Воровская честь - Арчер Джеффри (мир бесплатных книг txt) 📗
— Поэтому когда он выйдет в следующий раз, — пояснил он, — мы должны быть готовы сорваться отсюда. Если нам немного повезёт, к полуночи мы сможем добраться до границы.
Как он может быть в живых? — думала Ханна. Разве он не погиб от её руки? Она видела, как его мёртвое тело выносили из комнаты. Стараясь унять эмоции, которые переходили от безудержного ликования до безотчётного страха, Ханна вспомнила слова своего старшего инструктора: «Когда находитесь на переднем крае, никогда ничему не удивляйтесь». Теперь она могла бы возразить ему, если бы ей представилась возможность.
Ханна толкнула дверь и пробралась в коридор, в котором не было никого, кроме пары солдат у входа в зал совета. Она поняла, что ей не пройти мимо них без вопросов.
Когда до двери оставался один шаг, ей было велено остановиться. Подчинившись, она оказалась между ними. Тщательно проверив коробку с принадлежностями, один из них, с двумя нашивками на рукаве, сказал:
— Ты знаешь, в наши обязанности входит ещё и личный досмотр? — Не получив никакого ответа, он наклонился, поднял подол её чёрной робы и схватил за лодыжки. Второй с хриплым ржанием заскользил руками от шеи к груди, в то время как руки первого ползли по её ногам вверх. Когда руки первого добрались до бёдер, а второй стиснул ей соски, Ханна оттолкнула их и шагнула в зал. Вдогонку она услышала их хохот.
Стол был возвращён в центр зала, а стулья неровно расставлены вокруг. Она начала с того, что поправила стол, а затем принялась ставить стулья на одинаковом расстоянии друг от друга. В голове у неё все ещё не укладывалось, что Симон жив. Но зачем было ЦРУ посылать его в Багдад? Если не для того, чтобы… Поправляя стул Саддама Хусейна во главе стола, она посмотрела на его огромный портрет. Затем её взгляд остановился на листе, прибитом гвоздями рядом с портретом.
Американская Декларация независимости висела именно там, где говорил заместитель министра иностранных дел.
Глава XXX
Два автомобиля на большой скорости завернули к шлагбауму и были быстро пропущены во двор без всякой проверки документов. Скотт внимательно наблюдал, как их тут же окружила большая группа солдат.
Когда из второй машины вышел высокий и тучный человек, Азиз проговорил сквозь зубы:
— Генерал Хамил, багдадский парикмахер. Он всегда носит опасную бритву на кольце с ключами.
Крац кивнул.
— Я знаю весь его жизненный путь, — сказал он. — Даже имя молодого лейтенанта, с которым он в настоящее время сожительствует.
Майор Сайд стоял навытяжку, отдавая честь генералу, и Скотту было понятно без слов, что это человек иного чина и калибра, чем тот, с которым ему приходилось иметь дело до сих пор. Он вгляделся в лицо человека в безупречно сшитой форме, с гораздо более многочисленными наградами, чем у майора, и с хлыстом в руках, затянутых в чёрные перчатки. Это было жестокое лицо. Стоявшие вокруг него военные были не в состоянии скрыть свой страх.
Майор указал на Скотта:
— Ты, подойди.
— Мне кажется, что он имеет в виду тебя, — сказал Крац. Скотт кивнул и направился к группе.
— Господин Бернстром, — сказал генерал, снимая с правой руки перчатку, — я генерал Хамил. — Скотт пожал протянутую руку. — Мне жаль, что заставил вас ждать. Но я больше не буду задерживать вас. Покажите мне ваш сейф, который произвёл такое впечатление на майора Сайда.
При этом генерал повернулся и зашагал к зданию. Скотту ничего не осталось, как пойти вслед за ним. Впервые в жизни его охватил ужас.
Ханна взяла губку, немного пасты и стала втирать её в поверхность стола небольшими круговыми движениями, одновременно вглядываясь в Декларацию независимости. Рукопись была в таком ужасном состоянии, что она засомневалась в возможности её восстановления, в случае если Симону удастся вернуть её в Вашингтон.
