На повестке дня — Икар - Ладлэм Роберт (читаемые книги читать .TXT) 📗
— Ценная мысль! — улыбнулся Кендрик. — А что он сделал?
— Медсестрам известно немногое. Они думают, что к вам пожаловал всего один террорист. А ведь этот Вайнграсс спрятал тела троих, убитых им лично, в лесу. И только когда полицейские укатили, ваш приятель Гонсалес перетащил трупы в гараж. А медсестры так ничего и не видели! Мистер Вайнграсс заверил нас, что будет нем, как стопроцентная рыба. Вот у кого надо поучиться стойкости и мужеству!
— Мы только это и делаем! — сказала Калейла. — Не беспокойтесь, никаких заявлений в связи с нападением никто из нас делать не собирается.
— Я так и понял! — заметил цэрэушник. — Ну вот, мы и подъезжаем! — добавил он, выглянув в окно.
Эван прямо с порога бросился к своему обожаемому Мэнни. Он так крепко сжал старикана, словно хотел навеки оградить его от всего пережитого. А затем Вайнграсс потрепал Кендрика по загривку и заявил:
— Родители не учили тебя хорошим манерам? За спиной у тебя леди, с которой я мечтаю познакомиться.
— Прошу прощения, — улыбнулся Эван и шагнул в сторону. — Мэнни, это Калейла. Калейла Рашад.
Эммануил Вайнграсс сделал шаг вперед и поклонился Калейле:
— Моя дорогая, вы и я — мы оба родом из неспокойного региона. Вы — арабка, я — еврей, но в этом доме нет места всяким предубеждениям. Хочу сказать, что я уже полюбил вас за то, что вы доставили столько радости моему сыну.
— О Боже! Вы просто чудо...
— Да, это так! — согласился Мэнни и дважды кивнул.
— Я тоже вас люблю. Вы так много значите для Эвана. — Калейла обняла Вайнграсса, прижалась лицом к его плечу. — У меня такое чувство, будто я знаю вас всю жизнь.
— Иногда я произвожу на людей такое впечатление. Но бывает и наоборот. Жизнь у некоторых как бы меняется к худшему.
— Я счастлива, что познакомилась с вами. Вы такой милый, а меня все пугали, что вы невозможный тип, — смеясь, добавила она.
— Никому об этом не говорите! А то подорвете мою репутацию. Ну а теперь к делу, прежде чем я отведу вас к остальным, — сказал Вайнграсс, кивнув в сторону веранды. — Мои девчонки там, поэтому у нас есть несколько минут.
— Этот тип из ЦРУ достал нас, — пожаловался Кендрик. — Тот, который приехал в аэропорт, чтобы нас встретить.
— Ты имеешь в виду Джо?
— Его разве Джо зовут? С ума сойти!
— Ты заметил? Все они Джо, Джон, Джим... Прямо-таки клички! Как у породистых псов... А, да ладно! Пейтон сказал, что ты знаешь о Каши и Сабри Хассан.
— Знает. Он знает, — быстро отреагировала Калейла, хватая Эвана за руку и сжимая ее.
Этот жест явно тронул Мэнни.
— Да, все это ужасно, моя милая девочка. Люди, убивающие себе подобных, — просто звери! Каши и Сабри, они так тепло отзывались о тебе, Адриенна Калейла Рашад. Нет нужды говорить, кем являлся для них мой сын. Будем оплакивать их и помнить, что они значили для всех нас. Но позже, не сейчас.
— Мэнни, — вмешался Кендрик. — Мне надо распорядиться насчет похорон.
— Я уже все устроил. Их останки доставят самолетом в Дубай. Там есть мусульманское кладбище, где они и обретут пристанище.
— Мистер Вайнграсс...
— Дорогая моя, если вы будете называть меня «мистер», я перестану вас любить.
— Ну хорошо... Мэнни. Я хочу сказать, что Эм-Джей — это Пейтон.
— Знаю, знаю, — улыбнулся Вайнграсс. — Теперь мы с ним уже Эммануил и Митчелл. И по-моему, он слишком часто звонит.
— Мэнни, у меня вопрос.
— Слушаю, моя дорогая.
— Кто я для ваших медсестер?
— Митчелл намекнул, будто ты представитель Госдепа. Сопровождаешь конгрессмена, помогаешь ему.
— Государственного департамента? Что ж, разумно.
— А вдруг кто-то попросит тебя показать удостоверение, выданное Государственным департаментом? — поинтересовался Эван.
— Пусть попросит...
— Хочешь сказать, оно у тебя есть?
— Что-то вроде того...
— Это незаконно...
— Эван, дорогой, в разное время мы так или иначе нарушаем закон.
— Еще я знаю, что у тебя есть оружие. Об этом мне сказал тот цэрэушник-индеец на Багамах.
