Без лица - Коул Мартина (читаем книги онлайн бесплатно полностью .txt, .fb2) 📗
Он повернулся к кровати и увидел, что глаза Луизы широко раскрыты. Она слушала все, что здесь говорилось. Даже в таком состоянии она находила в себе силы для ненависти к нему.
— Мама! — вскрикнула Люси, и слезы ручьями полились из ее глаз. Как ужасно, что она все это слышала. В который раз Люси пожалела, что не смогла смолчать.
Кевин выбежал из палаты. Он больше не мог видеть горящие злобой глаза жены. Все получилось так ужасно. Конечно, он во всем виноват: пытаясь помочь, делает только хуже. Что ж, это как раз тот толчок, в котором он нуждается, чтобы наконец уйти. Все, он умывает руки. Пусть сами разбираются. Покидая больницу, Кевин не сомневался, что Луиза выживет. Выживет на одной силе воли и продолжит портить всем жизнь, в особенности своей старшей дочери. Но что бы теперь ни случилось, с этим браком покончено. Он с радостью отдаст ей все деньги, лишь бы больше никогда не видеть ее.
Микки Уотсон вышел вслед за ним. Пока Кевин открывал дверь своего фургона, жених его дочери со смущенным видом стоял рядом.
— Вы что-то хотите?
— Что будет с Лу? — с отсутствующим видом спросил Микки.
Кевин пожал плечами:
— Похоже, что твоя будущая жена уже все решила. Так что со всеми вопросами, пожалуйста, к ней.
Микки не сдавался.
— Но ведь ваша жена…
Кевин тихо рассмеялся:
— Существует такая вещь, как развод.
— Вы разведетесь с Лу теперь, когда она в таком состоянии?
Микки был изумлен. В их кругу такое не принято.
— Да, и причем немедленно, черт возьми! Твоя будущая жена тоже постаралась. Я по горло сыт ими обеими. Все, с меня хватит. И один тебе совет, Микки, приглядись-ка повнимательнее к Люси, потому что права старая пословица, яблоко от яблони…
Микки смотрел вслед удаляющемуся фургону Кевина. Он жалел Луизу, которую бросили вот так, в таком ужасном состоянии. Но он знал, что сделал бы то же самое. Она настоящая стерва. Лу когда-то сама подцепила Кевина, но все годы их брака целенаправленно уничтожала его. В то же время Микки осуждал Кевина за то, что тот сгрузил Луизу на его невесту, а следовательно, и на него самого. Луиза действительно состоит из одних проблем, а уж если она выживет, это будет кошмар. Он не собирается связывать свою жизнь с женщиной, полностью находящейся во власти своей матери и готовой мчаться по ее первому зову, и менять одну стервозную мамашу на другую. Нет, он должен хорошенько подумать о том, как ему быть дальше.
Карен Блэк собирала вещи. Они хотели съездить в Маргейт. Она пребывала в радостном возбуждении при мысли о проделке, которую сегодня совершила. Это научит Кевина обращаться с людьми. Он думал, что крутой? Хотела бы она посмотреть на семейку Картеров, когда они увидят, что сделалось с их домом!
Она поживет какое-то время в Маргейте, пока не улягутся страсти, а потом вернется героиней, символом восторжествовавшей справедливости. Для нее это было очень важно. Ей непременно нужно чувствовать, что люди уважают ее, а уважение достигается не только угрозами, но и способностью эти угрозы выполнить. В следующий раз Кевин Картер подумает как следует, прежде чем связываться с ней. Воспоминание о том, что он с ней сделал, все еще мучило Карен. Те, с кем она работает, видели ее унижение. Но она отплатила ему, и если у него есть хоть какие-то мозги, он смирится и больше не будет возникать. Она ведь не остановится и перед убийством, и Кевин Картер должен это понимать.
Как ей хотелось бы остаться и послушать, что будут говорить о ней в местном пабе. Еще долго после этого она будет темой для разговоров, ее имя будут связывать с тем, что она сделала, чего добилась, и остальные станут относиться к ней соответственно: Карен надо опасаться, быть начеку, чтобы случайно не навлечь на себя ее гнев.
Карен буквально дрожала от возбуждения. Каждый раз, когда она представляла себе пламя, пожирающее дом Картеров, думала о нестерпимом жаре, разрушении и хаосе, который она причинила, то ощущала почти сексуальное наслаждение, которое пронзало все ее тело. Фотографии, съеживающиеся от огня, тлеющие от краев к середине. Пламя, поглотившее застывшие лица, растянувшиеся в улыбках; плавящиеся ковры, занавески, тлеющие и наконец вспыхивающие ярким пламенем. Запах горелого пластика и резины. Черный дым, способный удушить любого, даже пожарных в масках. Она снова заулыбалась, упиваясь ощущением, что действительно сотворила нечто из ряда вон выходящее.