Она выглянула из-за двери в короткий коридор и заметила сейф, который видела на грузовике. Он был открыт, но охранялся двумя другими головорезами, занятыми таким же трёпом, как и те, что стояли на входе в зал совета.
Ханна медленно двинулась вдоль коридора, вытирая пыль и наводя лоск на деревянных панелях, и вскоре оказалась напротив сейфа. Шагнув вперёд, она уставилась внутрь его, словно никогда в жизни не видела ничего подобного. Один из солдат пнул её под зад, и она упала в сейф. Последовало неизменное ржание. Она хотела уже было развернуться и ответить, но тут вдруг заметила длинный цилиндр из картона, лежавший в тёмном углу сейфа. Приподнявшись, она быстро закатила его под подол своей длинной юбки в надежде, что сможет воспользоваться им для того, чтобы передать Симону сообщение. Оставив губку с полиролью на полу сейфа, Ханна выбралась в коридор и стремглав бросилась назад, делая вид, что убегает от охранников.
Вернувшись в зал, она взяла из коробки другую губку и принялась драить стол, постепенно перемещаясь туда, где её не могли видеть охранники. Затем опустилась на колени и, скрывшись под столом, быстро сняла колпачок с выпавшего на пол цилиндра. В нем что-то было. Она вытащила пергамент, развернула его и увидела мастерски выполненную копию Декларации независимости, которую впоследствии кто-то пытался подпортить. Ей мгновенно стало ясно, что Симон, должно быть, рассчитывал, что ему каким-то образом удастся подменить оригинал этой копией.
Крац проследил, как Скотт скрылся вслед за генералом в здании, затем медленно прошёл через двор к грузовику, забрался в кабину и стал наблюдать через стекло. На них никто не обращал внимания.
— Слишком все просто, — проговорил он. — Слишком уж просто. — Кохен с Азизом смотрели прямо перед собой и молчали. — Если подключился Хамил, значит, они что-то подозревают. Пора выяснить, кто и что знает.
— Что вы имеете в виду, сэр? — спросил Кохен.
— У меня такое ощущение, что наш майор не вполне понимает, что происходит. Либо его не ввели в курс дела, либо считают недостаточно компетентным для этого.
— Или то и другое, — предположил Азиз.
— Или то и другое, — согласился Крац. — Так что давайте выясним. Азиз, я хочу, чтобы вы с Кохеном прогулялись до шлагбаума и сказали часовым, что идёте перекусить и что вернётесь через несколько минут. Если они откажутся пропустить вас, значит, им известно, что мы замышляем. В этом случае возвращайтесь сюда за дальнейшими указаниями.
— А если они нас пропустят? — спросил Кохен.
— Скройтесь из поля зрения, — сказал Крац, — но при этом следите за грузовиком. Это будет нетрудно, когда вокруг такие толпы зевак. Если появится профессор Брэдли со своей картонной трубкой и я положу руку на переплёт стекла, как делаю это сейчас, быстро возвращайтесь назад, потому что медлить нам будет нельзя. И кстати, Кохен, если меня по какой-то причине не будет, а профессор станет предлагать заехать в министерство иностранных дел, сделайте так, чтобы этого не случилось. — Кохен кивнул, совершенно не понимая, о чем идёт речь. — Ну а если увидите, что у нас неприятности, скройтесь на один час и молитесь, чтобы сработала уловка.
— Понятно, сэр, — сказал Кохен.
— Возьмите ключи с собой и идите, — распорядился Крац и, спрыгнув на асфальт, направился туда, где стоял майор Сайд, прижав к уху свой неизменный телефон. Остановившись в нескольких шагах от майора и делая вид, что хочет привлечь его внимание, Крац в то же время следил, как Азиз с Кохеном подходят к шлагбауму. Вот Азиз остановился и завёл шутливую беседу с одним из часовых. Через несколько секунд Крац увидел, как они прошли под шлагбаумом и растворились в толпе.
Майор Сайд закончил разговаривать по телефону.
— Ну что у вас теперь? — спросил он.
Крац достал сигарету и попросил у майора прикурить.
— Не курю, — отмахнулся тот.
Крац медленно вернулся в кабину и сел за руль, не спуская глаз со входа в штаб-квартиру Баас.
