в коридор.
«Лихие ребята, эти афганцы, – подумал он. – Однако интересно, если рванет, до кабинета достанет?»
Навстречу из своего кабинета вышел Соловец.
– Андрей Васильевич, я на совещание, оставайся за старшего. Ты собирался куда-нибудь?
– Да все равно куда, лишь бы от дежурной части подальше. А что там за совещание?
– Маразм очередной. Отчитываться надо, как перекрываем места сбыта похищенного на территории. Да сейчас весь город – сплошное место сбыта, на всех углах продают. Даже в Русском музее бананами торгуют.
– Кстати, Георгич, ходят слухи, что кооператоры хранят бананы в моргах, люди травятся, есть смертельные случаи. Как ты думаешь, туфта?
– Не знаю. Я тут купил пару, съел, так все ночь покойники снились. Ну все, я опаздываю.
Кивинов зашел к Петрову. Тот уже откуда-то приволок молодого паренька и успешно колол его. Паренек всхлипнул, вытер слезы грязным рукавом и спросил:
– Михаил Павлович, а если я еще вспомню что-нибудь, меня под подписку отпустят?
– С каждым названным эпизодом шансы на подписку резко возрастают, – с самым серьезным видом врал Миша.
– За что его? – спросил Кивинов.
– Серьги рвал с девчонок, гаденыш, а теперь вот каяться не хочет.
– Слушай, джигит, так ты бы вставил себе серьгу в ухо, сейчас модно, да и рвал сколько влезет. А? Парень всхлипнул.
– Миша, посади этого архаровца в камеру, есть дело, поможешь.
Петров вывел парня. Кивинов задумался. С моральной точки зрения метод Миши был несколько грубоват, но, с другой стороны, и парень, вроде, не ангел. В общем, сложный вопрос. Когда Петров вернулся, Кивинов спросил:
– Ты у Аяврика в квартире был?
– Конечно, сам и опечатал.
– Есть там что-нибудь интересное?
– Да что там может быть? Хуже, чем в курятнике – вонища да грязь одна.
– Ключ у тебя?
– В дежурку сдал, если из жилконторы не забрали, значит, там лежит.
– Пошли в адрес, посмотрим еще разок.
– Тебе что, делать нечего? Я лучше с грабителем закончу. Да и дождь начинается, брось ты.
– Пойдем, пойдем, не ленись. Кабинет пока от никотина проветрится.
Опера вышли на улицу.
– Андрюха, ты думаешь, его скинули?
– Не знаю, просто хочу квартиру посмотреть. – Зачем?
– Миша, ты вот сейчас парня колол. Зачем?
– Как зачем? Чтобы эпизодов больше не было, палок сразу сколько срубим.
– Меня откровенно радует наша система. Ты недавно работаешь, а слово «палка» уже на первом месте. Это я не в укор тебе лично. Ведь люди приходят в милицию не для того, чтобы она срубила палку, а чтобы им помогли. Вся жизнь у нас какая-то палочная, и не только в ментовке. Может, мы и живем для палки? Родился, умер – поставьте галочку, мол, был такой-то, кто следующий?
– Слушай, а если окажется, что Яковлева убили, мне что будет? Я же отказник печатал.
– Что, что – выкинут из органов к черту. Да не бойся, шучу, и так работать некому. Получишь выговор, это мелочи, у меня уже штук пятнадцать-шестнадцать. А с Яковлевым разберемся, я тоже думаю, он сам упал. Ты с соседями не беседовал?
– Нет, заяв много было. Труп оформил, и все. Может, участковый сходил?
– Не смеши. Ему это надо? Сдох подопечный – меньше возни с проверками. Ну вот, доползли.
Квартира Аяврика была опечатана. Миша сорвал свою печать, открыл дверь. Однокомнатное убожество. Великолепный проект, великолепное содержание. В советской стране не должно быть богатых. Ну-с, поглядим.
Кивинов зашел на кухню – груда бутылок, сгнившее варево, стайка тараканов на косяке. Извините, ребята, за беспокойство, но хозяин вас баловал, ну-ка кыш!
