Конец фирмы Беняева(Записки следователя) - Василенко Иван Дмитриевич (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗

Иван Василенко

КОНЕЦ ФИРМЫ БЕНЯЕВА

Записки следователя

СЛОВО К ЧИТАТЕЛЮ

Строительство коммунистического общества предусматривает дальнейшее укрепление социалистической законности, искоренение всяких нарушений правопорядка, ликвидацию преступности, устранение причин, их порождающих.

В выполнении задач, поставленных партией, по предупреждению и искоренению преступности и правонарушений большая роль принадлежит работникам правоохранительных органов, в том числе и следственному аппарату.

Быстрое и полное раскрытие каждого преступления имеет первоочередное значение для обеспечения принципа неотвратимости наказания. В этой связи В. И. Ленин подчеркивал: «Важно не то, чтобы за преступление было назначено тяжкое наказание, а то, чтобы ни один случай преступления не проходил нераскрытым».

Смысл этой идеи состоит в том, что для предупреждающего значения судебного приговора, то есть наказания, определенного судом, важно, чтобы не только сам осужденный, но и его близкие, знакомые и соседи знали, за что он осужден, так как, писал Маркс, если «народ видит наказание, но не видит преступления», то он «перестает видеть преступление там, где есть наказание».

Чтобы не забывался глубочайший смысл этих слов, нашей литературе, искусству необходимо шире популяризовать деятельность нашего суда, первого поистине народного суда в истории человечества.

Проблема борьбы с уголовной преступностью не может быть решена одними лишь мерами судебной репрессии, потому что наказание само по себе еще не решает проблемы ликвидации преступности. Эту проблему должно решать все наше общество в целом, решать разными методами и прежде всего методом широко поставленного правового воспитания народа, особенно молодежи.

Правовое воспитание народа, и в особенности молодежи, есть часть всей проблемы коммунистического воспитания.

Этой задаче и посвятил свою жизнь автор книги «Конец фирмы Беняева». Иван Иванович Василенко прошел большой путь от следователя районной прокуратуры до старшего помощника прокурора Украинской ССР.

Каких только дел не было у него в производстве, и со всеми он успешно справлялся, был всегда объективен и человечен и с виновником, и с подозреваемым, и со свидетелем.

Свое свободное время, которого у следователя очень мало, Иван Василенко отдает литературной работе: пишет очерки, статьи, печатается в газетах, журналах.

И вот, наконец, завершена его давняя мечта — книга «Конец фирмы Беняева», в которой автор показывает читателю лучшие черты советского следователя.

П. А. ОЛЕЙНИК,

заместитель министра внутренних дел

Союза ССР

ПЕРВОЕ ДЕЛО

По окончании Ленинградской школы следователей я был назначен следователем прокуратуры Васильковского района Днепропетровской области. Прокурор области, знакомясь со мной, откровенно сказал, что район большой, сложный, есть случаи хулиганства, воровства и другие нарушения социалистической законности. В прокуратуре собралось несколько нераскрытых дел, бывший ее следователь оказался человеком неоперативным, за что и отстранен от занимаемой должности. Работы хоть отбавляй.

Сообщение прокурора я воспринял спокойно, хотя на сердце и было тревожно: теперь ведь учебником моим будет сама жизнь.

Васильковка мне понравилась с первого взгляда. Несмотря на трудности и недостатки первых послевоенных лет, была она опрятная, уютная. Мощеные улицы отремонтированы, чисты, домики побелены, огорожены. Весь поселок — сплошной сад, вдоль улиц — ровные ряды акаций и каштанов. В центре — Дом культуры, двухэтажная школа, магазины, административные здания, красивый парк.

После шумного Ленинграда здесь было удивительно тихо. Тишь да благодать вокруг такая, что трудно себе представить, как здесь могут жить люди, способные хулиганить, воровать, мошенничать.

Прокуратура помещалась в старом аккуратном здании на тенистой улице недалеко от центра. Перед домом, хорошо выбеленным известью, — палисадник. В нем зеленые кусты сирени. Запах цветущего шиповника стекает за ограду, разливается по улице. Вдоль затравенелой дорожки, ведущей к крыльцу, цветут настурции, украшенные зубчатой зеленью мяты. У самого крыльца живописные грядки мальв, левкоев, душистого табака и флокс.

Встретил меня секретарь прокуратуры Петр Степанович. Был он средних лет, худощавый, очень подвижный. Сдвинув очки на самый лоб, как это обычно делают старые канцеляристы, он сказал:

— Садитесь, пожалуйста. Хорошо, что вы приехали. В том смысле хорошо, что вы — мужчина. Нам, видите ли, обещали прислать женщину, а я лично полагаю, что следственная работа — не для женщины.

Петр Степанович сообщил мне, что прокурор в качестве уполномоченного райкома партии с самого утра уехал в колхоз и поручил ему встретить меня, ввести в курс дела и попросить, чтобы я сегодня же принял от бывшего следователя дела: тот торопится с выездом, да и сами дела не терпят отлагательства.

— Если не возражаете, я сейчас же вызову Гринева, — не сводил с меня маленьких прищуренных глаз Петр Степанович.

Гринев — мой предшественник, это о нем мне говорили в областной прокуратуре.

По правде говоря, с дороги мне хотелось отдохнуть, но раз так складывались обстоятельства, я сказал Петру Степановичу, что готов.

Вскоре явился Гринев. Средних лет, угрюмый. Сухо поздоровавшись, открыл дверь кабинета, на которой висела картонная табличка с надписью чернилами «Следователь», и пригласил меня.

Кабинет был небольшой: Два окна выходили во двор, па окнах — выгоревшие от солнца занавески, следы газетных лент, которыми заклеивали щели на зиму. Форточка в одном из окон заколочена гвоздями.

В правом углу кабинета — сейф, посредине — канцелярский стол, накрытый пожелтелой бумагой, на столе — чернильный прибор, какие-то бланки, телефон. Возле стола два стула: один для хозяина кабинета, второй — для посетителя. Воздух был тяжелый, спертый, пахло табачным дымом и сухой пылью.

— Что ж, будем начинать? — неприветливо взглянул на меня Гринев.

Я понимал его состояние и не обиделся.

— Давайте, — согласился я и попросил открыть форточку.

Гринев молча подошел к форточке, отогнул перочинным ножиком гвозди и отворил ее. В кабинет ворвалась утренняя свежесть.

…На следующий день, когда мы с Гриневым уже трудились над приемо-сдаточным актом, в кабинете впервые раздался звонок телефона.

Трубку снял Гринев.

— Слушаю. Происшествие? Но я уже не следователь: передал дела новоназначенному товарищу. Да, он здесь. Пожалуйста, — и протянул трубку мне.

Звонил начальник милиции Тертышный. Он сообщил, что на большаке вблизи села Владимировки обнаружен труп мужчины. Совершен наезд автомашиной. Срочно надо выезжать.

В двух словах я передал Гриневу о случившемся и сказал, что должен немедленно ехать в милицию.

— Вот вам и первое дело для начала, — скупо улыбнулся Гринев. — Желаю успеха.

Не знаю, искренне ли желал он мне успеха, но я поблагодарил его и, предупредив Петра Степановича о том, что еду на место происшествия, вышел на улицу.

«Итак, первое самостоятельное дело, — думал я. — Да еще с убийством. Как говорится, с корабля на бал, даже устроиться не успел… Ну-ну, посмотрим, чему научился в школе».

В кабинете начальника милиции собрались все оперативные работники. Начальник, кивнув на рослого молодого капитана в хорошо подогнанной форме, обратился ко мне: