Выпуск 1. Том 2 - Кристи Агата (бесплатные полные книги .TXT) 📗
– Да-а, история не из красивых. Ну а второй ваш друг? Милейший капитан Челленджер?
– Джордж? Мы знакомы испокон веков, во всяком случае, не меньше пяти лет. Он симпатяга, Джордж.
– И хочет, чтобы вы вышли за него замуж, э…
– Намекает временами. Рано утром или после второго стакана портвейна.
– Но вы неумолимы.
– Ну а что толку, если мы поженимся? Я без гроша, он – тоже. Да и зануда он порядочная, как говорится, доброй старой школы. К тому же ему стукнуло сорок.
Я даже вздрогнул.
– Конечно, он уже стоит одной ногой в могиле, – заметил Пуаро. – Меня это не задевает, не беспокойтесь, мадемуазель, я дедушка, я никто. Ну а теперь мне бы хотелось поподробнее узнать о ваших несчастных случаях. Скажем, о картине.
– Она уже висит… на новом шнуре. Хотите посмотреть?
Мы вышли вслед за ней из комнаты. В спальне, над самым изголовьем, висела написанная маслом картина в тяжелой раме.
– С вашего позволения, мадемуазель, – пробормотал Пуаро и, сняв ботинки, взобрался на кровать. Он осмотрел шнур и картину, осторожно взвесил ее на руках и, поморщившись, спустился на пол.
– Да, если такая штука свалится на голову, это не слишком приятно. Ну а тот старый шнур был такой же?
– Да, только на этот раз я выбрала потолще.
– Вас можно понять. А вы осмотрели место разрыва? Концы перетерлись?
– По-моему, да. Я, собственно, не приглядывалась. Мне было просто ни к чему.
– Вот именно. Вам это было ни к чему. Однако мне очень бы хотелось взглянуть на этот шнур. Он в доме?
– Я его тогда не снимала. Должно быть, тот, кто привязывал новый, выбросил его.
– Досадно. Мне бы хотелось на него посмотреть.
– Так вы все-таки думаете, что это не случайность? Уверена, что вы ошибаетесь.
– Возможно. Не берусь судить. А вот неисправные тормоза не случайность. Камень, свалившийся с обрыва… Да, кстати, вы не могли бы показать мне это место?
Мы вышли в сад, и Ник подвела нас к обрыву. Внизу под нами синело море. Неровная тропка спускалась к скале. Ник показала нам, откуда сорвался камень, и Пуаро задумчиво кивнул. Потом он спросил:
– Как можно попасть в ваш сад, мадемуазель?
– Есть главный вход – это где флигель. Потом калитка для поставщиков, как раз посередине дороги. На этой стороне, у края обрыва, есть еще одна калитка. Отсюда начинается извилистая дорожка, которая ведет от берега к отелю «Мажестик». Ну и, конечно, в парк отеля можно попасть прямо через дыру в заборе. Именно так я шла сегодня утром. Самый короткий путь – до города быстрее не дойдешь.
– А ваш садовник… он где обычно работает?
– По большей части бьет баклуши на огороде или сидит под навесом, там, где горшки с рассадой, и притворяется, что точит ножницы.
– То есть по ту сторону дома? Выходит, если бы кто-нибудь прошел сюда и столкнул вниз камень, его почти наверняка бы не заметили?
Девушка вздрогнула.
– Вы в самом деле думаете?.. У меня просто не укладывается в голове. По-моему, все это не всерьез.
Пуаро снова вынул из кармана пулю и посмотрел на нее.
– Вполне серьезная вещь, мадемуазель, – сказал он мягко.
– Так это был какой-то сумасшедший.
– Возможно. Очень увлекательная тема для разговора в гостиной после обеда. В самом деле, все ли преступники ненормальны? Я склонен полагать, что да. Но это уж забота врачей. Передо мной стоят другие задачи. Я должен думать не о виновных, а о безвинных, не о преступниках, а о жертвах. Сейчас меня интересуете вы, мадемуазель, а не тот неизвестный, что хотел вас убить. Вы молоды, красивы, солнце светит, мир прекрасен, у вас впереди жизнь, любовь. Вот о чем я думаю, мадемуазель. А скажите, эти ваши друзья, миссис Райс и мистер Лазарус… давно они тут?
– Фредди в наших краях уже со среды. Дня два она гостила у каких-то знакомых возле Тэвистока. Вчера приехала сюда. А Джим в это время, по-моему, тоже крутился где-то поблизости.
– А капитан Челленджер?
