Невидимые связи (часть сб.) - Земский Крыстин (книги бесплатно без .txt) 📗
– Мне хотелось как-то положить конец этой неприятной для всех истории. – Директор явно обескуражен и растерян.
Он подписывает протокол и, еще раз воззвав к мужской солидарности в сохранении тайны, идет к двери:
– Если смогу быть полезен… всегда к вашим услугам…
Вспоминая сейчас эту беседу, Корч пытается проанализировать каждое слово директора. «Зачем он на это пошел? Действительно хотел как-то покончить с неприятным для стройуправления делом или норовил поскорее прикрыть его, чтобы не допустить более тщательного расследования? Вероятнее всего второе. Но почему именно Валицкий? Ведь у него имелось железное алиби, а он им пренебрег? Знал, что здесь не все чисто? Старался кого-то выгородить Кого и зачем?» Вопросам нет конца.
…Поцарапанная рука ноет. «Смыть бы кровь. Искупаться, что ли?» Решение это подкрепляется желанием проверить, в каком месте здесь можно войти в воду.
Корч идет дальше. Заросли терновника тянутся метров на триста. Потом опять камыши. Подойти к воде можно не ближе чем в километре от этого места. «Неужели он потащился бы купаться в такую даль?! Абсурд!» – думает Корч о Врубле, нанося на схему пройденный путь. Потом он раздевается и входит в воду. Вода приятно холодит тело, смягчает боль, смывает пыль и кровь. На берег он выходит освеженным и бодрым. «При этих обстоятельствах, – утверждается он в мысли, – предложение об эксгумации останков Ежи Врубля будет вполне обоснованным». Корч стряхивает с себя воду и бросается на траву со вздохом облегчения.
ГЛАВА XXI
Земба возвращается из прокуратуры пешком. Он решил пройти по городу, заодно посмотреть, как работают его подчиненные. Внезапные проверки участков дают возможность лучше оценить действительное положение дел. «В донесениях-то, конечно, всегда все в ажуре. Это уж известно. А на деле бывает по-всякому. Проверить не мешает» У него и так в последнее время все не доходят до этого руки.
Только он собирается повернуть к ближайшему участку, как видит выходящую из-за угла Ванду Круляк, увешанную покупками. Девушка бросает на него смущенный взгляд и делает движение, словно собираясь повернуть назад, чтобы избежать встречи, но деваться ей некуда, и она, не сбавляя шага, продолжает идти дальше.
Земба останавливается.
– День добрый, пани Ванда. Что это вы в такой неурочный час выбрались за покупками?
Ванда оправляется от смущения.
– Якубяк уехал на совещание в воеводство и попросил меня кое-что ему купить. Вот я и занялась. Секретарша должна везде поспеть.
– Вы передо мной не оправдывайтесь, – шутит Земба. – Я не собираюсь проверять трудовую дисциплину в вашем управлении. Как там ведет себя наш квартирант? У вас нет с ним хлопот? Он, часом, в вас не влюбился?
Девушка надувает губки.
– Нет, хлопот у нас с ним нет. Правда, он не отличается особой вежливостью.
– Как так?
– Ну, об этом можно много говорить. На вид-то он у вас настоящий бука и нелюдим, едва скажет «здрасте», а на деле, оказывается, ловелас…
– Что ж тут удивительного, – шутливо замечает Земба, – если живешь в одном доме с такой красоткой?
– Да не обо мне речь, – вспыхивает Ванда. – Я вообще-то не люблю сплетен, но весь город уже гудит. Все говорят, он волочится за Аней Матыс. Из-за этих разговоров получилась целая история: ее жених узнал и чуть ее не бросил. И шеф ее тоже злится – имя его секретарши треплют на всех углах. А он этого не любит. Усматривает в этом подрыв авторитета власти. Сейчас о Корче только и разговоров. Вчера, говорят, он с Дузем пьянствовал в «Новом». Тоже нашел себе приятеля! Вора!
Земба хмурится. Он тоже не любит, когда в городе с осуждением отзываются о его сотрудниках. Ему Далеко не безразлично общественное мнение о своих подчиненных. Он недоволен и, не попрощавшись с Вандой, идет дальше. На этот раз его останавливает прерывающийся от бега голос:
– Кароль, подожди!
