Ритуал последней брачной ночи - Платова Виктория (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Какая ты красивая… Можно я тебя поцелую? Целовать убийцу — в этом есть свой шарм, не говоря уже о том, что описание этого поцелуя займет несколько машинописных страниц.
— В обмен на информацию, — тут же начала торг я.
— Какую?
— Мне нужно знать, кто еще, кроме Олева, проживал в гостинице.
— Зачем?
— Пока ты спал, я кое-что проанализировала…
До сих пор я анализировала только состояние своего здоровья, раз в полгода проверяясь на СПИД. Но само слово «проанализировала» сразу же возвысило меня в собственных глазах. И в глазах Сергуни тоже. Он напрягся и сделал стойку «верный спаниель».
— Я кое-что проанализировала, — с апломбом продолжила я. — И пришла к одному неутешительному выводу. Возможно, я убрала не того человека.
Эта реплика произвела на Сергуню магическое действие. То, что он испытывал ко мне сейчас, легко подпадало под категорию «роковое влечение».
— Ты уверена? — Мысленно он уже снял с меня все тряпки и добрался до кожи.
— Все может быть. Так ты достанешь мне список постояльцев?
— Попробую.
— Как можно скорее. Завтра. То есть сегодня…
— Попробую сегодня. Что-нибудь еще?
— Да. Ты говорил, что консьержка на Суворовском запомнила время моего визита… А что, кроме меня, никто больше не появлялся?
— В это время — нет. Кроме домработницы Дремова, естественно.
Интересное кино. В течение как минимум получаса я была единственной посетительницей. А что тогда делать с работающим лифтом? Кто-то же в нем спускался? Или жильцы дома уже вне подозрений?
Жильцы дома. Бесперспективно. Соседи, в закрытых кондоминиумах не станут резать друг друга, как кур. А посторонний мог уйти и по крыше. И через мансардное окно.
Я прикрыла глаза и попыталась восстановить свою вахту у мансардных окон. Пальма, попугай Старый Тоомас, мертвый Стас, лежащий на кровати… Мансардные окна были закрыты изнутри. Теперь я вспомнила это. Мансардные окна были закрыты, а у Стаса был кондиционер.
Оставалась крыша.
Но крышей убийца мог воспользоваться только в том случае, если знал, где лежит ключ от чердака. Не думаю, чтобы Стас посвятил его в это за несколько минут до смерти. Следовательно, если не произошло ничего сверхъестественного, он покинул квартиру через дверь. И растворился где-то между этажами…
— Может быть, старуха-консьержка просто не сочла нужным сообщать о выходивших жильцах? Может, она просто забыла об этом?
— Такие старухи никогда и ничего не забывают, — сказал Сергуня. — А ты что, пытаешься скроить себе алиби?
— Я пытаюсь понять, кому еще понадобился Стас. Кроме меня.
— За ним шла охота? — с почтением спросил Сергуня.
— Скажем, им интересовались.
Я надолго замолчала. Древнейшая профессия научила меня угадывать желания клиента. Вот и сейчас я продолжаю жить по ее принципам. Я говорю репортеру то, что он хочет услышать. Главное — не перегнуть палку и не взять на себя еще несколько преступлений, включая убийство Джона Леннона и Индиры Ганди.
Пока я размышляла над этим, Сергуня снова отправился в ванную.
Пора укладываться. Когда он вернется, я должна мирно спать — только так можно избежать очередной серии вопросов.
Я расправила белье на диване, потом, подумав, сняла его, оставив только подушку и кусок свалявшейся шерсти, отдаленно напоминающей плед. И вытащила из-под дивана подзорную трубу, футляром от которой воспользовалась.
В жизни своей я не видела такого забавного предмета. Труба была короткой и достаточно узкой, с пластмассовой крышкой, закрывающей окуляр. Я приложила трубу к левому глазу и осмотрела комнату. Но все предметы находились слишком близко, и потому контуры их расплывались. Вместе с трубой я двинулась к окну, приоткрыла раму и направила окуляр на порт.
Теперь, в предрассветных молочных сумерках, я смогла разглядеть все. Краны приблизились на расстояние вытянутой руки, неясные флаги на судах сразу же приобрели национальную принадлежность, железнодорожные вагоны больше не казались игрушечными… Но гвоздем номера, несомненно, стал огромный, величиной с девятиэтажный дом, паром, стоящий у одного из ближних причалов. Интересно, когда он успел прийти? Еще полтора часа назад его здесь не было. И почему он пришвартовался здесь, а не на Английской набережной, где обычно не протолкнуться от подобной туристической нечисти… Или это — промежуточная стоянка у ворот города?
Я жадно обшарила окуляром сверкающие палубы, тушки спасательных катеров между ними (спасательный катер — это именно то, что мне сейчас нужно) и переместилась на корму. Скользнув по названию, я поднялась чуть выше, к разноцветным флагам, болтавшимся, как белье на веревке, и… снова спустилась к названию. И получше навела фокус.
«QUEEN REGINA».
А чуть ниже стоял порт приписки «OSLO».
«Королева Реджина». Осло. Это сочетание показалось мне смутно знакомым, недавно слышанным, к тому же оно шло в связке с тремя цифрами: 217. И еще с одной — 7.
Я потерла трубой кончик носа и вспомнила. Ну, конечно же, звонок по мобильнику в такси. Олев Киви сам набрал номер, и разговор шел по-эстонски. «Королева Реджина», Осло, номер 217. Седьмого июля. Тогда я решила, что речь идет о пятизвездочном отеле в Норвегии но все оказалось гораздо проще. Отель теперь стоял у пирса в ожидании мертвого Киви. Киви, который назначил кому-то встречу — но не в номере, а в каюте 217. А что, если он сам решил отплыть этим же паромом?..
— Шикарная лоханка, правда? — раздался за моей спиной голос Сергуни.
— Ничего себе, — я опустила трубу.
— Подыскиваешь местечко на нижней палубе?
— Еще не решила. А что эта лоханка делает тут? Ведь это, кажется, грузовой порт.
— Промежуточная стоянка. Скорее всего он двинет в город. Ближе к утру.
— На Английскую? — на всякий случай уточнила я.
— Или на лейтенанта Шмидта… Ты ляжешь у стенки или с краю?..
…В результате недолгих препирательств Сергуня устроился на полу, свернувшись, как собака, у моих ног. Справедливости ради нужно отметить, что он не очень-то добивался близости со мной. Призрак мертвого Киви все еще дышал ему в спину, а заснуть и не проснуться не входило в планы журналиста. Иначе бестселлер «В объятьях женщины-паука» так и останется ненаписанным.
