Смерть мисс Мак-Джинти - Кристи Агата (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
— Нет. Я позвонила у двери, никто не ответил… Но дверь была не заперта, и я вошла в вестибюль. Света не было. Удивившись, я два или три раза позвала ее, а так как мне опять никто не ответил, я отправилась домой, думая, что, вероятно, произошла ошибка.
— Ошибка? В чем?
— Я подумала, что она, может быть, тоже поехала вместе с ними в театр.
— Не предупредив вас?
— Конечно, это показалось мне странным!
— Вам не пришло в голову другое объяснение?
— То есть я подумала, что Фрида, видимо, плохо поняла телефонограмму. Она — немка, не всегда понимает, что ей говорят, и, кроме того, вчера вечером очень нервничала — как раз вчера она должна была от нас уйти.
— Значит, вы пошли домой?
— Да.
— И вы сразу же вернулись домой?
— Да-да… Вернее, я немного погуляла. Была такая чудесная погода!
— Ну, что ж! Благодарю вас, мисс Хендерсон. Вы правильно сделали, что пришли ко мне.
— Я подумала, что нельзя поступить иначе. А мама была против…
— Против?
— Но я решила, что так будет лучше.
— Действительно, так лучше.
Спенс проводил девушку до двери и, вернувшись, вновь уселся на стул. Постучав пальцами по столу, он сказал, прямо смотря на Пуаро:
— У нее на губах нет помады.
— Она никогда не пользуется помадой.
— В наше время такое редко бывает… и это, пожалуй, странно.
— Она не похожа на других девушек, Спенс… По умственному развитию она на уровне пятнадцатилетней девочки.
— С другой стороны, — вновь заговорил Спенс, — она не пользуется духами, так мне, по крайней мере, показалось. А миссис Оливер категорично заявляет: она почувствовала в вестибюле запах дорогих духов. Это подтвердил и Робин Апуард, причем он добавил, что у его матери таких духов не было.
— По-моему, — сказал Пуаро, — Дейдр Хендерсон не пользуется духами.
— Я тоже так думаю. У нее вид капитана хоккейной команды из колледжа для девочек… Однако ей, должно быть, больше тридцати…
— Вне всякого сомнения.
— Значит, она умственно отсталая?
— Не спешите с выводом! По-моему, все не так просто!
Спенс почесал себе переносицу.
— Ничего не сходится! — промолвил он. — Не пользуется губной помадой, духами и имеет превосходную мать. У Лили Гамбол мать была замешана в Кардиффе в драке после выпивки, когда девочке было девять лет, и я не представляю себе, как Дейдр Хендерсон могла бы быть Лили Гамбол. Однако именно ей звонила вчера вечером миссис Апуард!.. Это факт, и мы должны с ним считаться. Ну, а дальше?
— А что говорится в отчете судебно-медицинского эксперта?
— Из него мало что можно извлечь. Этот субъект не хочет говорить ничего определенного. Он только констатирует, что миссис Апуард, без сомнения, умерла в половине десятого.
— Таким образом, вполне возможно, что она уже была мертва, когда Дейдр Хендерсон пришла на виллу?
— Так оно и было, если Дейдр говорит правду. Если же она лжет, то это крепкий орешек!.. Мать как будто уговаривала ее не обращаться к нам. Вы не считаете, что это надо учесть?
— Не обязательно, — заявил Пуаро после некоторого раздумья. — В такой ситуации миссис Уэзери вполне могла сказать дочери: «Главное, не вмешивайся!» Это — женщина, которая больше всего заботится о собственном спокойствии.
Спенс вздохнул.
— В общем и целом мы можем подозревать Дейдр Хендерсон. Если же она не виновата, то преступление совершил тот, кто побывал в «Лэбернамзе» до ее прихода, то есть женщина, которая красит губы помадой и пользуется духами…
— Когда вы будете проводить расследование?..
Спенс перебил Пуаро:
— Когда я буду проводить расследование?.. Но ведь я его уже провожу. Пока что неявно, так как никого не хочу спугнуть, но все же активно. Только это нелегко! Что делала вчера вечером Ева Карпентер? И Шелаг Рэндел? Вы можете поручиться, что они все время находились у себя дома? Карпентер, я знаю, была на каком-то политическом собрании.
