Самурай-буги - Таскер Питер (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
Рэйко и Такэути остались в номере Соноды. Митчелл в одиночестве идет по пустому коридору – ни горничных с тележками, ни табличек «Не беспокоить», ничего и никого, кто бы побеспокоить мог, – к лифту, не похожему на лифт, через вестибюль, не похожий на вестибюль, и наружу, в блистающую ночь Гиндзы.
Возбуждение сменяется нервным истощением. Он переходит дорогу, и лицо его не чувствует дождя, а уши глухи к шуму транспорта.
Десятью этажами выше, стоя у окна, Сонода смотрит, как Митчелл переходит улицу и ловит такси. Молодой иностранец не солгал: он действительно человек на 500 очков. Конечно, Сонода в последней игре немножко поддался. Он мог бы отравить сакэ или запугать гейшу, чтобы она выкрала письмо к британскому правительству. Вместо этого он придерживался традиционной тактики и проиграл с самой маленькой разницей. В следующий раз – а Сонода уверен, что они еще сыграют, – он не станет накладывать на себя подобных ограничений.
Такси Митчелла исчезает в реке габаритных огней. Сонода отворачивается от окна. Рэйко и Такэути стоят у двери, пытаясь избежать его взгляда. Они еще никогда не видели, чтобы он проигрывал.
– Негативная репутация, – задумчиво говорит он. – Мне так не кажется.
– Если мы будем действовать первыми – нет, – говорит Такэути. – Я могу стереть все следы этого человека из наших записей, выставить его всего лишь субподрядчиком.
– Не сработает, – говорит Рэйко. – Все знают, что разработчики игр компании «Софтджой» находятся под личным контролем президента Соноды.
– Что же мы в таком случае, по-вашему, должны делать? – раздраженно говорит Такэути. – Ничего?
– Совершенно верно, – говорит Сонода.
Двое других поворачиваются и смотрят на него. Сонода отворачивается. Оба – посредственные игроки, они не понимают, что ничего не делать – иногда наилучшее из возможных действий. Он берет шлем и снова надевает его. Время опробовать некоторые новые тактики.
Девятнадцать
Мори просыпается на рассвете, разбуженный металлическим скрежетом на балконе. Не глядя, он знает, что это все та же ворона все на том же месте. Он вылезает из футона, хватает бейсбольную биту, отдергивает занавеску. Ворона поворачивает голову, с пренебрежением пялится на него. Мори грозит ей битой. Птица раскрывает клюв и издает длинное насмешливое карканье. Крылья делают один мощный взмах, но когти все так же сжимают перила.
Пустые жесты на этот раз не срабатывают. Любая неисполненная угроза, похоже, лишь провоцирует эту тварь. Данная конкретная ворона, скорее всего, долгие годы живет в городе. Она знает, как слабовольны человеческие создания, как они прыгают вверх-вниз, машут кулаками, а в итоге ничего не делают. На эту ворону трудно произвести впечатление. Видно по блеску глаз. Она собирается продолжать агрессию, пока Мори не примет ее всерьез, или пока ей не наскучит.
И Мори собирается принять ее всерьез. Он задергивает занавеску и идет к шкафу в кухне, где хранит запчасти к «хонде». Явно разочарованная краткостью конфронтации, ворона снова начинает скрежетать лапами – громче прежнего. Мори вытаскивает материалы, которые искал, и несколько минут их приготавливает.
Балкон проходит по восточной стене здания. Кухня выходит на север. Мори открывает окно, перелезает через раковину и осторожно ступает на карниз. В двадцати метрах внизу припаркован фургон «субару доминго». Если Мори свалится, он пробьет его блестящую гладкую крышу, как кулак – бумажную ширму.
Держась левой рукой за водосточную трубу, Мори подбирается к углу здания. Ворона продолжает скрежетать, изредка прерываясь, чтоб взмахнуть гигантскими крыльями. Теперь придется проявить ловкость: одна нога на подоконнике, другая вытянута за угол дома и нащупывает край балкона. Мори отпускает водосточную трубу, и на какой-то миг раскорячивается в пустоте. Потом хватается за перила балкона и вытягивает тело из-за угла.
