Хикори-дикори - Кристи Агата (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Он умолк. Последняя фраза явно должна была ей польстить. Но попадется ли она на удочку?
Она не заставила себя долго ждать:
– Думаю, я уловила вашу мысль, инспектор. Интеллектуальный уровень здесь действительно невысок. Нигель Чэпмен довольно сообразителен, однако его кругозор ограничен. Леонард Бейтсон туповат, но берет трудолюбием. Валери Хобхауз весьма неглупа, однако ее интересуют лишь деньги, а подумать о чем-нибудь действительно стоящем ей лень. Вам нужна помощь человека, действительно умеющего мыслить.
– Такого, как вы, мисс Джонстон.
Она с удовольствием проглотила даже такую откровенную лесть.
Он с интересом отметил, что под маской благовоспитанной скромницы скрывается самоуверенная молодая особа, весьма высоко оценивающая свои умственные способности.
– Пожалуй, вы правы в оценке ваших друзей, мисс Джонстон. Чэпмен умен, но инфантилен. Валери Хобхауз неглупа, однако у нее потребительское отношение к жизни. И только вы – употребляю ваше выражение – действительно умеете мыслить. Поэтому я высоко ценю ваше мнение, мнение могучего, независимого ума.
Он даже испугался, что перегнул палку, но страхи оказались напрасными.
– У нас все в порядке, инспектор. Не обращайте внимания на Салли Финч. Это вполне приличный дом с хорошо налаженным бытом. Уверяю вас, что здесь не занимаются подрывной деятельностью.
Инспектор Шарп слегка удивился:
– Но я и не думал ни о какой подрывной деятельности!
– Правда? – Она была ошарашена. – А мне показалось… ведь Селия говорила о фальшивом паспорте. Однако если судить беспристрастно и хорошо проанализировать все факты, то станет ясно, что убийство Селии вызвано личными мотивами… может быть, сексуальными комплексами. Уверена, что к жизни пансионата в целом убийство не имеет отношения. Тут ничего не происходит. Уверяю вас, ничего. Иначе я бы знала, я очень тонко чувствую подобные вещи.
– Понятно. Ну что ж, спасибо, мисс Джонстон. Вы были весьма любезны и во многом помогли мне.
Элизабет Джонстон ушла. Инспектор Шарп сидел, глядя на закрытую дверь. Он настолько глубоко задумался, что сержанту Коббу пришлось дважды окликнуть его, и только в третий раз Шарп отозвался:
– Да? Что?
– Я говорю, мы всех допросили, сэр.
– Допросить-то допросили, но к каким результатам пришли? Почти ни к каким. Знаете что, Кобб? Я приду сюда завтра с обыском. Мы с вами сейчас спокойно удалимся, пусть считают, что все кончилось. Но здесь явно что-то происходит. И завтра я переверну дом вверх дном. Правда, искать то, не знаю что, довольно трудно… и все же: вдруг я натолкнусь на что-нибудь важное? Да… с любопытной девушкой я сейчас побеседовал. Она метит в Наполеоны, и я почти уверен, что она рассказала далеко не все из того, что ей известно.
Глава 12
Диктуя письмо, Эркюль Пуаро вдруг запнулся на полуслове. Мисс Лемон вопросительно взглянула на него:
– Что дальше, месье Пуаро?
– Не могу собраться с мыслями! – Пуаро махнул рукой. – В конце концов, письмо подождет. Будьте любезны, мисс Лемон, соедините меня с вашей сестрой.
– Сейчас, месье Пуаро.
Через несколько минут Пуаро поднялся с места, подошел к телефону и взял трубку из рук секретарши.
– Надеюсь, я вас не отрываю от работы, миссис Хаббард?
– Ах, месье Пуаро, мне сейчас не до работы!
– Пришлось немного поволноваться, да? – деликатно осведомился Пуаро.
– Это очень мягко сказано, месье Пуаро. Вчера инспектор Шарп допрашивал студентов, а сегодня вдруг нагрянул с обыском, и мне пришлось утихомиривать бившуюся в истерике миссис Николетис.
Пуаро сочувственно поцокал языком. А потом сказал:
– Я хочу задать вам один маленький вопрос. Вы составляли список пропавших вещей в хронологическом порядке?
– То есть как?
– Ну, вы перечислили все кражи по порядку?
– Нет-нет. Мне очень жаль, но я просто записала по памяти, какие вещи исчезли. Наверное, я ввела вас в заблуждение, простите.
– Ничего, – сказал Пуаро. – Я сам не додумался вас спросить. Но я счел тогда, что это не существенно. Позвольте, я прочитаю вам список. Значит, так: одна вечерняя туфля, браслет, бриллиантовое кольцо, компактная пудра, губная помада, стетоскоп и так далее. Но на самом деле вещи исчезали в другой последовательности?
– Да.
– А вы не смогли бы припомнить, что пропало сначала, а что потом? Или это сложно?
– Боюсь, что не смогу сразу ответить, месье Пуаро. Прошло уже столько времени! Мне надо подумать. Ведь когда я набрасывала список, готовясь к нашей первой встрече, я просто старалась ничего не забыть, не упустить ни одной вещи. И конечно, прежде всего мне пришла на память туфля – немудрено, ведь ее кража была такой странной. Потом я поставила браслет, компактную пудру, зажигалку и бриллиантовое кольцо, поскольку это были более или менее ценные вещи, и у меня создалось впечатление, что в доме орудует настоящий вор… А после я припомнила пустяковые пропажи: кражу борной кислоты, лампочек и историю с рюкзаком. И на всякий случай решила записать. По-моему, это сущие пустяки, я вспомнила о них в последний момент.
– Понятно, – сказал Пуаро. – Понятно… Я попрошу вас, мадам, когда у вас выдастся свободная минутка…
– То есть когда я дам миссис Николетис снотворное, уложу ее в постель и успокою Жеронимо с Марией… А что именно я должна сделать?
– Сядьте и попытайтесь вспомнить по порядку – чем точнее, тем лучше, – как развивались события.
– Хорошо, месье Пуаро. По-моему, первым исчез рюкзак, а потом лампочки, хотя они вряд ли имеют отношение к нашему делу… Потом пропал браслет и пудра… хотя нет… кажется, туфля. Впрочем, не буду отнимать у вас время. Лучше я действительно сяду и постараюсь хорошенько припомнить.
– Благодарю вас, мадам. Я буду вам очень признателен. – Пуаро повесил трубку. – Я собой недоволен, – сказал он мисс Лемон. – Я отступил от своих основных заповедей: нарушил принцип методичного, упорядоченного расследования. Я должен был с самого начала выяснить, в какой последовательности совершались кражи.
– Да-да, действительно, – машинально ответила мисс Лемон. – Так мы закончим сейчас с письмами, месье Пуаро?
Но Пуаро опять нетерпеливо замахал руками.
В субботу утром, явившись с обыском на Хикори-роуд, инспектор Шарп пожелал встретиться с миссис Николетис, которая всегда по субботам приезжала в пансионат получить отчет миссис Хаббард. Он сообщил ей о своих намерениях.
Миссис Николетис возмутилась:
– Но это чудовищно! Мои студенты тут же съедут… все до единого. Вы меня разорите!
– Не беспокойтесь, мадам. Ручаюсь, что они все поймут правильно. В конце концов, мы же расследуем убийство.
– Не убийство, а самоубийство…
– И я уверен, что, услышав мои доводы, никто не станет возражать…
Миссис Хаббард попыталась успокоить хозяйку.
– Поверьте, – сказала она, – все отнесутся нормально… Кроме разве что мистера Ахмеда Али и мистера Чандры Лала, – подумав, прибавила она.
– Ах, бросьте! – воскликнула миссис Николетис. – Очень меня волнует их реакция!
– Ну и прекрасно, мадам! – сказал инспектор. – Значит, начнем отсюда: с вашей гостиной.
Миссис Николетис опять взорвалась.
– Переворачивайте хоть весь дом, – сказала она, – но здесь ни к чему не прикасайтесь. Я протестую.
– Весьма сожалею, миссис Николетис, но мне нужно осмотреть каждую комнату.
– Да, но только не мою. На меня законы не распространяются.
– Законы распространяются на всех. Будьте любезны, отойдите в сторону.
– Это произвол! – яростно завопила миссис Николетис. – Вы суете свой нос в чужие дела! Я буду жаловаться! Я напишу моему депутату! Напишу в газеты!
– Пишите куда хотите, – сказал инспектор Шарп. – Я все равно обыщу вашу комнату.
Он начал с конторки. Но поиски его успехом не увенчались, поскольку он обнаружил там лишь большую коробку конфет, кипу бумаг и массу всякого хлама. Тогда он двинулся к буфету, стоявшему в углу комнаты.