— Ева! — задумчиво произнес Пуаро. — Существует мода на имена. Сегодня уже почти и не встретишь имени Ева. В то же время женщин с таким именем предостаточно…
Спенс развивал свою мысль.
— Ева Карпентер может покупать себе очень дорогие духи. Нужно будет обязательно установить, откуда она. Я-уже насмотрелся на самозваных вдов военного времени!.. Это так просто! Вы приезжаете куда-нибудь в глубоком трауре, говорите, что оплакиваете геройски погибшего солдата, и дело в шляпе! Никто не будет задавать вам вопросов!
Переменив тему, он продолжал:
— Что касается вашего топорика для сахара, то тут вы попали в цель! Видимо, миссис Мак-Джинти была убита именно этим орудием. На нем действительно обнаружены следы крови. Его мыли, но для теперешних реактивов достаточно микроскопического количества вещества. И добавлю, что там обнаружили именно человеческую кровь. Это еще одно основание подозревать молодую Дейдр Хендерсон…
— Вспомните ее утверждение о том, что этот топорик был передан священнику для благотворительной распродажи в конце сентября!
— Это утверждение оспаривается миссис Саммерхейз, которая категорично заявляет, что купила топорик на рождественской распродаже.
— Категорично не то слово, — устало возразил Пуаро. — Миссис Саммерхейз — очаровательная леди, но с нее нельзя спрашивать больше того, что она может дать. У нее нет ни порядка, ни методичности, и ее воспоминания никогда не бывают точными. С другой стороны, не забывайте, что в «Лонг Медоуз», а я это знаю достаточно хорошо, двери и окна никогда не закрываются. Любой может войти в дом, взять, что ему нужно, уйти с этим предметом и принести его назад спустя долгое время, и никто этого не заметит. Предположим, что в один прекрасный день миссис Саммерхейз понадобился топорик для сахара, но она его не нашла. Тогда она решила, что топорик взял ее муж, чтобы забить кролика или наколоть щепок, и она даже не спросила его, куда девался этот топорик. В этом доме берут то, что попадает под руку, ничего не кладут на место, ни о чем не помнят. Если бы мне пришлось вести такой образ жизни, я сошел бы с ума. Их же, как видно, это ничуть не смущает.
Спенс встал.
— Есть один положительный момент во всем этом, — сказал он. — Джеймса Бентли не казнят, пока не будет выяснено это новое дело. У нас есть теперь то, чего мы хотели, а именно время!
— Поскольку мы знаем теперь несколько больше, — добавил Пуаро, вставая, — я, пожалуй, непрочь вновь встретиться с Джеймсом Бентли.
Джеймс Бентли почти совсем не изменился. Возможно, он немного похудел, возможно движения его рук стали еще более нервными, но в остальном он производил все то же обескураживающее впечатление.
Тщательно подбирая слова, Пуаро сообщил ему, что новые свидетельства многое заставляют пересмотреть, что его дело вновь разбирается и что, следовательно, он может надеяться.
Джеймс Бентли проявил к этому мало интереса.
— Все это ничего не даст!.. Что можно найти нового?
— Ваши друзья упорно ищут…
Бентли пожал плечами.
— У меня нет друзей!
— Вы не должны так говорить! — возразил Пуаро. — Я знаю, по крайней мере, двух.
— Двух? Интересно узнать, кто это?
В его тоне было больше недоверия, чем любопытства.
— Во-первых, — сказал Пуаро, — комиссар Спенс…
— Спенс? Тот, кто приказал меня арестовать? Вы хотите меня насмешить!
— Вы не правы. Смеяться не над чем. Вам повезло, что Спенс — честный полицейский офицер, что он добросовестно относится к своему долгу. Он хочет быть уверенным, что задержал настоящего преступника.
— В отношении меня у него есть такая уверенность!
— Нет. Дело обстоит иначе. Поэтому, повторяю, он ваш друг.
— Такого рода друзья!..
Пуаро подождал. Не может быть, чтобы у Джеймса Бентли не было человеческих качеств. Например, он не мог быть лишен любопытства. Действительно, он вскоре спросил:
— А кто же другой мой друг?
— Мод Уильямс.
— Мод Уильямс? Кто это?
— Девушка, которая работала в конторе «Бризер и Скатл».
