Смерть в осколках вазы мэбен - Платова Виктория (читать книги .txt) 📗
Да, привычная, размеренная жизнь, привычные ритуалы. Может, действительно пора уже свою жизнь привести в порядок, чтобы и было вот так все привычно и предсказуемо? А что? Дом, семья, работа. Хотя работу давно не мешало бы сменить. Иногда наша редакция и все знакомые рожи кажутся невыносимыми до смертной жути. А сидеть где-нибудь в тихом просторном офисе и заниматься какими-нибудь менеджерскими делами…
Менеджерскими… Это если только попроситься менеджером к Герту. За сценическими костюмами присматривать или реквизитом. Но как представишь себе, что по долгу службы надо будет каждый день смотреть на небритые рожи рокеров, которые с жуткого перепоя, смачно разя перегаром, пересыпают свои скудные речи доброй порцией отборного мата… Нет уж, пусть лучше интеллигенты, продажные и не очень журналисты, которые и в пьяном виде могут строить весьма приличные фразы. Нередко их пьяные философские выкладки можно смело превращать в лозунги. Нет, в нашей среде тоже ругаться умеют, но рокеров, похоже, переплюнуть могут только моряки и сапожники. И еще сантехники, которые вообще народ особый.
Я походила по комнате. Герт уже почти час как спал, но меня что-то в сон не тянуло. Решив заварить себе чаю с мятой, я отправилась на кухню. Пока чайник грелся, включила телевизор, может, музыка какая-никакая будет. Была. И еще какая! Всеми любимая певица, появившаяся недавно из сибирского захолустья и сразившая всех наповал своими заморочными текстами, выделывалась на сцене. Меня передернуло. Диана, красивая с ее полуулыбкой, и эта, страшненькая, похожая на запущенного ребенка, но обе одинаково противные. Что-то в них обеих ненастоящее, фальшивое, порочное. Хотя ведь и та, и другая до ужаса нравятся публике. Вот и пойми после этого людей!
Без всякого сожаления я переключила телевизор на другой канал. Новости. От новостей к ночи просто зверски устаешь.
Да и что нового могут сказать? Депутаты приняли очередной закон. Эка невидаль! Разборки криминальные, кого-то убили, у кого-то чего-то нашли на огромную сумму. Наркотики, оружие, полный джентльменский набор. Дикторшу прямо распирает от восторга. Не иначе где-то обнаружили летающего слона. Заклокотавший чайник, громыхнув крышкой и залив кипящей водой плиту, оторвал меня от созерцания новостей. Пришлось вытирать плиту, а затем я заварила чай, бросив в него сушеные веточки мяты. Удивительный аромат. Помню его с детства, когда летом гостила у бабушки в деревне, и она вечером добавляла в чайник только что сорванную мяту. Куда все ушло? Как песок сквозь пальцы… А вот запах мяты опять вернул меня в детство. И настроение сразу заметно улучшилось. Я сделала глоток ароматного чая, повернулась к телевизору и чуть не вылила на себя кипяток.
Дикторша уже успела проверещать все сенсационные известия, и теперь пожилая леди с высокой прической рассказывала о проходящих в Москве Днях корейской культуры. Приехало много артистов, известных писателей, художников, народных умельцев. В Центре корейской культуры проходят пресс-конференции и организованы выступления корейских гостей. Культурная программа весьма обширна. Дикторша посетовала на то, что, к сожалению, не состоится выставка художника Карчинского, работающего в стиле корейских мастеров, которая должна была открыться в Москве. Но все же жители и гости столицы могут ознакомиться с культурными традициями Кореи, если посетят… Последовали адреса и телефоны. Спонсором выступил Центр корейской культуры в Москве.
Вот так, значит. Выставка Карчинского не состоится. Картины пострадали, мастерская сгорела, а ваза мэбен бесследно исчезла. И банкир еще в придачу убит. Здорово все получается. Вот только непонятно, кто за всем этим стоит и кому все это надо.
От резкого звонка в дверь я вздрогнула и плеснула на себя чаем. Благо, что он хоть немного успел остыть, иначе ожог был бы мне обеспечен. И кого только могло принести на ночь глядя? Если это дружки Герта, которым он сообщил мой адрес, то завтра я устрою ему грандиозный скандал. А этот тип, похоже, даже и не проснулся. Поставив чашку с недопитым чаем на стол и выключив телевизор, я отправилась к двери.