Он оборачивается. Вот тебе и на: пани Голомбек – собственной персоной. Теперь уже ему хочется куда-нибудь скрыться, но семенящая трусцой директорская супруга преграждает путь.
– Как хорошо, что я тебя встретила, – тараторит она. – А то уж хотела сама тебе звонить и узнать, не нужно ли чего из продуктов?
Земба пожимает плечами.
– Спроси лучше у моей командирши, я этими делами не ведаю.
– Вчера нам завезли разные копчености. Может, отложить тебе грудинку?
– Не надо, спасибо, – Зембе не хочется прибегать к ее услугам. У всего города потом опять будет пища для сплетен. – Спасибо тебе еще раз и прости: спешу, – он протягивает ей руку.
Пани Голомбек делает вид, будто не замечает этого жеста.
– У меня к тебе еще маленький вопрос, – продолжает она. – Это правда, будто к тебе в милицию поступил какой-то донос на моего сына? Он сообщил мне, что воеводская милиция задержала его автомобиль для какого-то осмотра. В чем там дело? Наверное, какое-нибудь недоразумение? А может, это твой новый сотрудник очередные номера выкидывает?
– А может, это твой сын какой-нибудь номер выкинул? – прерывает Земба поток ее слов. У него нет желания говорить ей, что ведется следствие по делу о сбитой ее сыном старухе. Тогда уж вообще житья не будет.
– Мой Антек?! Что ты говоришь, побойся бога! Это невозможно! В управлении все от него в восторге, просто без ума и опять хотят повысить в должности!
– Если автомобиль задержали и подвергли осмотру, значит, твой Антек наверняка попал в какое-то дорожно-транспортное происшествие. И при чем здесь поручик Корч?
– Антек и происшествие?! Немыслимо! Он превосходно водит машину. Даже лучше, чем Ясь, и вполне может стать профессионалом. Не иначе здесь какая-то клевета. Придумать ее мог только такой тип, как этот твой новый сотрудник. Он, говорят, по этой части специалист. С ворами пьянствует, а уважению к порядочным людям не обучен. Это же надо придумать: он выпытывал у наших рабочих, где мы взяли паркет, который сейчас стелют у нас на даче! Что это за новая мода? Как он смел войти на наш участок без нашего разрешения и согласия?! Слишком много он себе позволяет! А в магазине у Витека Борковского торчал несколько часов, и Витек рассказывал, вел себя просто по-хамски. Говорил с ним, как с каким-нибудь преступником! Мне кажется, он совсем не подходит… Он…
– Позволь мне, дорогая, – прерывает ее Земба на полуслове, – самому решать, кто подходит, а кто не подходит для работы у меня в милиции. Распоряжайся в своем торге. Получше бы занималась подбором кадров, а то опять приняла на работу кладовщиком человека, имевшего судимость за хищения и растрату, – парирует Земба.
– О чем ты говоришь, Кароль? Этот человек был осужден неправильно. Зелинский, ну, ты знаешь – наш ревизор из воеводства – лично за него поручился, – вспыхивает Голомбек. – Наша судья, когда я. рассказала ей эту историю, тоже признала, что тут вполне могла быть допущена судебная ошибка. Случается и такое. Юноша очень милый, воспитанный. Из хорошей семьи. Его отец – главный архитектор воеводства. Зелинский очень высоко о них отзывается. Они близкие его друзья. Уж кто-кто, а Зелинский за человека случайного ручаться не станет. Он…
– Прости, я опаздываю, мне пора, – снова на полуслове прерывает ее Земба, чувствуя, что она сейчас опять начнет приставать к нему с делом сына. А попробуй откажи, она тут же отыщет других, более влиятельных знакомых, и тогда не отобьешься от телефонных звонков, всяких запросов и объяснительных записок.
Раздраженный, Земба добирается наконец до участка. Сегодня он на редкость придирчив и дотошен. Просматривает дела. Распекает за ошибки. Сотрудники вздыхают с облегчением, когда он в конце концов уходит, и тут же звонят соседям, предупреждая их о внезапном визите начальства. Но тревога поднята напрасно. Земба возвращается к себе, никуда больше не заходя.
В приемной его ожидает до крайности возбужденная врач Сливяк.
«Вот, черт, не везет сегодня – целый день бабы!» – Земба в ярости.
Предстоит еще одно объяснение.
