На рандеву с тенью - Степанова Татьяна Юрьевна (читаемые книги читать .txt) 📗
Никита кивнул. Дело он это смутно помнил. Сам, правда, на «подснежник» не выезжал, но помнил, как и десятки других аналогичных преступлений в Подмосковье. Потерпевшая работала в салоне красоты при комплексе отдыха, была парикмахером. Пропала где-то в середине ноября, а в апреле труп ее был найден недалеко от территории комплекса отдыха. Подозрение тогда пало на ее ухажера, приревновал, мол, и пырнул ножом (на костях сохранились следы от ножевого лезвия). Но доказательств тогда на подозреваемого не хватило, и дело так и повисло.
Дежурный позвонил в розыск, и через пять минут оперуполномоченный Кероян спустился: парень мрачного вида, похожий на гималайского медведя.
– Вы Колосов? – спросил он не очень приветливо у своего непосредственного начальства из главка. – Ну, рад познакомиться, товарищ майор. Поехали прямо сейчас туда, а то у меня со временем запарка. – Он пожал протянутую Никитой руку. – Вы прямо со вскрытия? Лизунов уже звонил, сказал – РУБОП опознал убитого.
Никита по дороге поделился с ним последними новостями.
– Ну, я им так сразу и сказал, что это не Андрюха Славин, – мрачно изрек Кероян. – А они заладили…
Ветхость моста показалась Колосову особенно странной после весьма приличных дорог Спас-Испольского района.
– Скоро этот проселок совсем закроют, – Кероян словно угадал его мысли. – У нас поговаривают, этот пустырь Островских у администрации в аренду берет. Территория комплекса и сюда начнет расширяться. Ну, спускайтесь. Тут тропинка. Вот тут мы его обнаружили наполовину в воде.
Никита спустился под мост. Осмотрелся: кусты, камыш, топкий берег, заросший осокой, мелкая речушка – воробью не утопиться. Укромное, тихое место, но чтоб справлять тут естественную надобность в три часа ночи… Даже если и припекло в пути Клыкова, чего проще прямо на обочине, не отходя. Чего в темноте под мост лазить?
– Машина там на мосту останавливалась, как считаешь? – спросил он Керояна.
– Следов протектора на асфальте на самом мосту не осталось. Далее на проселке – полная неразбериха. Множественные фрагменты следов с наложением. Транспорт шел туда и обратно по дороге. Хотя если этот тип действительно такой крутой был, что с самим Баюном знался, то вряд ли он простым пешеходом числился. – Кероян смотрел на мост. – Но даже если он и на своей машине сюда приехал или с кем-то еще, сюда под мост он сам спустился, причем без принуждения, добровольно. И зарезали его здесь, внизу, а не на мосту. А когда он дышать перестал, тело его перевернули, обыскали и стащили волоком в воду.
Колосов внимательно осматривал берег.
– С чего ты это взял? – спросил он.
– Ну как же… Он после первого удара в шею на спину шмякнулся, у него вся куртка сзади в глине была. Потом его еще раз ножом пырнули, уже лежачего, потом переворачивали с бока на бок – тоже глина везде. Зачем? По карманам шарили, и личных вещей у него при себе не оказалось. А потом вообще на живот перевернули и так лицом вниз в воду попытались спихнуть.
– Но он мог и сам в агонии перевернуться.
Кероян пожал плечами.
– Ограбление, считаешь? – Колосов хмыкнул. – И эксперт правильно сказал – возможно, только вот цепь у него на шее золотая, ее почему-то оставили. Итак, две раны – одна в шею, другая в сердце… Да еще убийца с телом, возможно, напрямую контактировал – прижимал его, переворачивал. Выходит, в крови должен был сильно измазаться. Собаку не применяли? – спросил он.
Кероян отмахнулся: а, ерунда все это.
– Ну и напрасно, возможно…
– Тут и без собаки кое-что нашли. – Кероян смерил Колосова недоверчивым взглядом, словно прикидывая, возможно начальству из главка доверить тайну или нет. – Вон те кусты видите?
Никита кивнул. Кероян указывал направо под мост, в густые заросли ольхи.
– Идемте, кое-что покажу. – Скользя по глине, Кероян зашагал к кустам.
Колосов последовал за ним, на ходу смерил на глаз высоту моста – метров шесть. Нет, если оттуда упасть, вряд ли без синяков и переломов обойдешься.
– Взгляните на это, – Кероян раздвинул ветки.
Колосов смотрел: опер указывал именно на ветки кустов.
