Воровская честь - Арчер Джеффри (мир бесплатных книг txt) 📗
Плотник уже снял первую пару дверей на входе в зал совета и занимался теперь другими в его дальнем конце. Воспользовавшись задержкой, Скотт наблюдал, как сдвигают к стене большой стол и ставят на него стулья, чтобы освободить проход для сейфа в дальний коридор.
Прохаживаясь по залу, Скотт имел возможность несколько раз взглянуть на Декларацию и даже рассмотреть написание слова «бриттанских». При этом ему вскоре стало ясно, что состояние рукописи было хуже, чем он думал.
Когда двери наконец были сняты, солдаты покатили сейф через зал в короткий коридор. В конце коридора сейф преодолел последние дюймы своего пути и оказался в специально созданной нише.
Когда пятитонная махина упёрлась в стену, встав на своё место, Скотт улыбнулся, а майор сделал ещё один звонок по телефону.
Пожилая женщина объяснила Ханне, что следующая смена должна выйти на работу сегодня в три часа дня и приготовить зал совета к завтрашнему заседанию, поскольку первая смена не смогла сделать это из-за какого-то там сейфа.
Ханна шла за уборщицами, наблюдая, как они одна за другой расходятся по своим местам. Выбрав ту, что была постарше и несла самые тяжёлые мешки, она помогла ей перенести их через улицу. Они быстро разговорились, и Ханна донесла мешки до её дома, сказав, что живёт всего в нескольких кварталах отсюда.
— Проходи в дом, моя дорогая, — пригласила её старая женщина.
— Спасибо, — ответила Ханна, чувствуя себя скорее Серым Волком, чем Красной Шапочкой.
Немного виски, добавленного в кофе, не причинило хозяйке вреда, а лишь развязало язык. Две таблетки валиума в её следующей чашке кофе гарантировали ей несколько часов сна. В МОССАДе Ханну обучили пяти различным способам, как вскрыть машину, гостиничный номер, чемодан и даже небольшой сейф, так что сумочка уснувшей женщины для неё не представила проблемы. Она достала из неё специальный пропуск и выскользнула из дома.
— Теперь она возвращается в министерство, — сказал человек в мобильный телефон. — Мы проверили старуху. Она вырублена и, наверное, не придёт в себя до завтрашнего дня. Единственное, что у неё взято, это её пропуск.
Придя на своё рабочее место и не обнаружив следов возвращения заместителя министра, Ханна связалась с телефонисткой на коммутаторе. Ей звонили всего три раза: в двух случаях сказали, что позвонят позже, а в третьем не оставили никакого сообщения.
Ханна положила трубку и напечатала записку о том, что ушла домой, так как не уверена, что заместитель министра вернётся в офис до конца дня. Поскольку он проверяет свои сообщения только после пяти часов, у него не будет оснований для подозрений.
В своей маленькой комнатке Ханна переоделась в традиционную чёрную абаю с накидкой, прикрывающей лицо, оглядела себя в зеркале и вновь незаметно покинула министерство.
— Я почти уверен, что это она выходит из здания, — сказал человек в мобильный телефон, — только теперь на ней традиционное платье и нет очков. Она опять направляется к площади Победы. Буду держать вас в курсе.
Ханна вернулась на площадь за несколько минут до того, как должна была появиться первая из уборщиц. Хотя толпа теперь поубавилась, она все же позволяла оставаться незамеченной. Ханна посмотрела через дорогу. Сейфа больше не было видно, и кран тоже исчез. Грузовик теперь стоял у стены. Она попыталась разглядеть, находится ли Крац среди сидевших в его кабине, но затемнённые стекла не позволили различить лица.
Ханна перевела взгляд на здание, в котором никогда не была, но которое знала достаточно хорошо. Крупный план всех его этажей висел на командном пункте штаба МОССАДа в Хезлии, и каждый экзамен по Ираку начинался с его детального воспроизводства. Дополнительные сведения поступали все время и от самых странных источников: беженцев; бывших дипломатов; экс-министров кабинета, курдов по национальности или шиитов по вероисповеданию, и даже от бывшего английского премьер-министра Эдварда Хита.
Первая из уборщиц пришла за несколько минут до трех, предъявила свой пропуск и, быстро проскочив через двор, скрылась в боковой двери здания. Через несколько секунд появилась вторая и проделала то же самое. Заметив на противоположной стороне третью, Ханна перешла дорогу и пристроилась сзади.
— Она перешла дорогу, подошла к шлагбауму, и теперь часовой проверяет её пропуск, — сказал человек в мобильный телефон. — Как их инструктировали, они пропустили её. Она проходит двор и вслед за другой женщиной входит в боковую дверь. Она вошла, дверь закрылась. Она в наших руках.
— Теперь откройте сейф, — сказал майор Сайд.
Скотт покрутил диски, набрав коды, и первая лампочка изменила цвет на зелёный. Это впечатлило майора. Затем Скотт приложил ладонь к белому квадрату, и через несколько мгновений средняя лампочка стала зеленой. Майор был заворожён. Скотт наклонился и сказал несколько слов в микрофон, третья лампочка загорелась зелёным светом. Майор лишился дара речи.
Скотт потянул за ручку, и дверь распахнулась. Он шагнул внутрь и, не раздумывая, вынул из штанины картонную трубку.
Майор тут же заметил это и стал багроветь. Скотт быстро снял колпачок, извлёк плакат с Саддамом Хусейном и, отклеив его от основы, бросил её на пол, прежде чем пройти в глубь сейфа и приклеить портрет Саддама к его стенке. Когда на лице майора вновь появилась улыбка, он наклонился, скрутил основу и сунул её в трубку.
— Теперь я научу вас, — сказал Скотт.
— Нет, нет, не меня! — замахал руками майор Сайд и быстро сказал в телефон: — Мы должны подняться наверх.
Скотту хотелось выругаться, когда он, выходя из сейфа, обронил трубку, которая закатилась в самый тёмный угол. Так тщательно разработанный с Крацем план становился невозможным. Он с неохотой оставил открытый сейф и последовал за майором, который быстрым шагом направлялся в зал совета.
Внутри здания Ханна присоединилась к другим уборщицам и сказала, что её прислали вместо неожиданно заболевшей матери. Она попыталась заверить их, что делает это не впервые, и удивилась, когда не услышала никаких вопросов, решив про себя, что они просто боятся вступать в разговоры с незнакомым человеком.
Ханна взяла коробку с хозяйственными принадлежностями и отправилась вниз по чёрной лестнице. План, развешенный на стенах в Хезлии, оказался поразительно точным, несмотря на то, что никому не удалось правильно указать количество ступеней до подвала.
Оказавшись у двери в коридор, она услышала голоса, приближавшиеся со стороны зала совета. Кто-то, должно быть, направлялся к лифту. Ханна прижалась спиной к стене рядом с дверью, чтобы можно было заметить через толстое стекло, когда они пройдут мимо.
Их было двое. Майора Ханна не знала, а вот при виде второго у неё подкосились ноги и она едва не свалилась на пол.
Когда они вернулись во двор, майор принялся звонить по телефону, а Скотт подошёл к Крацу, стоявшему за грузовиком.
— Тебе удалось подменить Декларацию? — тут же спросил тот.
— Нет, у меня не было времени. Она по-прежнему висит на стене зала.
— Черт! А копия?
— Пришлось оставить её на полу в сейфе. Я не рискнул выносить её из здания.
— И как ты собираешься вернуться в здание? — спросил Крац, поглядывая в сторону майора. — Предполагалось, что ты воспользуешься временем…
— Я знаю. Но оказалось, что не он будет отвечать за сейф. Сейчас он связывается с тем, кого мне придётся инструктировать.
— Это нам не на руку. Подозреваю, что с майором нам было бы намного легче, — сказал Крац. — Пойду проинструктирую других на случай, если дела пойдут опять наперекосяк.
Скотт молча согласился с ним, и они прошли к кабине, где сидели Азиз с Кохеном, покуривая сигареты, которые были тут же затушены при появлении полковника. Крац объяснил, почему им приходится ждать, и предупредил, что у профессора осталась последняя возможность ещё раз попасть в зал совета.