В комнату вошел ее муж Пити, низенький, с бычьей шеей, воняющий потом.
У него были голубые безжизненные глаза, которые, казалось, ничего не замечали, но при этом мозг его работал быстрее компьютера.
— Что ты наделала, Карен? — В его голосе слышался страх.
— О чем это ты? — цепенея, спросила она. «Неужели легавые уже за дверью?» — пронеслось у нее в голове.
Но еще до того как муж успел ответить, Карен услышала крики своей матери и громкий топот ног по ступенькам.
— Где она?
Дверь со стуком распахнулась, и в спальню ворвалась Рита Блэк, бешено вращая глазами.
— Ну я тебе сейчас задам, тварь!
Карен чувствовала, как страх поднимается в ней и сковывает все ее тело.
— Мама, что случилось?
Голос ее звучал неуверенно. Она понимала, что сейчас произойдет что-то ужасное. Ее брат Люк стоял позади матери и смотрел на Карен так, будто готов был убить ее.
Дрожа от ярости, он спросил:
— Ты проверила, не было ли кого в доме, прежде чем поджигать его?
Карен чувствовала, как силы покидают ее. Она опустилась на незаправленную кровать. Глаза ее расширились, кровь стучала в ушах.
— Ты подожгла парадную и заднюю двери, так? Не оставила путей для спасения? — Теперь говорила ее мать, с отвращением глядя на нее. — Ты идиотка! Луиза Картер была дома…
Карен как безумная затрясла головой.
— Не было ее там! Она каждый день ходит на кладбище. Там никого не было.
Кулак матери врезался в лицо Карен.
— Она была там, в доме.
— Нет. Ты ошибаешься, говорю тебе. Она каждый день ходит на кладбище. Я следила за ней. Кто тебе это сказал? Они врут!
Люк изо всех сил стукнул кулаком по двери, пробив в ней дыру. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на Карен.
— Это было в новостях, ты, сука, — заорал он. — Завтра ее перевозят в ожоговое отделение в «Биллерикей». Если она умрет, это стопроцентное обвинение в убийстве. И даже если она выживет, тебе светит по меньшей мере двенадцать лет.
Карен облизнула пересохшие губы. Глаза ее становились все шире и шире по мере того, как ужасная правда доходила до нее.
— Ой, мама.
— Я тебе покажу «ой, мама». Ты что, не могла все это так оставить? Тамара плачет как сумасшедшая. Она этого не хотела. Это все ты, бандитка! Ну что ж, теперь ты в полной заднице, девочка моя. Ты вляпалась, тебе и выкручиваться. Потому что на этот раз никто не будет тебя покрывать. С тобой слишком много проблем, все устали от тебя. Так что счастливого пути в Маргейт.
— Мама, пожалуйста…
— Отвали, Карен. Лучше сама сдайся полиции. Ты вся в покойного отца — он только на словах был крутой, но при этом не имел ни гроша. Он был таким психом, что вам и не снилось. Как я обрадовалась, когда он умер, когда я избавилась от него!
— Перестань, мама, — взмолился Люк, боготворивший отца.
— Нет. Я скажу все, что думаю. Я ненавижу свою жизнь, и я ненавижу вас всех. Бетани проститутка, а вы все ублюдки… чем мне похвастаться? Что хорошего дали мне мои дети и моя жизнь?! Ничего.
Тут Рита заплакала, и это поразило ее детей больше всего. Где та сильная женщина, которая боролась за них в школе, полиции, суде, с любым, кто осмеливался критиковать ее детей, которая навещала их в колониях для малолетних и в тюрьмах? Теперь перед ними стояла женщина, стыдившаяся собственной семьи, и это было шоком и одновременно унижением для них.
— Луиза Картер нормальная женщина. Скандалистка, но это ее право. Кто ты такая, чтобы отбирать у нее дом? У нее был нормальный дом, чистый, приличный дом. Не то что у меня. У меня никогда не могло быть ничего такого, потому что вы вечно все портили, гордились тем, что живете как свиньи. Все, теперь можете проваливать ко всем чертям. Я хочу, чтобы вы все ушли, а я жила спокойно в своем доме. Я хочу тишины и мира и не желаю вас больше видеть. Тамара может остаться, а вы все катитесь.