– Он в Девонпорте. Когда ему удается вырваться, приезжает сюда на машине – обычно на субботу и воскресенье.
Пуаро кивнул. Мы уже возвращались к дому. Все замолчали. Потом Пуаро вдруг спросил:
– У вас есть подруга, на которую вы могли бы положиться?
– Фредди.
– Нет, кто-нибудь другой.
– Не знаю, право. Наверное, есть. А что?
– Я хочу, чтобы вы пригласили ее к себе… немедленно.
– О!
Ник немного растерялась. С минуту она раздумывала, потом сказала нерешительно:
– Разве что Мегги, она, наверно, согласилась бы…
– Кто это – Мегги?
– Одна из моих йоркширских кузин. У них большая семья: ее отец священник. Мегги примерно моих лет, и я ее обычно приглашаю к себе летом погостить. Но в ней нет изюминки – слишком уж она безгрешная. С этакой прической, которая сейчас вдруг случайно вошла в моду. Словом, я рассчитывала обойтись в этом году без нее.
– Ни в коем случае. Ваша кузина именно то, что нужно. Я представлял себе как раз кого-то в этом роде.
– Ну что ж, – вздохнула Ник. – Пошлю ей телеграмму. Мне просто не приходит в голову, кого еще я могла бы сейчас поймать. Все уже с кем-то сговорились. Но она-то приедет, если только не намечается пикник церковных певчих или празднество матерей. Только я, по правде сказать, не понимаю, что она, по-вашему, должна делать?
– Вы можете устроить так, чтобы она ночевала в вашей комнате?
– Думаю, что да.
– Ваша просьба не покажется ей странной?
– О, Мегги ведь не рассуждает! Она только исполняет – истово, по-христиански, с верой и рвением. Значит, договорились, я ей телеграфирую, чтобы приезжала в понедельник.
– А почему не завтра?
– Воскресным поездом? Она подумает, что я при смерти. Нет, лучше в понедельник. И вы расскажете ей, что надо мной нависла ужасная опасность?
– Посмотрим. А вы все шутите? Ваше мужество меня радует.
– Это хоть отвлекает, – сказала Ник.
Что-то в ее тоне поразило меня, и я с любопытством взглянул на девушку. Мне показалось, что она о чем-то умалчивает. К этому времени мы уже вернулись в гостиную. Пуаро барабанил пальцами по газете.
– Читали, мадемуазель? – спросил он вдруг.
– Здешний «Геральд»? Так, мельком. Они тут каждую неделю печатают прогноз приливов, вот я и заглянула.
– Ясно. Да, между прочим, вы когда-нибудь писали завещание?
– Полгода назад. Как раз перед операцией.
– Что вы сказали? Операцией?
– Да, перед операцией аппендицита. Кто-то сказал, что надо написать завещание. Я написала и чувствовала себя такой важной персоной.
– И каковы были условия?
– Эндхауз я завещала Чарлзу. Все остальное – Фредди, но там не так уж много оставалось. Подозреваю, что… – как это говорится? – пассив превысил бы актив.
Пуаро рассеянно кивнул.
– Я должен вас покинуть. До свидания, мадемуазель. Остерегайтесь.
– Чего?
– У вас есть голова на плечах. Да в этом, собственно, и вся загвоздка, что мы не знаем, чего остерегаться. И все-таки не падайте духом. Через несколько дней я докопаюсь до правды.
– А пока избегайте яда, бомб, выстрелов из-за угла, автомобильных катастроф и отравленных стрел, какими пользуются южноамериканские индейцы, – одним духом выпалила Ник.
– Не насмехайтесь над собой, – остановил ее Пуаро.
Возле дверей он задержался.
– Кстати, – спросил он, – какую цену предлагал мсье Лазарус за портрет вашего деда?
– Пятьдесят фунтов.
– О!
Он пристально вгляделся в темное, угрюмое лицо над камином.
– Но я уже говорила вам, что не захотела продать старика.
– Да, да, – задумчиво проговорил Пуаро. – Я вас понимаю.
Глава 4
Здесь что-то есть!
– Пуаро, – сказал я, как только мы вышли на дорогу, – мне кажется, я должен сообщить вам одну вещь.
– Какую, мой друг?
Я передал ему, что говорила миссис Райс по поводу неисправных тормозов.
– Вот как! Это становится интересным. Встречаются, конечно, тщеславные истерички, которые жаждут привлечь к себе внимание и сочиняют невероятные истории о том, как они были на волосок от смерти. Это известный тип. Они доходят до того, что сами наносят себе тяжелые увечья, лишь бы подтвердить свою правоту.
