Дураки умирают - Пьюзо Марио (лучшие книги TXT) 📗
Он еще не решил, хочется ли ему покидать Вегас, ярко освещенную пещеру казино. Ему тут нравилось. Тут он чувствовал себя в полной безопасности. Выигрыши или проигрыши его особо не волновали. А главное, пещера казино отсекала все остальные трагедии и ловушки, подстерегающие человека на его жизненном пути.
Он вновь улыбнулся, вспомнив, как Калли тревожился из-за его выигрышей. И что, собственно, ему делать с такими деньгами? Лучше всего — отослать жене. Хорошая женщина, хорошая мать, с характером, многими достоинствами. Тот факт, что после двадцати лет семейной жизни она ушла от него к любовнику, не менял сказанного выше. По прошествии нескольких месяцев Джордан уже понял причины принятого ею решения. Она имела право на счастье. Право на полнокровную жизнь. А жизнь с ним душила ее. Нет, он не мог считать себя плохим мужем. Он был хорошим отцом. Выполнял все свои обязанности. Его единственный недостаток заключался в том, что через двадцать лет после свадьбы рядом с ним жена не чувствовала себя счастливой.
Друзья знали его историю. Три недели, которые он провел в Вегасе, казались годами, и с ними он мог говорить свободно, не то что в родном городе. Все выходило само собой, за выпивкой в баре, за разговорами в кафетерии после обеда.
Он знал, что они считают его холодным и бесчувственным. Когда Мерлин спросил, получил ли он право на встречи с детьми, Джордан лишь пожал плечами. На вопрос Мерлина, собирается ли он увидеться с женой и детьми, Джордан попытался дать честный ответ: «Думаю, что нет. Они в полном порядке».
И тут же Мерлин выстрелил новым вопросом: «А ты, ты в порядке?»
Джордан рассмеялся естественным, не деланым смехом. Все еще смеясь, ответил: «Да, — и, пожалуй, первый и единственный раз дал понять Малышу, что тот ищет то, чего нет. Посмотрел ему в глаза и добавил: — Есть только то, что ты видишь. И ничего больше. Никакого второго плана. Станешь старше, поймешь».
Через несколько секунд Мерлин отвел взгляд.
— Разве что ты не можешь спать по ночам, так?
— Так.
— Никто не спит в этом городе, — нервно вставил Калли. — Воспользуйся парой таблеток снотворного.
— От снотворного мне снятся кошмары.
— Нет, нет, — нетерпеливо махнул рукой Калли. — Я про этих, — и указал на трех проституток, которые сидели через пару столиков от них. Джордан рассмеялся. Вот так он впервые услышал расхожую вегасскую идиому. Теперь он понял, о чем говорил Калли, когда, прерывая игру, объявлял, что хочет воспользоваться парой таблеток снотворного.
Этот вечер как никакой другой подходил для реализации совета Калли, но Джордан уже в первую неделю пребывания в Вегасе пригласил к себе в номер ходячую таблетку снотворного. Все у него получилось, но полностью снять напряжение так и не удалось. Каким-то вечером шлюха, одна из подружек Калли, уговорила его пригласить еще и ее напарницу. Всего на пятьдесят баксов больше, зато они потрудятся от души, потому что он очень славный парень. Джордан согласился. Действительно, от такого количества ласкающих его рук и грудей удовольствие он получил. Инфантильное удовольствие. Одна девушка положила его голову себе на груди, вторая оседлала, как мустанга. И в финальный момент, кончая, уступая велениям плоти, он заметил, как девушка, «скакавшая» на нем, чуть подмигнула второй, на груди которой покоилась его голова. И он понял, что теперь, когда с ним все ясно, когда он вышел из игры, они могут заняться тем, чего им действительно хотелось. Он наблюдал, как скакунья приникла к «киске» второй девушки с куда большей и естественной страстью, чем та, которую она изображала чуть раньше. Он не разозлился. Наоборот, порадовался, что это время не прошло для них зря. Они тоже имели право на маленькие радости. Он даже дал им лишнюю сотню. Они думали, что за качественную работу, но на самом деле так он оценил это милое подмигивание. А когда девушка, которую ублажала скакунья, в момент оргазма, изогнув спину, нашла своей рукой руку Джордана и сжала ее, тот растрогался до слез.
