Будни - Макбейн Эд (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
– Значит, вы говорите, миссис Горман...
– Что у нас в доме привидения.
– Уг-ум. Какие именно?
– Духи. Домовые. Тени. Я не знаю, – она пожала плечами, – а какие бывают привидения?
– Ну, это ваши привидения, вы мне и расскажите.
На столе Клинга зазвонил телефон. Он взял трубку:
– 87-й участок. Детектив Клинг.
– Их двое, – сказала Адель.
– Мужчины, женщины?
– Одно – мужчина, другое – женщина.
– Да, – произнес в трубку Клинг. – Давай, действуй.
– Сколько им лет, как вы думаете?
– Несколько веков, наверное.
– Нет, я...
– А-а, вы интересуетесь, сколько им на вид? Ну, мужчине...
– Вы видели их?
– О да, много раз.
– Уг-ум, – опять промычал Мейер.
– Я сейчас буду, – сказал Клинг в трубку. – Оставайся там.
Он вскочил, выдвинул ящик стола, извлек оттуда револьвер в кобуре и торопливо пристегнул его к ремню.
– Кто-то бросил бомбу в церковь у магазина. Калвер-авеню, 1733. Я туда.
– Давай. Возвращайся, – бросил Мейер.
– Нам нужна будет пара мясовозок. Священник и еще двое убиты, много раненых.
– Дэйву скажешь?
– По пути – кивнул Клинг и исчез.
– Миссис Горман, – обратился к даме Мейер, – вы видите, мы сейчас очень заняты. Не могли бы ваши привидения подождать до утра?
– Нет, не могли бы, – ответила Адель.
– А что так?
– Они появляются ровно в два сорок пять ночи, и я хочу, чтобы их кто-нибудь увидел.
– А почему бы вам и вашему мужу не посмотреть на них?
– Вы думаете, что я психопатка, не так ли?
– Нет-нет, миссис Горман. Ну что вы!
– Нет, думаете, – воскликнула Адель. – Я тоже не верила в привидения, пока не увидела этих двоих.
– Так, все это очень интересно, уверяю вас, миссис Горман, но поверьте, у нас сейчас дел по горло. Да и потом, я не знаю, что нужно делать с этими вашими привидениями, даже если мы пойдем и посмотрим на них.
– Они крадут у нас вещи, – сказала Адель, а Мейер подумал: «Ну вот, теперь у нас есть лунатик».
– Какие вещи?
– Бриллиантовую брошь, принадлежавшую еще моей матери. Они украли ее из сейфа отца.
– Что еще?
– Пару серег с изумрудами. Они тоже были в сейфе.
– Когда вы обнаружили пропажу?
– В прошлом месяце.
– Вы уверены, что не положили драгоценности в какое-нибудь другое место?
– Как можно переложить драгоценности, если они постоянно хранятся в стенном сейфе?
– Вы заявляли о кражах?
– Нет.
– Почему?
– Потому что вы подумали бы, что я сошла с ума. Точно так же, как вы думаете в данную минуту.
– Нет, миссис Горман. Но я уверен, вы понимаете, мы... э-э-э... не в состоянии арестовать привидение. – Мейер произнес это, пытаясь изобразить улыбку.
Адель Горман на нее не ответила.
– Забудьте о привидениях, – проговорила она, – глупо было с моей стороны о них заговаривать, прошу меня извинить.
Она глубоко вздохнула, посмотрела решительно ему в глаза и продолжила:
– Я пришла, чтобы заявить о краже бриллиантовой броши, оцениваемой в шесть тысяч долларов, и пары серег стоимостью в тридцать пять тысяч долларов. Вы пошлете кого-нибудь к нам сегодня или мне следует попросить отца, чтобы он обратился к вашему начальнику?
– Ваш отец? Он, что, имеет отношение к?..
– Мой отец судья по делам опеки и наследства в отставке, – объяснила Адель.
– Понятно.
– Итак, я надеюсь, вы пошлете человека?
– Когда, вы говорите, появляются привидения? – с тяжелым вздохом спросил Мейер.
Между двенадцатью и двумя часами ночи город живет привычной жизнью. Театры закрылись, и, как обычно субботним вечером, добропорядочные граждане из Беттауна или из Калмз-Пойнта. Риверхеда или Маджесты наводняют улицы Айсолы в поисках ужина или какого-нибудь иного развлечения. Выбор огромен – от шикарных французских ресторанов до пиццерий, закусочных, кофеен, сосисочных и кондитерских. И все они переполнены, ибо субботний вечер не только самый тоскливый в неделе, но и единственный, предназначенный для веселья. И они веселятся, эти добропорядочные бюргеры, трудившиеся в поте лица пять долгих дней, веселятся, пока не наступило воскресенье, неминуемо несущее скуку долгого ничегонеделания, этого проклятия современного американца. Люди давятся и толкаются по всему кварталу Стем, вытекают из кегельбанов, тиров, дешевых магазинчиков, стриптиз-шоу, ночных клубов, музыкальных лавок, выстраиваются у витрин, за которыми извиваются в призывном танце девушки, или зачарованно глазеют на медленно вращающиеся на вертелах жареные туши. Субботний вечер – время для удовольствий. Если кто и пришел один, он может не отчаиваться: его быстро подхватят девицы, прохаживающиеся у дверей обшарпанных гостиниц на примыкающих к Стему улицах, или поджидающие клиентов гомосексуалисты в «голубом» баре на знаменитой Северной Стороне. Дальше, в Квартале, можно полистать непристойные журналы в известного сорта магазинчиках или проскользнуть в затемненные комнаты с экраном и посмотреть микрофильм с голыми девицами. Так ведут себя обычные люди, стремящиеся развеять скуку, воспользовавшись коротким просветом между пятью вечера в пятницу и девятью утра в понедельник.
Но ближе к двум часам ночи многое начинает меняться.
Большинство торопится забрать свои машины со стоянок (проклятых стоянок больше, чем парикмахерских) или сонно плетется в метро, в котором предстоит долгая дорога в окраинные районы. Плюшевый мишка, выигранный в Покерино-палас, безвольно зажат в руках, которые, может быть, еще и откликнутся потом на далеко не пылкие объятия, но без восторга и воодушевления. Слышен жидковатый смех, хрипловатый голос, студенческие куплеты. Субботний вечер закончился, это уже, собственно, не вечер, а воскресное утро...
Теперь бесстыжие шлюхи цепляются к любому прохожему. Они уже бросили свое «Пойдем со мной, милый, повеселимся», эвфемизмы в этот час не нужны, спрашивают сразу: «Палку бросить хочешь? Да или нет?», и – происходит торопливая сделка, несмотря на опасность оказаться избитым и обчищенным, а возможно, и убитым в провонявшем лизолем гостиничном номере – рядом с собственными штанами, картинно брошенными на деревянный стул.
Наркоманы выходят на промысел, выискивая неосмотрительно оставленные на улице незапертые машины. А если машина заперта, то при известной сноровке можно отверткой приоткрыть ветровичок, зацепить проволочным крючком фиксатор замка и таким образом попасть вовнутрь. Появляются торговцы наркотиками, предлагающие в розницу свое дурманящее зелье, от травки до героина и ЛСД, доллар кучка, два – штучка; темные личности торгуют краденым – крупнейший черный рынок в городе, здесь можно купить все – от транзистора до холодильника; принимаются за дело домушники, наступила самая удобная пора для проникновения в жилища – их обитатели спят, а уличные звуки приглушены. Но опаснее их, всех вместе взятых (они ведь, в конце концов, всего лишь граждане, зарабатывающие себе на пропитание, хотя и весьма своеобразным способом), хищники, рыскающие в поисках ночных приключений. Курсируя по трое-четверо, они выискивают свою жертву – таксиста, выходящего из кафетерия, старуху, роющуюся в мусорных баках в поисках спрятанных там сокровищ, молоденькую парочку, воркующую в припаркованной машине – неважно. В этом городе вас могут убить в любой момент дня и ночи, но шансы расстаться с жизнью наиболее высоки после двух часов, так как ночные хищники, как ни парадоксально, выходят на работу под утро. Есть кварталы, которых избегают даже полицейские. Есть заведения, куда они не войдут, пока не убедятся, что в здании имеются две двери – одна, чтобы войти, а другая, чтобы быстро выскочить, если кто-нибудь вдруг заблокирует первый вход.
«Солнечный зонтик» был именно таким заведением. Полицейские нашли в записной книжке Мерси Хауэлл пометку: "Гарри, 2 ч. н., «Солн. зонтик», естественно, они заинтересовались, что связывало убитую девушку с отбросами, отирающимися в кабаке с утра до ночи, и решились нагрянуть в заведение. Парадная дверь открывалась на длинный лестничный пролет, ведущий вниз в общий зал кабака, похожего и на ресторан, и на клуб одновременно. У владельца не было лицензии на торговлю спиртным, поэтому подавались только сэндвичи и кофе. Время от времени рок-певец включал усилитель и гитару и награждал посетителей несколькими композициями из визга и грохота. Задняя дверь притона выходила в проулок. Хейз осмотрел его, доложил Карелле, и они оба, на всякий случай, составили в уме план этажа.
