Последняя загадка - Иванов Андрей Спартакович (книги бесплатно TXT) 📗
Раздались аплодисменты. На сцену вышел пожилой сутулый человек в поношенном костюме. Остатки седых волос критика были всклокочены, лицо разгорячено, а голос взволнован.
– Уважаемые любители театра, – начал Устимеико, – я много лет занимаюсь театральным процессом и, можно сказать, постиг его до конца. В сороковые годы, будучи ребенком, мне довелось побывать на уникальных спектаклях брянцевского ТЮЗа. Я как сейчас помню уникальных актеров, удивительные декорации и филигранное музыкальное оформление каждого спектакля. Что отличало тогдашних актеров от нынешних? Этот вопрос давно мучил меня, пока я не нашел на него ответ. Тогдашних актеров отличало от нынешних умение играть! Взять, скажем, спектакль «Конек-Горбунок». Ах, какой это был спектакль! Я бы сказал, показательный спектакль! Два слова о самом Коньке-Горбунке. Это была гениальная работа актрисы, чье амплуа определялось тогда как лирическая инженю. Актриса, прежде игравшая школьниц и школьников, сумела сломать стереотип, навязанный ей природой, и расширить горизонты своих возможностей! Актерский подвиг – так можно было сказать о ее работе. Но не только Конек-Горбунок запомнился мне. Я помню другую актрису, исполнявшую роль березки, да-да, простой березки, у которой в пьесе не было ни единого слова. У меня и сейчас стоит перед глазами молодая, тонкая девочка, которая так верила в то, что играла, так до конца отдавала себя сцене, что зрители специально приходили посмотреть на ее огромные голубые глаза и руки, изображавшие березовые ветви! – Устименко перевел дыхание и вдруг всплеснул руками. – Где вы, нынешние березки! Где вы, нынешние Коньки-Горбунки! Я жду вас, я готов на колени пред вами встать, если вы появитесь! Всматриваюсь в нынешнюю молодежь и не вижу ничего. – Критик сделал паузу, о чем-то задумался и хитро улыбнулся. – Я вам сейчас расскажу поучительный случай. Однажды мне довелось присутствовать на репетиции одного детского спектакля в тогдашнем ТЮЗе. Если не ошибаюсь, это был спектакль «Три поросенка». Не стану расписывать художественные достоинства самого спектакля, он вошел в учебники, о нем много написано. Но вот что мне запомнилось. На репетиции у одного поросенка никак не получалась реплика о каменном домике. Он пожаловался режиссеру на то, что текст написан недостаточно литературно. И что, вы думаете, ответил режиссер? – Устименко сделал паузу и обвел взглядом зрительный зал. – Режиссер сказал: «Актер должен оправдать табуретку!» Вдумайтесь в эти слова! Табуретку!
На сцене вновь появился Заславский, быстрым шагом он подошел к микрофону.
– Спасибо, Антон Михалыч, – произнес Эдик. – Чрезвычайно интересно услышать мнение опытного театрального критика.
– Я уже заканчиваю. Хочу только рассказать еще один случай из моей театральной практики.
– Антон Михалыч, а что вы можете сказать о нынешней премьере?
– Премьера – это всегда цветы, всегда слезы, всегда грусть, переходящая в радость, и наоборот!
– Большое спасибо. Надеюсь, вы вместе с нами сегодня испытаете и радость, и грусть во время просмотра спектакля театра «Театр».
Устименко покинул сцену.
– Сегодняшнее событие, друзья, – продолжил Заславский, – было бы невозможно без людей, которые понимают и ценят прекрасное. Я имею в виду спонсоров, чья помощь дала возможность театру «Театр» осуществить сегодняшнюю постановку. Я с удовольствием приглашаю на эту сцену генерального директора фирмы «Империал» Людмилу Леонидовну Врублевскую.
Одетая в темное вечернее платье женщина поднялась из зала на сцену и подошла к микрофону. Оказавшись рядом с Заславским, она обожгла его взглядом. Эдик поправил перед женщиной микрофон и отправился за кулисы.
– Дамы и господа, – начала Врублевская, – в наше время мы горячо и много говорим о защите собственного производителя. Это правильно. Каждая уважающая себя страна должна делать все, чтобы ее жители чувствовали себя комфортно и защищенно. Посмотрите, что происходит у нас. Наша фирма производит мебель, но зачастую покупатель вынужден приобретать более дешевую импортную продукцию, несмотря на ее низкое качество. Особенно это касается мебели из Белоруссии.