— Кто там? — спросила тихонько.
Современная жизнь научила нас быть осторожными и не распахивать дверь По первому звонку. Мало ли кто за ней может оказаться.
— Кто там? — повторила я чуть громче.
— Откройте, Леда, — послышался мягкий баритон, — это Карчинский.
Вот те на! Только что о нем думала. А он уже тут как тут, легок на помине. Однако что ему от меня понадобилось, да еще и в такое время? Добропорядочные граждане уже давно спят. Или он не считает меня добропорядочной? Перестав колебаться, я открыла дверь. Художник ввалился в коридор, словно его сзади кто-то подпихивал.
— Прошу прощения, — рассыпался он в извинениях, — что врываюсь к вам так поздно… Никогда бы не позволил себе вас побеспокоить, но обстоятельства… Вы позволите мне пройти?
— Проходите, — я кивнула.
Художник быстренько избавился от мокрого плаща, пригладил перед зеркалом волосы, приосанился и последовал за мной.
— Чаю, кофе? — спросила я. — Или хотите чего-нибудь покрепче?
— На улице очень холодно, — мягко ответил он, располагаясь в кресле, — и я бы не отказался от глоточка чего-нибудь, но у меня к вам серьезное дело.
— Слушаю, — я присела на диванный валик, — говорите. Если это в моих силах, то я готова вам помочь.
— Как я благодарен вам, Леда, за ваши слова, — произнес он проникновенно. — Я рад, что вы готовы мне помочь. Сейчас я действительно очень нуждаюсь в помощи. Простите, а вы одна?
Что за вопрос? Причем без всякого перехода. Или он нуждается в том, чтобы я утешила его по-женски? Тогда я зря пообещала ему помочь. Пусть поищет себе другую утешительницу.
— А какое это имеет значение? — Я спокойно смотрела на него. — Предположим, нет, но разве я уже не взрослый человек, чтобы самой решать, одной мне быть или с кем-то?
— Простите, я совсем не хотел вас обидеть, — Карчинский потер лоб. — Просто я сейчас хочу говорить об очень деликатном деле, и мне хотелось бы, чтобы об этом никто не знал. Вы ведь сумеете сохранить все в тайне?
Час от часу не легче. Что еще за тайны объявились? Я молча встала, подошла к двери и плотно закрыла ее.
— Говорите, — потребовала я категорическим тоном.
— Сейчас я должен был быть в Москве, — проговорил ночной визитер, — но обстоятельства сложились весьма неблагоприятным для меня образом. Поэтому я и хотел бы попросить вас об одолжении. А именно отправиться вместо меня в Москву и встретиться там с одним человеком. От меня ему нужно передать небольшую посылку.
— И все? — удивилась я.
— Почти, — кивнул Карчинский.
Глава 17
Я молчала. Карчинский тоже не торопился с объяснениями. Он сидел в кресле и задумчиво смотрел на меня. У него был вид человека, который решает сложный шахматный этюд и должен просчитать все возможные варианты.
Мне, кстати сказать, не мешало сделать то же самое. Хотя что тут может быть особенного? Подумаешь, прокатиться до Москвы, передать там посылку и вернуться обратно. Этим я помогу хорошему человеку, художнику. Непонятно, почему только он не хочет послать кого-то из своих помощников или обратиться к кому-то из друзей. Друзья-то у него есть. Вот Герт, к примеру, давно его знает, и этот… художник-авангардист Иванов. Почему бы Карчинскому не попросить именно их? Так нет, приехал ко мне, да еще и выдвигает условие — никому об этом не говорить. Тоже мне, шпионские страсти! Что такого особенного может быть в посылке, если нужно соблюдать такую секретность?
Карчинский пошевелился в кресле и посмотрел на меня.
— Вы согласны, Леда? — мягко поинтересовался он. — Понимаю, на вашем месте я бы тоже не торопился с ответом. Но я уже говорил про неблагоприятные обстоятельства. Пожар уничтожил часть моих картин, многие серьезно пострадали. Выставка в Москве из-за пожара отменена. А это не просто очередная выставка, она приурочена к Дням корейской культуры, которые сейчас проходят в столице.