И все ходячие таблетки снотворного старались, как могли. До чего же красивые собирались здесь девушки! Ласковые, участливые, понятливые. Они с обожанием смотрели на него, держали за руку, ходили на обед или на шоу, играли на деньги, которые он им давал, никогда не обманывали, ничего не пытались украсть. Они создавали ощущение, что он им действительно дорог, а в постели оттрахивали его по полной программе. И все за какую-то сотню долларов, одну «пчелку», по терминологии Калли. Они стоили этой сотни. Безусловно, стоили. И в том, что он все-таки не мог расслабиться, их вины не было. Они даже мыли его, перед тем как уйти, — тяжелобольного человека, прикованного к больничной койке. Что ж, у них было одно, но очень важное преимущество перед обычными таблетками снотворного: они не вызывали кошмаров. Но и не приносили сна. За три недели он так и не смог заснуть.
Джордан привалился головой к изголовью кровати. Он не помнил, как перебрался на нее из кресла. Хотел уже выключить свет, чтобы немного поспать. Но испугался, что вернется ужас. Не страх, а физический ужас, которому его тело не могло оказать ни малейшего сопротивления, хотя разум не поддавался и пытался понять, а что же происходит. Выбора не было. Путь оставался один — обратно в казино. Чек на пятьдесят тысяч Джордан бросил в чемодан: для игры хватало наличных и фишек.
Джордан собрал с кровати деньги и фишки, рассовал по карманам. Вышел из номера, спустился в казино. Вот когда, далеко за полночь, у столиков собирались настоящие игроки. Они закончили все дела, отобедали, отправили жен на шоу, в постель или усадили к колесу рулетки. Отделались от них. И теперь могли сразиться с судьбой. С деньгами в руках, они стояли у столов для игры в кости. Питбоссы держали наготове чистые бланки расписок, ожидая, пока у них закончатся фишки и они захотят прикупить новых на тысячу долларов, две, три. Именно в эти часы игроки расставались с целыми состояниями. Никто не знал почему. Джордан направился в другой конец игрового зала.
Элегантное, обтянутое серым бархатом ограждение отсекало от основного зала уголок, в котором расположился длинный овальный стол для баккара. Вооруженный охранник стоял у прохода, потому что за столом для баккара играли главным образом на наличные, а не на фишки. С двух зауженных сегментов стол охраняли высокие стулья. На них восседали инспекторы, зорко следящие за действиями троих крупье и питбосса и за расчетами. Все сотрудники казино в секции баккара работали в строгих черных смокингах.
Четверка святых при полном параде, они пели осанну тем, кто выигрывал, сочувственно кивали проигравшим. Симпатичные, обаятельные мужчины, они располагали к себе игроков, не вызывая отрицательных эмоций даже у неудачников. Но не успел Джордан подойти к воротцам в сером ограждении, как перед ним возникли Мерлин и Калли.
— Им осталось играть только пятнадцать минут. Не ходи туда. — Стол для баккара закрывался в три часа утра.
И тут один из святых в смокинге обратился к Джордану: «Мы собираем последний „башмак“, мистер Джи. „Башмак“ Банкомета», — и рассмеялся. Джордан видел карты, лежащие на столе синими рубашками вверх, готовые для тасования.
— Как насчет того, чтобы составить мне компанию? — спросил Джордан Малыша и Калли. — Деньги мои, ставить будем по максимуму на место. — Сие означало, что при предельной ставке в две тысячи Джордан собирался участвовать в каждом розыгрыше шестью тысячами долларов.
— Ты сошел с ума? — спросил Калли. — Так можно вылететь в трубу.
— От тебя требуется только обозначать место, — ответил Джордан. — В случае выигрыша я дам каждому по десять процентов.
— Нет, — мотнул головой Калли и отошел к ограждению.
— Мерлин, посидишь рядом? — спросил Джордан Малыша.
— Да, — кивнул тот. — Посижу.
— Ты получишь десять процентов.
— Хорошо.
Он миновали воротца и охранника. «Башмак» собирала Диана, и Джордан сел рядом с ней, чтобы стать следующим Банкометом. Диана наклонилась к нему:
