Хикори-дикори - Кристи Агата (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Глава 19
– Да, ловко придумала девушка! – сказал инспектор Шарп. Сказал снисходительным, почти отеческим тоном.
Он сидел, перекладывая паспорта из одной руки в другую, словно тасуя карты.
– Ох и сложно же копаться в финансовых делах! – продолжал он. – Мы запарились, бегая по банкам. Она здорово умела заметать следы. Нам пришлось попотеть. Пожалуй, через пару лет она могла бы выйти из игры, уехать за границу и жить припеваючи на средства, добытые, как говорится, нечестным путем. Особо крупными махинациями она не занималась: ввозились контрабандные бриллианты, сапфиры и так далее, а вывозились ворованные вещи. Ну и разумеется, не обошлось без наркотиков. Все было четко организовано. Она ездила за границу под своим и вымышленными именами довольно редко, а контрабанду всегда провозил, сам того не подозревая, кто-то другой. У нее были за границей агенты, которые в нужный момент подменяли рюкзаки. Да, ловко придумано. И только благодаря месье Пуаро мы смогли напасть на след. Она, конечно, поступила очень умно, подбив бедняжку Селию на воровство. Вы ведь сразу догадались, что это ее идея, месье Пуаро?
Пуаро смущенно улыбнулся, а миссис Хаббард посмотрела на него с восхищением. Разговор был приватный, они сидели в комнате миссис Хаббард.
– Ее сгубила жадность, – сказал Пуаро. – Она польстилась на красивый бриллиант Патрисии Лейн. Тут она допустила промашку, ведь сразу становилось ясно, что она хорошо разбирается в драгоценностях. Не каждый может правильно оценить бриллиант и догадаться заменить его цирконом. Да, конечно, у меня сразу возникли подозрения. Валери Хобхауз, однако, не растерялась, и, когда я сказал, что считаю ее зачинщицей в истории с Селией, она не стала отпираться и очень трогательно объяснила причины своего поведения.
– Но неужели она способна на убийство? – воскликнула миссис Хаббард. – На хладнокровное убийство? Нет, у меня до сих пор не укладывается в голове!
Инспектор Шарп помрачнел.
– Пока мы не можем предъявить ей обвинение в убийстве Селии Остин, – сказал он. – Она попалась на контрабанде. Тут сложностей не будет. Но обвинение в убийстве гораздо серьезнее, и прокурор пока не видит оснований возбуждать дело. У нее, конечно, были причины пытаться убрать Селию, была и возможность. Она, вероятно, знала о пари и о том, что у Нигеля есть морфий, но никаких реальных улик нет, и потом, не надо сбрасывать со счетов другие убийства. Она, разумеется, могла отравить миссис Николетис, но уж Патрисию Лейн она наверняка не убивала. Она – одна из немногих, у кого есть твердое алиби. Жеронимо вполне определенно утверждает, что она ушла из дома в шесть часов. И он упорно стоит на своем. Не знаю, может, она его подкупила…
– Нет, – покачал головой Пуаро. – Она его не подкупала.
– И потом, у нас есть показания аптекаря. Он ее прекрасно знает и говорит, что она зашла в аптеку в пять минут седьмого, купила пудру и аспирин и позвонила по телефону. Она ушла из аптеки в пятнадцать минут седьмого и села в такси – там, напротив стоянки.
Пуаро подскочил на стуле.
– Но ведь это, – сказал он, – великолепно! Это как раз то, что нам было нужно!
– О чем вы, скажите на милость?
– О том, что она позвонила из аптеки на углу.
Инспектор Шарп раздраженно поморщился:
– Погодите, месье Пуаро. Давайте проанализируем известные нам факты. В восемь минут седьмого Патрисия Лейн еще жива, она звонит из этой комнаты в полицейский участок. Вы согласны?
– Я не думаю, что она звонила отсюда.
– Ну, тогда из холла.
– Нет, из холла она тоже не звонила.
Инспектор Шарп вздохнул:
– Но надеюсь, вы не ставите под сомнение сам звонок? Или, может, я, мой сержант, констебль Най и Нигель Чэпмен оказались жертвами массовой галлюцинации?
– Разумеется, нет. Вам позвонили. И у меня есть маленькое подозрение, что звонили из автомата, который находится в аптеке на углу.
У инспектора Шарпа отвисла челюсть.
