Презерватив для убийства - Воробьев Андрей (книги без сокращений .txt, .fb2) 📗

— Когда?

— Разговор получится долгий, поэтому лучше собраться к четырем часам.

— Хорошо. Я сегодня еще позвоню Стаценко.

— А вот это — не рекомендую. Вы уже должны были убедиться, какие у Михина замечательные средства слежки. Не случайно, я ничего вам по телефону не сообщил, а предпочел приехать лично. Конечно, вы могли бы сделать то же самое, но сегодня Стаценко проводит вечер со старыми друзьями. Я был у него недавно, и предварительную программу мы обсудили. Да и имеет ли смысл сейчас вам отвлекаться, если не пройдет и суток, как мы обо всем договоримся уже втроем?

— Пожалуй, вы правы. Ладно, завтра, так завтра.

— Тогда я пойду. Позвоню утром.

Денис ушел, оставив Глеба Игоревича в расстроенных чувствах. Надо же, думал все обделать в одиночестве и потом преподнести сюрприз компаньонам. Хотя… Все складывается к лучшему. Вместе со Стаценко и Денисом можно вывести из игры Михина. Потом — еще кого-нибудь. А дальше добраться и до ближайших партнеров. Стаценко поедет в свою Сибирь, может, с помощью Дениса, но без денег. А уж обломать самого молодого компаньона будет проще всего. И отправится наш мальчик в какой-нибудь Тамбов.

Денис не обманул Глеба Игоревича. В этот день он действительно встречался со Стаценко. А незадолго до этого заглянул и к Виталию Самуиловичу Михину, прямо на водочный заводик.

Витюша учел неприятный опыт. Перед входом стояли двое охранников. Денис бросил на них оценивающий взгляд и сразу понял: тупые гопники в камуфляже. Правда, от таких дешевых наездов, как в прошлый раз, они предохранят.

Михин огорчился при виде Дениса гораздо меньше, чем при виде недавних бандитов, но все-таки огорчился. Он не любил, когда компаньоны посещали это заведение, ибо надеялся, что информация о нем дальше «бухгалтерии» не пошла.

— Здравствуйте, Виталий Самуилович. «Ливиз» еще не планирует пойти к вам, в дочернее предприятие?

— Да что вы, Денис Петрович. Моими мощностями — дай бог, наполнить два соседних ларька.

— Шутки-шутками, а я как раз хотел поговорить с вами об увеличении мощностей. Недавно у меня появились кое-какие лишние деньги. И я решил, что лучшего употребления им найти не смогу…

Последующие пятнадцать минут два держателя акций «Транскросса» говорили только о водочном производстве, попивая «Мартелл». Правда, его пил в основном Виталий Самуилович, а гость лишь несколько раз пригубил рюмку, ибо был за рулем.

Не то, чтобы Витюша мечтал о таком партнере, как Денис. Но Виталия Самуиловича обрадовал сам факт; нашелся компаньон, не порицающий его за побочный бизнес. А значит, если вопрос об использовании производственных мощностей фирмы встанет на очередном собрании «Транскросса», они с Денисом отобьют любое нападение. Как в рекламе: «Для успеха два ореха лучше, чем один».

— Но придется мне предупредить вас, Виталий Самуилович, — неожиданно сказал Денис. — Не все из акционеров «Транскросса» относятся к вашему производству столь же снисходительно, как я.

— Это вы о ком? — спросил Михин.

— Стаценко. Когда он узнал о вашем (теперь, можно считать, нашем) заводе, то, могло показаться, ему кто-то харкнул в тарелку. Я всегда знал — это мужик с большими странностями. Афганский инвалид по мозгам. Работал в разведке. Пленных душманов за член приколачивал к табурету. Его в итоге даже в звании понизили — убивал «языка», не получив информацию.

Михин боязливо кивнул. Ветеранов последней советской войны он боялся до чертиков. А поэтому — ненавидел.

— Он как услышал про тайную линию по розливу, просто крезанулся. «У нас в “учебке”,— орал, — если кого застукают жрущим хлеб в одиночку, заставят сожрать две буханки! А этого Витька надо за стол посадить и не отпускать, пока два литра своей водки не выжрет».

Михина передернуло. Водку он не любил и старался не пить. Тем более — свою.

— И что меня особенно огорчило, никто за вас, Виталий Самуилович, не вступился. Только я попробовал. А меня Неврюков толкнул ногой под столом и прошептал: «Не надо, Витюше давно нужен хороший урок».

— Я в жизни бы не догадался, какая сука наш Неврюков! — со злостью произнес Михин. — Мы же с ним старые партнеры. А тут из-за каких-то десяти ящиков водки готов меня сдать сибирскому «отморозку».

— Тем более, у самого этого гаденыша рыльце в пушку, — добавил Денис. — По моим сведениям, он намерен опередить всех нас и первым вступить в права наследования. Вот, послушайте.

Около минуты Михин внимательно слушал первую аудиозапись, которой в тот же день, но немного позднее, предстояло быть прокрученной в квартире Не-врюкова.

— И что скажете? — спросил Денис.

— Падла. Меня хочет за мелочь сунуть в мясорубку, а сам у друзей по-крупному крысятничает. Надо на ближайшем же собрании…

— Зачем? Пусть это останется нашей маленькой эксклюзивной тайней. Когда Неврюков узнает о том, насколько мы информированы, ему придется собрать все свои планы, скомкать и засунуть их так глубоко, чтобы не вытащил дипломированный проктолог.

— Когда же вы намерены его проинформировать?

— Завтра. Видите ли, завтра должен состояться ваш разговор со Стаценко.

Михин бросил на Дениса такой взгляд, которым кот одарил бы хозяина, если бы узнал, что завтра на дом прибудет специалист по кастрациям.

— Именно завтра. Зараза Неврюков затеял мелкую интригу. Он попросил меня поговорить с вами о водочных делах. На такую встречу вы пошли бы без проблем. Но, согласно его плану, в последний момент вместо меня должен был бы приехать Стаценко. Мы постараемся их переиграть. Я узнал утром от Неврюкова, что Стаценко позвонит вам сегодня и немного наедет. Сообщит, что хочет встретиться. Вы охотно согласитесь, конечно, на будущей неделе, что его очень удивит. Но он все равно захочет увидеть вас завтра. И это случится в ресторане «Сосновая дюна».

— Где это?

— По шоссе на Выборг. Прекрасное, тихое место, и, главное, меня там хорошо знают. Я назвал это место Неврюкову, а он рассмеялся и сказал: Стаценко «Дюна» тоже очень нравится. Исполнительный директор намерен задержать меня для разговора, а в назначенное время появится сибирский бандит. Конечно, почти сразу он начнет «воспитательный процесс». Держитесь с ним спокойно и вежливо. Но орать на себя не позволяйте ни в каком случае. Когда же он крикнет: «Я таких, как ты, за… к табуретке приколачивал», — просто пошлите его. И он отъедет.

— А если не «отъедет», как вы говорите, а полезет в драку?

— К сожалению, и такой поворот не исключен. У вас есть пистолет?

— Нет, — ответил Михин. Огнестрельного оружия он боялся не меньше, чем бандитов.

— Боюсь, завтра без него вам будет не обойтись. Погодите-ка минутку.

Денис сходил к машине, вернулся и вручил Михи-ну пакет. В нем был ПСМ.

— Отличная карманная игрушка. Вы умеете обращаться?

— Когда-то приходилось. Но я не хотел бы…

— Будьте уверены, ничего страшного не случится. Стаценко человек военный, а на таких огнестрельное оружие действует успокаивающе. Он сразу придет в норму и мирно сядет за стол.

— А если все-таки полезет?

— Ну, в крайнем случае, пальните в потолок.

Витек опрокинул еще одну рюмочку и немного повеселел. Он держал в правой руке пистолет, с которым чувствовал себя гораздо уверенней. Если бы такая игрушка была у него в тот день, когда наехали три «отмороженных» бандюка! Он бы их не испугался. И Стаценко тоже не боится.

— А знаете, Денис, если этот сибирский засранец полезет, я не испугаюсь и выстрелить.

— Такую крайность, Виталий Самуилович, я не рекомендую. Хотя, надо заранее готовиться к любому варианту. Согласно плану Неврюкова, он должен был прибыть в ресторан в компании со мной, когда Стаценко вас окончательно морально опустит. После этого вы должны были назвать нам процент доходов с вашего предприятия. Или, еще хуже, переписать акции на имя Неврюкова. Так скорее всего бы и было: исполнительному директору — акции, а Стаценко — водочный процент. Но ничего у них не выйдет. С Неврюковым я переговорю еще в городе. По дороге в «Дюну» я кое-что ему расскажу, заодно дам кое-что послушать. И он поймет, что иногда невыгодно замечать соломинки в глазах ближнего. Чтобы не укололи бревном. После чего мы приезжаем в ресторан, Неврюков усмиряет Стаценко. Я представляю, как он вытаращится на исполнительного, когда тот скажет: «Александр Дмитриевич, отъедь-те от Виталия Самуиловича. Он тут совершенно ни при чем». И все останется, как прежде. Кроме того, что я буду считаться вашим партнером, уже внесшим свой вклад…