— Он не должен был этого говорить.
— Может, ты и на Моссад работала? — улыбнулся Вайнграсс.
— Я — нет, а вы — да! И некоторые мои близкие друзья тоже.
— Ты, моя дорогая, классная девочка! Но ближе к делу. Митчелл просил, чтобы ты, Эван, взглянул на наши трофеи. Раненый в спальне для гостей, а трупы под простынями в гараже. Ночью их отправят сверхзвуковой скоростью.
— А медсестры действительно понятия не имеют, что они там? — спросил Кендрик тоном, в котором угадывалось сомнение.
— Меня Пейтон довел до белого каления, а теперь ты собираешься?
— А как же их доставят в аэропорт? Здесь полно охраны. Вдруг кто-то увидит?
— Операция будет проходить под надзором людей Пейтона. Похоже, они знают, что делать в таких случаях.
— Знают, — подтвердила Калейла. — А кто-нибудь беседовал с девочками о том, что им надо или, скорее, о чем не надо говорить?
— Я беседовал. Они отнеслись к моим словам серьезно, но не знаю, насколько долго это продлится. Мои красотки до сих пор взбаламучены, хотя им неизвестно и четверти того, что случилось.
— Я приведу их в чувство, пока вы с Эваном будете осматривать трупы. Эм-Джей прав. Я вполне гожусь на роль представителя Госдепа.
— Очень правильно, — кивнул Вайнграсс. — Значит, как мне тебя представить?
— Просто мисс Адриенна из Госдепа. Ложь во спасение, так сказать... Вы ничего не имеете против подобного лицедейства?
— Надо подумать, — нахмурился Мэнни. — Нет, я всегда — за! Ну, пошли! — Он взял Эвана и Калейлу за руки и повел их в гостиную, крикнув при этом трем медсестрам, игравшим в карты на закрытой веранде: — Ну-ка, сюда, мое сборище страшилищ! У нас появилась настоящая волшебница, а вы, пожалуйста, отдайте дань уважения человеку, который платит за ваши сексуальные домогательства и чрезмерное пристрастие к мускателю!
— Мэнни, ну сколько можно?!
— Они без ума от меня, — заявил Вайнграсс. — Каждый вечер бросают кости, кому идти ко мне под бочок.
— Мэнни, ну нельзя же так!
— Это он сломал ногу, когда выпрыгнул вместе с нами из грузовика на подъезде к Маскату, — сказал Кендрик, глядя на юнца, загруженного седативными препаратами. — Совсем еще ребенок.
— Вы уверены, что это тот самый? — уточнил офицер разведки, стоявший рядом с Эммануилом Вайнграссом. — Нет никаких сомнений, что это именно он был с вами в Омане?
— Никаких. Я никогда его не забуду. Ненависть в нем просто бурлила! Он был готов убить каждого.
— Давайте выйдем через черный вход, оттуда — в гараж.
— Это Иосиф, — сказал Эван, отводя взгляд. — У него мать еврейка. Ее убили за то, что стала женой араба. Несколько часов он даже был моим другом. Защищал меня.
— О Боже!
— Прекрати! — одернул его Мэнни. — Он явился сюда, чтобы убить тебя!
— Ну и что?! Я ведь обманул его! Пришлось притвориться, будто я один из них, борец за их треклятое «святое дело».
— Если от этого тебе будет легче, то скажу, я не хотел его убивать. Если бы мог, каждого взял бы живым...
— А эти двое? — вмешался офицер ЦРУ, поднимая край простыни. — Их вы знаете?
— Да. Оба были в тюрьме, но мне неизвестны их имена.
— Эти люди, которых вы опознали, были с вами в Омане?
— Да, я знал каждого... Они явно хотели мне отомстить. Не уверен, что на их месте я испытывал бы иные чувства.
— Вы не террорист, конгрессмен, должен я заметить.
— А чем, по-вашему, террорист отличается от борца за свободу?
— Террористы, сэр, — это потенциальные убийцы. Им все равно, кого убивать! Гибнут дети, женщины, молодые, пожилые, старики... Они преступники — вот в чем вся разница!
Кендрик внимательно посмотрел на оперативника.
— Прошу прощения за мой глупый вопрос, — произнес он, вспомнив, какая страшная участь постигла Каши и Сабри Хассанов.
Они вернулись в дом, где Калейла беседовала с медсестрами.
— Я все объяснила, конгрессмен Кендрик. Разумеется, насколько мне это позволено, — сообщила Калейла официальным тоном. — Эти дамы согласились с нами сотрудничать. К одной из них завтра должен был приехать друг, но она позвонит ему, объяснит, что тут потребовалось срочное медицинское вмешательство, попросит, чтобы он отложил приезд на более поздний срок.
