Круги по воде - Адамов Аркадий Григорьевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
Она повернулась так стремительно, что Виталий даже вздрогнул.
— Слышала, — испуганно прошептала она. — Да, да, слышала. Мне говорил… Боже мой, кто же мне говорил?.. Ах да! Иван Спиридонович. Так вот…
— Постойте, — прервал её Виталий. — Кто такой Иван Спиридонович?
— Симаков. Это чудесный человек! Бригадир слесарей. Так вот. Ему как-то сказал Носов… Он был выпивши… Носов сказал, что Женя хочет его закопать, но что он сам его закопает.
— Так и сказал? — ошеломлённо переспросил Виталий. — Что закопает?
Он ведь почти наизусть помнил анонимку, присланную Лучинину.
— Да, да, именно так, — возбуждённо подтвердила она. — Я эти слова очень хорошо запомнила. Он посмел так сказать, — глаза её гневно блеснули.
— Значит, Носов… — прошептал Виталий. — Появился некий Носов…
— Ой, мне же пора! — воскликнула Филатова, взглянув на часы. — Обед давно кончился.
— Пойдёмте, я вас провожу до города, — Виталий оторвался от перил. — Мне тоже пора.
И они, не сговариваясь, бросили последний, долгий взгляд на тихую, переливавшуюся на солнце гладь реки. Потом медленно двинулись по дороге в город.
«Носов… Носов… — вертелось в голове у Виталия. — Ведь я слышал эту фамилию…» Натренированная его память тут же высветлила из толпы людей, окружавших в приёмной Ревенко, невысокого, широкоплечего человека в засаленной кепке, в куртке и синей майке, чуть не лопавшейся на могучей волосатой груди. И сразу же вспомнились слова Ревенко: «Лучинин хотел уволить его за прогул…»
…Пыльная дорога незаметно перешла в улицу. По сторонам появились домики, потянулись заборы.
Начался город.
Когда запыхавшийся Виталий появился, наконец, в горотделе, он застал Откаленко и Томилина негромко беседующими у стола.
— Ну, вот и он, — сказал Игорь, подняв голову. — Все брюки небось уже в прокуратуре просидел, пока мы тут полгорода облазили.
Виталий повалился на диван, кинув рядом с собой пиджак. Игорь внимательно посмотрел на приятеля: чтобы он так небрежно швырял пиджак, должно было случиться что-то необычайное.
— Ну, рассказывай уж, рассказывай, — подчёркнуто спокойно и чуть снисходительно сказал он.
Виталий уловил его тон и загадочно усмехнулся. Потом не спеша полез за трубкой. Однако показного спокойствия хватило ему ненадолго.
— Ну, братцы, и встреча же у меня сейчас была! — воскликнул он. — С ума сойти можно.
Игорь деловито спросил:
— В прокуратуре?
— Нет, потом.
. — Так начни по порядку. С прокуратуры.
— Вот дал бог начальника, — повернулся Виталий к Томилину, словно ища его сочувствия. — Я ему потрясающую новость хочу сообщить, а он «по порядку»! Что ж, начнём по порядку, — он снова откинулся на спинку дивана. — Итак, девять ноль-ноль. Прибыл в прокуратуру. Девять тридцать. Товарищ Роговицын соблаговолил меня принять…
Некоторое время он ещё выдерживал этот тон, но затем продолжал, уже откровенно горячась, размахивая зажатой в кулак трубкой.
— …одним словом, вполне вежливо разругались. Дальше я брюки протирал уже в другом кабинете. И тут пошли открытия…
Игорь и Томилин слушали молча, не перебивая, При этом Томилин мрачно уставился в какую-то точку на полу, а Игорь внимательно и чуть насмешливо наблюдал за приятелем.
Когда же Виталий перешёл к своей встрече с Филатовой, Томилин, насторожившись, поднял голову, а в глазах у Игоря исчезла усмешка.
Виталий, наконец, кончил, и Игорь отрывисто спросил:
— Твои выводы?
— Пожалуйста, — с вызовом ответил Виталий. — Первое. Носов и Булавкин связаны между собой. Второе. Они как-то причастны к гибели Лучинина. Третье. Булавкин прислал анонимное письмо в прокуратуру, но, судя по стилю, ему кто-то его продиктовал.
— Если это Булавкин прислал…
— Тут уж я уверен.
— А я только допускаю. Ну, хорошо. Об этом потом. Что ещё?
— Ещё четвёртое. Остальные анонимки написаны каким-то одним человеком, хотя напечатаны на разных машинках.
