Венера с пистолетом - Лайл Гэвин (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
– А как насчет такой маленькой детали, как кофе?
– Извини, – она налила мне чашку. – Я даже не помню, пьешь ты его с сахаром или нет.
– Да.
Я подсел к столу и принялся за кофе.
– Мы поженимся? Или нет?
– Господи, – я пролил кофе на блюдце. – Я не… Я имею в виду, ты хочешь?
– Не знаю, но странным мне это не кажется. А ты хочешь?
Я подумал о своей квартире в Лондоне; немного похоже на паркеровскую, но меньше, холоднее, грязнее. Узкая грязная мастерская. Пыльные шкафы, полные старых, бесполезных пистолетов.
– У меня не много денег. Ты богата?
– Вряд ли. Есть немного, но это все, на что можно рассчитывать.
– Мы будем чертовски бедны.
На этом все кончилось, ночь прошла. Настроение было нарушено и ни один из нас не был достаточно опытен, чтобы его воскресить. Во всяком случае, не сразу. Мы храбро улыбнулись друг другу, я быстро покончил с кофе и пошел бриться и одеваться.
Когда я вернулся, возле Элизабет стоял ряд банок с консервами и что-то еще – словом, вся еда, что там была, выставленная на осмотр.
– Ты хочешь перекусить, или любишь поздние завтраки?
– Нет, я бы что-нибудь съел.
– Ну, тогда выбирай.
– Да все, что тебе понравится. – Теперь мы были сверхвежливы, не желая сделать ошибку или обидеть друг друга. – Черт, давай яйца, только как-нибудь их приготовь.
– Ладно. Я сварю еще кофе.
Я отправился в гостиную, включил второй нагреватель электрокамина и сказал доброе утро миллиону фунтов стерлингов Венеры и ее абсурдному, загадочному пистолету. Я имею в виду, что это безумие – ты рисуешь картину, такую прекрасную и простую, а в это время кто-то другой, столь же яркий и хороший художник – вы только об этом подумайте – изобретает что-то малопроизводительное и сверхсложное, типа колесного затвора. Она не могла держать мой «Вогдон», или даже однозарядный «кольт». Все-таки, я полагаю, чтобы изобрести что-то поистине простое, нужно время.
Но, Бог мой, она все равно была восхитительна.
Я подошел к высоким окнам и уставился невидящим взглядом на улицу. В поле зрения были только другие высокие окна за ставнями через двор. Вторая галерея над нами закрывала часть неба и поглощала весь свет. Большую часть года Паркер жил в потемках, как Фаджи. На балюстраде нашей галереи лежал тонкий слой снега. Содрогнувшись от холода, я вернулся к камину.
Вошла Лиз с кофе, и я сказал:
– Знаешь, ты никогда не видела эту картину при дневном свете.
– Нет. После ленча мы возьмем ее подышать свежим воздухом. Если снова не пойдет снег. А что, если я сделаю омлет на тосте?
– Прекрасно.
Когда она ушла, я налил себе кофе, а затем плеснул в него виски. Черт, был уже почти полдень. Я снова начал вышагивать по комнате, разглядывая вещи, просто так, чтобы чем-то заняться.
Мы ели на кухне. Омлет немножко походил на подошву, тост тонковат, а Лиз слишком много извинялась. Я попросил ее помолчать и передать мне соль и перец.
– Я не могу их найти.
– Вот черт!
Она внезапно взорвалась.
– Я ничего не могу найти, кроме мешка с мукой. Я тебе готовлю первый раз в жизни и вот… такая незадача. – Она замолчала и села, уставившись в свою тарелку. По щекам покатились слезы.
Я встал и обнял ее за плечи.
– Все хорошо, милая. Ты не виновата, это все чертов капитан Паркер.
Я взял блюдце и швырнул его в угол, оно разлетелось с приятным звонким треском.
– Месть. Проучим этого типа.
Она засмеялась сквозь слезы, потом подняла лицо, и я поцеловал ее. Через некоторое время я вернулся к своему омлету, ставшему вдобавок ко всему еще и холодным.
Закончив с завтраком, я закурил сигару. К сожалению, со вчерашнего дня она не стала лучше.
– Интересно, что за тип этот Паркер.
Она задумалась.
– Холостяк. Бывший военный. Есть немного. Вероятно, снял квартиру ненадолго, потому не стал ее обживать.
– Да, но если он так гордится тем, что когда-то был армейским капитаном, почему нет никаких сувениров на стенах? Полковых фотографий, или гербов, или каких-нибудь других побрякушек?
Элизабет взялась убирать посуду.
– Вероятно, он был в корпусе походных кухонь, или как это там называется? Разве не подобные солдаты, никогда не бывшие в бою, больше всех гордятся своими подвигами?
– Да, может быть. Но он не был в тыловом подразделении, и уж не при кухне.
– Но тогда, быть может, все его сувениры остались в родительском доме в Англии. И он не хочет разрушать коллекцию, чтобы привезти несколько штук на новое место на несколько месяцев.
– Я об этом не подумал.
Я подошел к Элизабет и помог ей мыть посуду. Да, я, Берт Кемп.
Чуть позже мы перекочевали в гостиную. Я налил себе виски с содовой.
– Он знает толк в хорошем иски. Но не в цене. Оно куплено в магазине.
– А где же еще?
– Большинство иностранцев в Вене пользуются привилегиями. Они ходят в беспошлинный магазин при союзном штабе. Там легко завести знакомство и купить по дешевке виски, английские сигареты и прочее. Я имею в виду, будь я здесь неделю, отоваривался бы только там.
Лиз кивнула, поглядывая в окно.
– Ты поможешь мне вынести картину наружу?
– Конечно.
Я пробежал пальцами по корешкам книг.
– Чем, собственно, интересуется капитан Паркер? Какое у него хобби?
– Не знаю. А в чем дело? Мы с ним вряд ли когда-нибудь встретимся.
– Просто любопытно. Пытаюсь понять, что он за человек, но у меня ничего не получается.
Она пожала плечами, а потом улыбнулась.
– Хорошо, давай попробуем. Он из хорошей английской семьи, предположим Паркеры из Гайд-Парка. Прослужил лет двадцать в Индии.
– Двадцать лет – и не продвинулся выше капитана?
– А, ты забываешь ту несчастную связь с женой полковника. Дело было замято, ради чести старого славного полка. Но это помешало его продвижению по службе. В коне концов он ушел в отставку.
Я усмехнулся. Элизабет прекрасно изобразила некоего лондонского маклера, который никогда не позволял вам забыть, что у него позади славная война в славном бравом полку.
– Почему же он тогда не любит соль и перец?
– Он подхватил редкую восточную болезнь. Даже две. Соль хватает его за печень, а перец за почки. Но он все еще дамский угодник.
– Двуспальная кровать, да?
– И те две бутылки вина, помнишь? И потом, после стольких лет в армии, он старается наверстать упущенное чтением по великому искусству. Но истинная страсть его по-прежнему пистолеты.
– Чушь! Только не с этим набором книг.
Она удивленно подняла бровь.
– Мне показалось, ты говорил, что у тебя все они есть?
– Да, у мня есть большинство из них, но они довольно ерундовые. За исключением Смита. Будь он настоящим спецом по пистолетам, у него должен быть Гринер, или Поллар, или Джексон, или кто-нибудь еще. Я думал, его настоящая любовь – искусство.
– Ни в коем случае. Эти книги тоже все ерундовые, просто репродукции. Единственная серьезная вещь – Беренсона.
Я немного задумался, взял У. Х. В. Смита – «Стрелковое оружие мира» и заглянул внутрь. Он купил ее, подержанную, в Париже. Но это справочник, который выпускается каждые пять лет, каждый раз включая в себя описание нового оружия. Кому нужно покупать устаревший справочник, бывший в употреблении? Капитану Паркеру?
– Мне кажется, он сумасшедший, – я поставил книгу на место.
Лиз потеряла интерес к капитану.
– Ладно, давай вынесем картину наружу.
– Минутку. Но чем он действительно интересовался? Музыкой? Здесь нет магнитофона. Историей? Поэзией? Китайскими вазами? Фотографией? Сексуальными традициями индусов? Скоростными автомобилями? Нет ничего, просто ничего.
– Похоже, он довольно унылая личность.
– Он не может быть таким тупицей, нет, если устраивает роскошные подпольные сделки с правительством Венгрии.
– Да. Ты, в конце концов, пришел к какому-то выводу о нем. А я хочу вынести картину на дневной свет.
– Подожди минутку. – Я блуждал по комнате, дымя сигарой и волнуясь. – Он покупает дорогие книги по искусству, но не вешает ни одной картины. Он не пользуется солью и перцем. Он проводит блестящие сделки с венграми. Уезжая, он вычистил всю квартиру. Остались только плащ, халат и шлепанцы. – Я остановился. – Здесь нет ничего личного. Нет старых зубных щеток или бумаг.