Некоторые из них были сломаны, другие согнуты. Все выглядело так, словно в гуще кустов кто-то продирался, прокладывая себе дорогу. Никита внимательно осмотрел изломы ветвей. Давность небольшая – дня три. И что-то с этими заломами и сгибами было не так, странно, необычно. Он глянул на Керояна.
– Видите? – спросил тот. – Направление замечаете?
Никита кивнул: ерунда какая-то. Направление изломов и сгибов на ветвях указывало, что через кустарник не продирались от берега реки к мосту, что было бы естественным, нет, направление шло из чащи кустов, словно кто-то вылезал оттуда, из самой глубины…
– А хотите знать, почему след именно такой? – Кероян еще сильнее раздвинул ветки. – Смотрите туда, видите?
Никита увидел в сумрачной тени ветвей что-то темное. Ощутил запах сырости и гнили. Пригляделся получше: в гуще кустарника в глинистом берегу зияло круглое отверстие, словно нора какого-то животного.
– Про этот вход мы ничего не знали, – сказал Кероян. – Другой искали, когда вот тут на тело наткнулись. А эту дыру я обнаружил, когда прилегающую местность начал осматривать. Увидел, что кустарник поломан, ну и… Кто-то выбрался оттуда, из-под земли, наружу через эти кусты.
– Может быть, какое-нибудь животное? Барсук?
Колосов вытягивал шею, стараясь заглянуть в глубь норы. Отверстие впечатляло. Здоровая дыра, пожалуй, они с Керояном смогли бы туда протиснуться.
– Это не барсучья нора. – Кероян кашлянул. – Это… это еще один вход туда, вниз… – Он ткнул пальцем себе под ноги. – И оттуда кто-то выходил не далее как три дня назад.
Глава 11
ШОКОЛАДНЫЕ СЛЕЗЫ
Катю Колосов увидел в коридоре ОВД. Она сидела на подоконнике напротив семнадцатого кабинета в следственном отделении, болтала ногой и ела мороженое – эскимо на палочке. Вторая порция была у нее в руке. Эскимо таяло, пуская сладкие шоколадные слезы. Катя держала руку на отлете, боясь испачкать летнее платье.
«Ну вот, – пронеслось в голове начальника отдела убийств. – Я так и знал».
Остренькая иголка кольнула сердце. И сразу стало на душе сладко, горько, спокойно, тревожно, ясно, сумрачно, тепло.
«Я так и знал…» Что знал Никита? Спроси его сейчас об этом кто-нибудь – Лизунов-Пылесос, Генка ли Обухов, начальник ли управления розыска в родном главке, да хоть сам министр МВД, Колосов наверняка отделался бы гробовым молчанием. Но если бы об этом спросила ОНА, она сама, то…
– Привет. Здравствуй.
Катя обернулась, не донеся до рта эскимо. Шоколадные слезы тускло, шоколадно блестели на серебряной обертке.
– Никита! Ты тоже здесь? Здравствуй, вот здорово! Значит, тебя вызвали по поводу убийства, да?
Колосов смотрел на нее. Секунду, сотую ее долю не видел ничего. Только радужную мглу, солнце и эти глаза.
– Это кому? – Он дотронулся до ее руки, сжимавшей вторую порцию эскимо.
– Ой, потекло… Вот досада! Это я Варварке принесла. Варваре Красновой, она следователь здесь. А у нее срочное опознание. Жулика задержали по грабежу. Она даже из кабинета сейчас выйти не может, а то адвокат прицепится. Мороженое и растаяло… Хочешь, Никит?
– Безотходный принцип?
– Вкусно. А в меня больше уже не лезет, вся от шоколада слиплась.
Он забрал у нее эскимо. Разорвал обертку. Мимо по коридору прошествовал Рубен Кероян (четверть часа назад они вернулись с места происшествия). Он покосился на начальство из главка, на Катю. Меланхолично кивнул Кате. Тяжело вздохнул.
– Здравствуйте, Рубен, – откликнулась она.
– Ты сама как здесь? Хотя что я спрашиваю. – Никита все держал полурастаявшее эскимо. Не ел. Держал. Как дурак.
Катя начала взахлеб рассказывать: о пропаже людей, о поисках, находке спелеологов, о знакомстве с матерью (ну совсем, совсем спятила бедняжка, представляешь?) одной из пропавших, снова о спелеологах, о том, какие они чудные (одни девчонки там! И начальник у них преподавательница с кафедры!), о найденном трупе. О том, что это некто Клыков, она, естественно, еще не знала.