— Почему думаешь, что одним? — спросил молчавший до сих пор Томилнн.
— Орфографические ошибки одни и те же, — усмехнулся Виталий. — И переносы неверные. И тьма опечаток.
— Тебе что-нибудь известно о Носове?
— Кое-что Филатова рассказала. Лучинин, например, объявил ему выговор. Не дал квартиры в новом доме. Хотел даже уволить. Это ещё Ревенко говорил. Помнишь? В общем, поводов, как видишь, хватало. И я тебе ручаюсь…
— Ты погоди ручаться. Погоди. Темно пока что.
— Но луч света все-таки появился! — запальчиво возразил Виталий.
— Допустим. Но… пожалуй, перераспределим обязанности. Как в таких случаях Федор Кузьмич поступает, ты обратил внимание? Это наше начальство в Москве, — пояснил он Томилину.
— Ах вот оно что, — усмехнулся Виталий.
— Предлагаю следующее. — Игорь неторопливо вытянул из кармана сигарету и щёлкнул зажигалкой. Потом продолжил: — У нас возникло три направления. Первое — это преступления, в которых обвиняется Лучинин.
— Мнимые преступления, я уверен!
— Погоди. Тут, брат, ещё надо разбираться и разбираться. В том числе во всяких бумагах. И все сто раз проверить. Каждый факт. Вот это я беру на себя. Дальше. Записка Булавкина, анонимка Булавкина… Ну, первую он мог, конечно, написать…
— Мог? — удивлённо воскликнул Виталий. — Да не мог, а написал! И сам же завёз её на машине!
— Допустим. Но мог ли он написать и анонимки?
— Так ведь рука же одна!
— Согласен. Но чья?
— Ну, знаешь! Булавкин угнал в тот вечер машину, на ней подъехал к гостинице и передал записку. Это факт? Факт! Так его эта записка или не его? Задача для дошкольника.
— А ты видел подлинный почерк Булавкина?
— В записке?
— Нет, на других бумагах.
— Ну, допустим…
— Ничего допускать нельзя, — решительно оборвал его Игорь. — Нужна квалифицированная экспертиза. Нужна полная уверенность. Сегодня Волов изымет образец его почерка на заводе. А вот экспертизу удастся, к сожалению, провести только, видимо, в понедельник.
— Но дело не возобновлено! — упорствовал Виталий. — Роговицын не желает его возобновлять. Это он мне сказал сегодня совершенно определённо. И он не вынесет постановления!
— Чепуха! Розыск Булавкина ведётся самостоятельно. Сегодня у нас пятница? В понедельник я сам пойду в прокуратуру. К этому самому, как его?
— Кучанскому, — подсказал Томилин.
— Да, к нему! И добьюсь возобновления дела.
— Очень интересно, — иронически усмехнулся Виталий. — Что же ты мне поручишь?
— За тобой будет важнейшее дело — поиск Булавкина. Свирское шоссе. Забыл?
— Ах да! — и, помедлив, Виталий добавил: — Пожалуй, ты прав.
— Теперь третье направление. — Игорь посмотрел на Томилина. — Надо собрать сведения о Носове. Что за птица?
— Поглядим, — ответил Томилин и добавил, кивнув на Виталия: — А ему в помощь дадим кого-нибудь из наших, местных.
В конце концов все было решено.
А потом пришёл усталый и злой Волов.
— Все облазили, — сообщил он. — И странное, скажу вам, дело. В тот час, когда Булавкин шёл от Речной к заводу, на его маршруте в разных местах оказались три знакомых парня и девушка. Двое стояли у ворот, больше часа стояли, беседу вели. А один с девушкой в кино шёл. И как раз по улице Менделеева, а потом по Речной, то есть прямо навстречу Булавкину. И никто из них его не видел. Никто! Странное дело, а? Чисто по воздуху перелетел. Или почему-то другим путём пошёл, дальним.
— Та-ак. Ещё одна загадка, — вздохнул Игорь.
— Тут их, будь здоров, сколько, — сердито откликнулся Томилин. — Загадок этих.
Незаметно подкрался вечер.
Кончился ещё один трудный день. Но впереди были другие дни, ещё труднее. Пружина поиска медленно сжималась.
Утром в субботу Игорь Откаленко пришёл в горотдел один и заперся в кабинете Томилина.
Он положил перед собой на стол зеленую папку из прокуратуры, потом достал сложенные вчетверо листки с объяснениями Ревенко и квадратик бумаги с пословицей жителей Мадагаскара. Пробелов её глазами, он усмехнулся и покачал головой.
