Мегрэ и строптивые свидетели - Сименон Жорж (бесплатные полные книги .TXT) 📗
— Нет. Здесь не указан никакой халат. Кроме того, я сам выезжал на место и его не видел…
— Благодарю, старина.
Следователь и комиссар молча взглянули друг на друга. Наконец Мегрэ неуверенно пробормотал:
— Возможно, на данном этапе допрос мог бы нам дать что-нибудь новое?
— Допрос кого?
— Вот об этом-то я сейчас и думаю..
Обычно, решая такой вопрос, Мегрэ искал точку наименьшего сопротивления, как он это называл. Сегодня к этому примешивалась его личная заинтересованность.
Он был уверен, что следователь Анжело потребует, чтобы допрос происходил в его кабинете. Возможно даже, что он сам захочет вести его.
Мегрэ стеснялся вызывать для. допроса старого Ляшома, который так походил на портреты своих предков, висящих в кабинете первого этажа. Его пришлось бы разлучить с парализованной женой, которую невозможно привезти сюда. Он даже не был убежден в том, что старый Ляшом находился в здравом уме и памяти; Его взгляд был устремлен внутрь, и Мегрэ подозревал, что он живет только своими воспоминаниями.
Что касается старой служанки Катрин, то она, конечно, станет вести себя вызывающе, потому что эта женщина мыслила прямолинейно и никогда ни с чем не соглашалась. Она, несмотря на очевидность, будет все отрицать, пренебрегая логикой. К тому же придется смотреть на ее сгорбленную фигуру, слушать ее визгливый голос.
Он не имел возможности увидеть Жан-Поля, так как его поспешили запрятать в интернат колледжа.
Мальчуган мог бы невольно дать ценные сведения, но комиссар заранее знал, что следователь не пожелает допрашивать ребенка, отец которого умер два дня тому назад.
Оставались Арман и Полет.
Армана не стоило вызывать из-за эпилепсии. Не устроит ли он им припадок, настоящий или мнимый, когда почувствует себя в тупике?
— Я думаю, что лучше всего вызвать и допросить Полет Ляшом, — сказал он наконец со вздохом.
— У вас имеются к ней обоснованные вопросы?
— Да, несколько. Остальные возникнут из ее ответов.
— Вы желаете, чтобы я предупредил ее адвоката?
Конечно, Радель будет присутствовать. С этим Анжело все формальности будут соблюдены. Не без грусти Мегрэ вспомнил свой кабинет, свои привычки, свои маленькие странности, включая обычай в определенный момент заказывать по телефону сандвичи с пивом или кофе или же уходить из кабинета, посадив вместо себя одного из инспекторов, который с невинным видом Начинал весь допрос сначала.
Наступит день, и, возможно, очень скоро, когда все это отойдет в прошлое, и дело Мегрэ будет целиком передано в руки всех этих Анжело, прекрасно воспитанных и снабженных бесчисленными дипломами.
— Я уже звонил ему сегодня утром, — признался комиссар. Следователь нахмурился.
— По поводу этого допроса?
Он был готов защищать свои прерогативы.
— Нет, для того чтобы получить у него те сведения, которые я вам уже сообщил, о гаечном ключе и простынях. Не желая беспокоить семейство Ляшомов, я предпочел обратиться к нему.
— Алло!.. Соедините меня, пожалуйста, с адвокатом Раделем… Да, Аидрэ Раделем… Алло… Это ты, Андрэ?» Накануне, на набережной де-ля-Гар, Мегрэ не заметил, что эти двое называли друг друга но имени.
— Скажи-ка… у меня в кабинете комиссар Мегрэ… Следствие дошло до момента, когда необходимо приступить к некоторым допросам. Конечно, у меня. Да, само собой разумеется. Нет! Я не собираюсь беспокоить стариков… И его тоже… Во всяком случае, не сегодня… Что?.. А что говорит врач? А!.. Полет Ляшом, да… желательно утром… Договорились. Жду твоего звонка.
Положив трубку, он счел нужным объяснить.
— Мы вместе учились на юридическом. Он сообщил мне, что Арман Ляшом заболел… Вчера вечером у него был довольно сильный приступ эпилепсии… Вызвали врача, сегодня утром он снова находится у больного…
— А Полет?
— Радель мне позвонит. Он надеется привезти ее ко мне часам к двенадцати.
Следователь замялся, смущенно покашливая и играя ножом для разрезания бумаги.
— Я считаю более правильным на том этапе, на котором мы находимся, чтобы я сам вел допрос, а вы можете вмешаться в случае необходимости… Я полагаю, что у вас нет возражений.
У Мегрэ их была целая тысяча, но к чему говорить об этом?
— Как хотите.
— Кроме того, я считаю вполне целесообразным, чтобы вы до их прихода указали мне в письменной форме те пункты, на которых я, по вашему мнению, должен настаивать.
Мегрэ молча кивнул головой.
— Всего несколько слов на клочке бумаги. Конечно, это не должно носить официального характера.
— Само собой разумеется.
— Вы получил? сведения о покойной жене Леонара Ляшома?
— Она служила для той же цели, что и девица Полет Зюбер.
— То есть?
— Для того чтобы поддерживать жизнь, если можно назвать это жизнью, в доме на набережной и на фабрике. Ее отец был подрядчиком, сколотившим состояние на общественных строительных работах. Как видите, происхождение такое же, как и у Полет. Ее приданым также затыкали все дыры.
— А наследство?
— Наследства не было, так как отец еще жив и не собирается умирать.
Сначала Леонар, а затем Арман.
Не было ли трогательным это упорное желание сохранить жизнь старой фирмы, которая согласно всем законам экономики давным-давно должна была обанкротиться?
Не было ли здесь внутренней аналогии с поступком инвалида войны, убившего своего соседа, который мучил его с утра до вечера, включая радио на полную мощность?
Не случайно Мегрэ упомянул об этом происшествии. Конечно, он играл роль перед следователем, но в глубине души он оставался честным с самим собой.
— Алло, да… Что она сказала?.. Как ты думаешь, сколько времени это займет?… В половине двенадцатого?.. Хорошо… Да нет же! Я уже сказал, у меня в кабинете…
Несомненно, Радель сильно боится, что допрос будет происходить в кабинете Мегрэ. Анжело успокоил его, как бы говоря: «У меня в кабинете все будет происходить по форме».
Комиссар поднялся, вздохнув:
— Я буду у вас немного раньше половины двенадцатого.
— Не забудьте записать вопросы, которые…
— Не забуду…
Сидя на скамье между двумя жандармами, бедный Каноник все еще смиренно ожидал, когда соблаговолит принять «его» следователь. Проходя мимо, Мегрэ встретился с ним взглядом и, войдя к себе в кабинет, изо всех сил хлопнул дверью.