Ворона в трех метрах, крылья полураскрыты. Резко поворачивает голову и издает злобное предупреждающее карканье. Черные бусины глаз следят, как Мори садится верхом на перила. Сейчас бы и атаковать. Крылом в лицо Мори – и он потеряет равновесие и полетит вниз. Но птица чувствует его намерения и отодвигается по перилам на несколько дюймов.
Атаковать или улетать – инстинкт, с которым рождены все животные и птицы. Но эта ворона слишком привыкла к городской жизни, к обилию роскошного мусора, к жизни, полной безопасности и комфорта. Она потеряла чувство реальности. Вместо того чтобы атаковать или улетать, она просто сидит и смотрит на Мори, перелезающего на балкон.
Мори опирается на перила и оглядывается. Он достаточно близко, чтоб прыгнуть, изловить тварь и свернуть ей шею, пока она не успела взмахнуть крыльями. Но он этого не делает. Он сует руку под куртку, вытаскивает пульверизатор. Ворона склоняет голову набок, любопытно глядя на предмет. Мори поднимает его и направляет дырочку на грудь птицы. Ворона снова раскрывает крылья и издает насмешливое карканье, на сей раз – менее убедительное. Отскакивает прочь, но недостаточно далеко. Мори жмет на пульверизатор, и порция жидкого отбеливателя вырывается в воздух.
Отбеливатель расплескивается по блестящей черной груди. От испуга ворона разжимает когти и падает на пол. Мори делает шаг вперед и снова жмет на пульверизатор, рисуя на спине и крыльях птицы огромное белое пятно. В смятении ворона пронзительно визжит и поднимается в воздух. В оставшиеся доли секунды Мори успевает развернуться и прыснуть остатками отбеливателя ей на живот.
Поспешно взмахивая крыльями, ворона стартует в небо. Она летит над домами прочь, похожая на гигантскую сороку.
Надо остановить этих тварей, думает Мори. Если мы этого не сделаем, во что превратится наш город через четверть века?
После долгой ночной работы, перед тем как идти домой, Джордж Волк Нисио любит посидеть в сауне. Место, которое он предпочитает, находится в Готанде, в нескольких кварталах от станции. Над стойкой администратора табличка: «Клиенты с татуировками не обслуживаются». Почти во всех элитных саунах висят такие таблички – так мэрия борется с бандитами. У Джорджа вся грудь и плечи в татуировках, лучших за деньги не купишь; ни менеджер, ни девочки-массажистки, ни другие клиенты ничего по этому поводу не говорят. Потому что и клиенты, и девочки-массажистки, и полиция – все знают, что место принадлежит финансовой компании, которую контролирует старый босс.
Попарившись пятнадцать минут, Джордж возвращается в комнату отдыха, достает из холодильника банку «Будвайзера», звонит. Он просит тех же двух девушек, что и в прошлый раз – они настоящие эксперты, с ними мужчина чувствует себя полностью отдохнувшим. Когда они приходят, Джордж уже лежит на надувном матрасе, весь голый, за исключением зеркальных очков и связки акульих зубов на шее. Девочки грациозно кланяются, весело исполняют формальное приветствие. Джордж смотрит, как они снимают кимоно и готовятся, втирая друг другу в груди, животы и бедра ароматические масла, пока кожа не начинает светиться влажным золотым сиянием.
Они приступают к работе медленно и обдуманно, скользят вдоль его тела, водят напряженными сосками по его бедрам, всовывают его пальцы между своих яблочных ягодиц. Джордж лежит неподвижно, абсолютно пассивно. Не нужно никаких команд, никаких слов. Все безмолвно, только дыхание Джорджа становится все напряженнее, да влажно шелестят напомаженные тела женщин.
Час спустя Джордж завтракает в фаст-фуде неподалеку от дома. Жует чили-бургер, глядя на сарариманов, что спешат мимо окна со своими портфелями и зонтиками. В этот момент он чувствует огромную любовь к своей профессии. Жизнь этих людей, должно быть, так скучна, так жалка. Подумать только – вставать каждый день в одно время, садиться в тот же поезд, ехать в тот же офис, садиться за тот же стол, выполнять одни и те же тупые задания! Думая о том, насколько это абсурдно,
Джордж даже смеется вслух. Как они могут смотреть на себя в зеркало по утрам? Где честь, где гордость?