Услышав слова Врублевской о белорусской мебели, Петренко, сидевший с женой в третьем ряду, поморщился.
– Защищать нужно все, – продолжила директор «Империала», – и мебель, и станки, и театры, и кино.Хочу сказать несколько слов о кино. Я большая поклонница отечественных картин и сериалов. Меня раздражает, что по телевизору с утра до вечера крутят американские фильмы и южноамериканские «мыльные оперы». Сначала мы смотрим импортное кино, потом слушаем иностранных проповедников, а затем теряем свою веру и забываем свой язык. Давайте наконец поставим заслон мутному заокеанскому потоку и начнем смотреть то, что сами производим. Я не случайно заговорила о кино. Кино и театр – родственные формы искусства. Театр тоже нуждается в поддержке и защите.
Заславский стоял за кулисами, слушая Врублевскую и дымя сигаретой.
– Должна сказать, – произнесла Врублевская, – я не сразу пришла к своим нынешним убеждениям. До последнего времени я почти не бывала в театрах, пока не познакомилась с человеком, который, можно сказать, ввел меня за руку в мир Мельпомены. Я имею в виду руководителя продюсерского центра «Северная звезда» Эдуарда Заславского.
Услышав это, Заславский улыбнулся.
– Благодаря таким людям, как Эдуард Михалыч, театральная культура в нашем городе развивается и шагает вперед. От фирмы «Империал» и от себя лично разрешите мне преподнести несколько скромных подарков театру «Театр».
Двое представителей «Империала» вынесли на сцену дорогую микроволновую печь, лазерный проигрыватель и телевизор. Заславский вышел из-за кулис и подошел к микрофону.
– Спасибо, Людмила Леонидовна, за добрые слова и за дары. Ваше участие, ваше личное обаяние, ваша вера в нас позволили коллективу театра «Театр» довести начатое дело до конца.
Заславский галантно поцеловал руку Врублевской. Подарки отправились за кулисы и были сложены в одну из ближайших гримерок. Руководила складированием спонсорских даров помощница режиссера Вика, невысокая девушка лет двадцати восьми, с сухой фигурой и волосами, собранными в хвост.
Врублевская покинула сцену и вернулась в зал.
– Я хочу представить вам, дамы и господа, еще одного нашего спонсора, – сказал Эдик, – человека широких взглядов, истинного петербуржца, руководителя акционерного общества «Аврора» Вениамина Олеговича Гришина. Прошу вас, Вениамин Олегович.
Сидевший в первом ряду.Гришин встал и, тяжело шагая, подошел к микрофону.
– Начну с главного, – сказал руководитель. – Работая в райкоме партии, я и представить себе не мог, что наступит день, когда ко мне, уже как к бизнесмену, будут обращаться за деньгами работники культуры. Ведь что было раньше? Наше большое единое и мощное государство выделяло много денег на культуру. Того, что оно давало, хватало и на театры, и на кино, и на другие произведения литературы и искусства. Какие тогда были актеры! Какие книги писались! И кому было нужно все это разрушать? На территории района, который подчинялся нашему райкому, имелось три драматических театра. Сейчас их в четыре раза больше. Хорошо ли это? Не уверен. Не всегда количество переходит в качество, особенно если речь идет о драматическом искусстве. Раньше каждый спектакль проходил строгую проверку. Существовала система худсоветов, которая была подконтрольна нам, и никто лишнего слова не мог сказать поперек содержания пьесы!
Гришин сделал паузу и грозным взглядом окинул зал. Публика внимательно слушала оратора.
– Я недаром назвал свое акционерное общество «Аврора». Это революционное название напоминает мне о славных прошлых днях. Знаете, у меня в кабинете над столом висела большая картина с изображением героического крейсера. Мне, кстати говоря, понравилась идея, высказанная Эдуардом Михалычем Заславским, организовать на «Авроре» историко-развлекателъный комплекс. Давно пора через отдых внедрять в массы революционные идеи. Я бы сам с удовольствием стрельнул пару раз из пушки в сторону Зимнего дворца! – Гришин грозно потряс кулаком. Публика замерла. – Так вот, я хочу, чтобы, следующая пьеса, которую будет ставить театр «Театр», была революционного содержания. А чтобы подхлестнуть актеров и режиссера, наше акционерное общество дарит театру эти вещи.
