Как бы не так! - Полякова Татьяна Викторовна (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Она резко повернулась и исчезла за калиткой. А я осталась сидеть в машине. Может быть, я что-то напутала? Ничего я не напутала: это Цыганский поселок, Алена, и именно здесь должен быть тот, кто мне нужен. По крайней мере, Алена должна знать, где его найти.
Я посидела немного, собираясь с силами. Потом вышла из машины и решительно направилась к калитке. Не для того я потратила столько сил, чтобы проиграть из-за упрямства какой-то бабы.
Я подходила к крыльцу, когда дверь широко распахнулась и женщина сказала мне:
– Заходите…
Я вошла и оказалась в небольшой чистенькой кухне, мальчишка сидел за столом, но при моем появлении торопливо поднялся и исчез за дверью.
– Садитесь, – кивнула женщина, и я села на стул, который перед этим занимал ее сын. А она попросила: – Расскажите, в чем дело…
– Я врач областной больницы, в субботу ночью к нам поступил мужчина с огнестрельным ранением. После операции пришел в себя, попросил найти человека, который должен быть у вас. Стариков считает, что находиться в больнице для него опасно. Поначалу я не очень обращала на его слова внимание, но сегодня кое-что произошло, и я испугалась. Думаю, он прав, и его действительно хотят убить…
В этот момент я почувствовала чье-то присутствие, оглянулась и едва не вскрикнула от неожиданности: возле двери стоял мужчина и внимательно меня рассматривал. Все типы, виденные мною в этот день, разом показались симпатягами.
Он был огромным. Не просто высоким и крепким, а именно огромным. Наголо бритая голова с небольшими приплюснутыми ушами. Противнее физиономии я в жизни не видела. А глаза яркие, настороженные и пустые, как у ящерицы. Он здорово напоминал динозавра: максимум силы и агрессии, минимум интеллекта. Такой способен разорвать человека на куски и, не оборачиваясь, пойти дальше. В общем, он был человекообразен, если применять этот термин в расширенном смысле.
С опозданием я начала понимать, во что ввязалась. Мне разом захотелось три вещи: посетить туалет, выпить воды и упасть в обморок. Я решила ограничиться водой, перевела взгляд на хозяйку и попросила:
– Можно стакан воды?
Она с пониманием кивнула. Я торопливо выпила целую чашку, легче от этого не стало.
Верзила прошел в кухню и сел за стол прямо напротив меня. Дом слегка содрогнулся под его шагами, а я испуганно поежилась.
– Рассказывай, – произнес он, пристально глядя в мое лицо. Голос у него был странным: я-то ожидала громогласный рык или леденящий душу хрип, а он говорил тихо, с ленцой. Неизвестно почему, это пугало еще больше. Мне захотелось стать хамелеоном и слиться с обоями на стене, тогда я чувствовала бы себя много лучше.
Я торопливо повторила свою историю. Он слушал не перебивая, продолжая сверлить меня взглядом. Я выбрала точку в стене чуть выше его плеча и уставилась на нее. Так было легче переносить тяготы жизни.
Произвел мой рассказ впечатление или нет, судить не берусь. На его физиономии ничего не отразилось. Верзила поднялся и сказал своим ни на что не похожим голосом:
– Едем.
– Куда? – растерялась я.
– В больницу, – терпеливо пояснил он.
– Да вы не поняли. – Я вздохнула, посмотрела на него и отвела глаза. – Вы не можете вот так просто забрать его. Нужен врач, специальные аппараты…
Он кивнул, но понял меня или нет, по-прежнему оставалось загадкой. Видя, что я не собираюсь подниматься со стула, он добавил:
– Все будет, – и вышел с кухни.
Я перевела взгляд на хозяйку. Она стояла у окна, хмурилась и теребила пояс халата. Минут через десять верзила вновь появился в кухне, кивнул мне и пошел к выходу. Я отправилась следом.
Пока я искала ключи от машины, он терпеливо стоял рядом и вроде бы смотрел на куст сирени напротив. Ключи я нашла, села в машину, прикидывая: заведется она или нет? Она не завелась. Поурчала, поурчала и стихла. Запас ее благородства на сегодня был исчерпан.
Я испуганно посмотрела в окно. Верзила исчез. Тут на улице показался мальчишка, распахнул ворота, которые я до этой минуты не замечала, и на дорогу вылетела темная «Ауди». Правая дверь открылась, и тихий голос позвал:
– Садись.
Как ни была я напугана, но головы не теряла.
– Я не могу ее здесь бросить, – развела я руками.
– Не переживай, – сказал верзила и отвернулся. Мысленно чертыхаясь, я покинула свою машину и пересела к нему. Он сказал: – Пристегнись. – И мы полетели.
Через две минуты я поняла, что сильно заблуждалась на свой счет. На самом деле я очень дисциплинированный водитель и о настоящей скорости не имею представления. Я зажмурилась, вжала голову в плечи и попробовала думать о чем-то приятном.
Когда сердце стало биться в нормальном ритме, я рискнула приоткрыть левый глаз. Верзила как раз звонил по телефону. Спросил:
– Все готово?
Не знаю, что ему ответили, он молча убрал телефон и сосредоточился на дороге. Мы свернули к больнице.
– Они ведь могут следить, – неуверенно произнесла я. Он кивнул. Разговорчивым его не назовешь.
К стоянке он проезжать не стал, свернул к гаражам и очень медленно объехал вокруг здания больницы. Сделав полный круг, опять свернул и остановился на полпути к лесной дороге. Я начала злиться: сколько сил потрачено, а он ведет себя как придурок.
– Послушайте, – начала я. Он повернулся ко мне, и я замолчала.
– Что? – немного подождав, спросил он. Я вздохнула.
– Через приемный покой вы незаметно пройти не сможете, а в подъезд опасно: они ведь могут следить.
– Где он?
– Второй этаж, терапевтическое отделение, семнадцатая палата.
– Я пойду.
Мне ничего не оставалось, как покинуть машину. Стараясь выглядеть естественно, я через приемный покой вошла в здание больницы, поднялась на второй этаж и постучала в дверь терапевтического отделения. Открыла мне сестра с третьего поста.
– Добрый вечер, – сказала я. – Как дежурство? Варвара Сергеевна здесь?
– Здравствуйте, она в ординаторской.
Варька дремала на кушетке, услышав скрип двери, подняла голову.
– Спи, – тихо сказала я. – Журнал возьму…
– В верхнем ящике, – зевнула Варька. – У тебя кофе есть? Все выхлебали, гады, а купить некому. Что за люди, а?
– Приходи через полчасика…
– Как у вас, тихо?
– Бог миловал… – Я взяла журнал «Смена» и осторожно вышла. Медсестра первого поста подняла голову. – На крючок не запирайтесь, – сказала я. – Я сейчас вернусь.
Она равнодушно кивнула. Пока все идет отлично. Я постучала в дверь своего отделения.
– Кто? – спросила Наташка, голос дрожал.
– Я.
– Слава тебе господи… – зашептала она, впуская меня.
– Как дела?
– Все нормально, только страшно очень, черт знает почему. Нашла, кого искала?
– Нашла. Ключи от бокового входа у тебя?
– Вот. И от отделения, и от бокового входа. Может, мне с тобой?
– Запри дверь и не высовывайся. – Взяв ключи, я вернулась в терапию. Коридор тонул в темноте. Я шагнула к палате и резко повернулась. От стены отделился темный силуэт, свет из окна упал на него, и я с облегчением вздохнула: тот самый верзила. Спрашивать, как он сюда попал, охоты не было.
Я открыла дверь палаты, мы вошли, он сразу же направился к каталке. Свет я не включала, но было не настолько темно, чтобы он не смог разглядеть лицо лежавшего на ней человека. Дядька был в сознании, попробовал улыбнуться:
– Ты…
– Я, – кивнул верзила.
– Слава богу. – Он перевел взгляд на меня и добавил: – Спасибо, дочка.
Все остальное заняло несколько минут. Я еще только соображала, как вывести больного, а верзила уже подхватил его на руки и шагнул к двери. Давать советы я поостереглась, мне хотелось только одного: чтобы они поскорее исчезли из моей жизни.
Я шла впереди, указывая дорогу. Если бы мы вдруг встретили кого-нибудь из персонала больницы, мне пришлось бы долго объяснять, что за чертовщина здесь происходит. Но мы никого не встретили. С сильно бьющимся сердцем я открыла уличную дверь и осторожно выглянула. Отсюда до машины верзилы было довольно далеко. В этот момент он высунулся и тихо свистнул. В ту же минуту из-за угла появилась «Скорая помощь».