– Вы хотите сказать, что на самом деле звонила Валери Хобхауз? Что она выдала себя за Патрисию Лейн, которая в то время была уже мертва?
– Совершенно верно.
Инспектор помолчал, потом со всего размаху стукнул кулаком по столу:
– Не верю! Я же слышал… сам слышал голос…
– Слышали, да. Девичий голос… прерывистый, взволнованный. Но вы же не настолько хорошо знали Патрисию Лейн, чтобы узнать ее по голосу?
– Я-то нет, но с ней разговаривал Нигель Чэпмен. А его нельзя провести. Не так-то легко изменить голос по телефону или выдать себя за другого. Нигель Чэпмен понял бы, что с ним говорит не Пат.
– Да, – сказал Пуаро, – разумеется. Более того, он прекрасно знал, что это не Пат. И немудрено, ведь незадолго до звонка он сам убил ее ударом в затылок.
Инспектор на мгновение потерял дар речи.
– Нигель Чэпмен? Нигель Чэпмен? Но когда мы увидели мертвую Патрисию, он плакал… плакал как ребенок!
– Вполне возможно, – сказал Пуаро. – Думаю, он был к ней привязан… насколько он вообще способен привязаться. На протяжении всего расследования Нигель Чэпмен оказывался самой подозрительной личностью. Кто имел в своем распоряжении морфий? Нигель Чэпмен. Кто достаточно ловок и сообразителен, чтобы разработать хитрый план убийства? У кого хватит смелости довести его до конца и сбить с толку преследователей? У Нигеля Чэпмена. Кто жесток и тщеславен? Нигель Чэпмен. У него все качества, которыми должен обладать убийца: он безумно заносчив, злобен, любит ходить по острию ножа и поэтому часто совершает безрассудства, лишь бы привлечь к себе внимание. Взять хотя бы историю с конспектами! Вдумайтесь, какой это прекрасный блеф: он заливает их своими чернилами, а потом подсовывает платок в комод Патрисии! Но он хватил через край, когда вложил в руку Пат волосы Лена Бейтсона. Это была его роковая ошибка – ведь он упустил из виду, что раз Патрисию ударили сзади, то она просто физически не могла схватить убийцу за волосы. Все преступники одинаковы: они слишком себя любят и слишком высоко ценят свой ум и обаяние, потому что в чем, в чем, а в обаянии Нигелю отказать нельзя. Это обаяние капризного дитяти, которое никогда не повзрослеет и живет только собой и своими интересами.
– Но почему, месье Пуаро? Почему он убил их? Остин – еще понятно. Но зачем ему было убивать Патрисию Лейн?
– А вот это, – сказал Пуаро, – нам и предстоит выяснить.
Глава 20
– Давненько я вас не видел, – сказал старый мистер Эндикотт Эркюлю Пуаро и проницательно взглянул на прочих посетителей. – Очень мило, что вы решили навестить старика.
– Да вообще-то, – сказал Эркюль Пуаро, – я пришел по делу.
– Рад служить, вы же знаете, что я ваш вечный должник. Вы тогда меня очень выручили, распутав дело Абернети.
– А я, честно говоря, не ожидал вас тут застать. Я считал, вы уже вышли на пенсию.
Старый юрист невесело усмехнулся. Его фирма была одной из самых уважаемых и процветающих в городе.
– У меня назначена встреча со старым клиентом. По старой дружбе я еще веду кое-какие дела.
– Сэр Артур Стэнли, если не ошибаюсь, тоже был вашим старым другом и клиентом?
– Да. Он пользовался услугами нашей фирмы с молодости. Он был удивительным человеком, Пуаро… редкого ума человеком.
– По-моему, вчера в шестичасовом выпуске новостей говорили о его смерти?
– Да. Похороны состоятся в пятницу. Он довольно долго болел. Насколько мне известно, у него была злокачественная опухоль.
– А леди Стэнли умерла несколько лет назад?
– Примерно два с половиной года назад.
Из-под кустистых бровей на Пуаро смотрели проницательные глаза.
– От чего она умерла?
Юрист поспешно ответил:
– Приняла слишком большую дозу снотворного. Кажется, мединала.
– Дознание проводилось?
– Да. Полиция пришла к заключению, что она приняла его по ошибке.
– Это правда?
Мистер Эндикотт помолчал.
