Тупое орудие (др. перевод) - Хейер Джорджетт (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Долгая исповедь Ханнасайда не растрогала.

— По-моему, не совсем так, — холодно проговорил он. — Как мистер Флетчер, по вашим словам, следивший за тикером, не заметил, что рост курса не такой большой, каким был бы, купи вы десять тысяч акций?

Мистер Бадд замялся, но взял себя в руки и зачастил:

— По-вашему, у мистера Флетчера не нашлось занятий интереснее, чем вглядываться в тикер? Уверяю вас, операция, которую он мне поручил, была для него лишь приработком.

— Мне нужно просмотреть ваши гроссбухи, — сказал Ханнасайд.

— Свои гроссбухи я не показываю никому! — Впервые с начала разговора вкрадчивый голос Бадда зазвучал резко.

— Неужели? — Ханнасайд смерил его хмурым взглядом.

Мистер Бадд побледнел и растянул губы в слабой улыбке.

— Поймите меня правильно, мистер Ханнасайд, и будьте справедливы. О большем не прошу, только будьте справедливы! Если я покажу гроссбухи хоть одной живой душе за пределами этой конторы, то потеряю добрую половину клиентов.

— Не потеряете! — отрезал Ханнасайд.

— Ах, мне бы вашу уверенность!

— Так будьте уверены!

— Послушайте, мистер Ханнасайд, я человек разумный, и если вы предоставите ордер на обыск, возражать не стану. Без ордера ничего не покажу. С какой стати? Ни с какой. А вот принесете ордер на обыск — подчинюсь беспрекословно.

— Если вы и впрямь человек разумный, подчинитесь при любых обстоятельствах и сию секунду покажете гроссбухи, — отчеканил Ханнасайд.

— Не покажу! — заявил Бадд, глядя ему в глаза. — Вы не смеете являться в мою контору и командовать. Я не потерплю!

— Понимаете, в каком вы положении? — строго спросил Ханнасайд. — Я даю вам шанс защититься от подозрений…

— В убийстве я не замешан. Вам, суперинтендант, это прекрасно известно. Разве я не явился в Скотленд…

— Ваш визит в Скотленд-Ярд не меняет ровным счетом ничего. Истории, которую вы сейчас мне выложили, не поверит и дитя. По причинам, никому, кроме вас, не известным, вы отказываетесь подтвердить ее записью в гроссбухе. Мне остается лишь…

— Нет-нет! Зачем торопиться? Не надо! Просто я смотрю на дело немного иначе. Арестуете меня — потеряете время даром. Но ведь не арестуете? Я не преступник. Вы же не считаете, что я проломил человеку голову? Да мне бы пороху не хватило! Я сказал вам, возможно, не всю правду, но клянусь…

— Хватит клясться, выкладывайте правду!

Мистер Балл облизнул губы и заерзал на стуле.

— Я немного просчитался. С кем не бывает? Не предполагал, что «Ай-Пи-Эс» поглотит «Хакстон индастриз». Думал, так, суета. Для себя стараться тоже надо. Вы бы наверняка расстарались. Ничего противозаконного здесь нет…

— Дальше! — перебил Ханнасайд. — Вы ждали, что акции снова упадут, так?

— Именно! — с жаром воскликнул Бадд. — Раскрыл бы мистер Флетчер свой секрет раньше, ничего не случилось бы. Ни-че-го.

— Вы не купили десять тысяч акций, как вам велели, а сыграли на себя?

— Шансы упускать нельзя, — заюлил Бадд. — Сами понимаете! Ничего дурного я не замышлял!

Это весьма неубедительное утверждение Ханнасайд проигнорировал.

— Купили-продали, потом снова купили и продали, а прибыль оседала у вас в кармане. Так получилось? На тикере операции отражались, только как Флетчеру догадаться, что у вас на уме. Потом он раскрыл вам секрет — этой части рассказа я верю, — и вы поняли, что купили в десять раз меньше акций, чем следовало, а они пошли в рост. Правильно я излагаю?

— Вы… вы прирожденный биржевой игрок, мистер Ханнасайд! — похвалил Бадд. — Просто удивительно, как вы все распутали!

— В тот роковой вечер вы поехали в Марли потчевать мистера Флетчера байкой о том, почему не купили нужное количество акций?

— Совершенно верно. Не повезло, мистер Ханнасайд. Не отрицаю, я сглупил, но…

— Мистер Флетчер очень злился?

— Злился, но я его не виню и прекрасно понимаю. Только, оставаясь в тени, он поделать ничего не мог, а играть в открытую не желал. Ясно же, мистер Флетчер не мог допустить, чтобы стало известно, как он через посредника купил акции «Хакстон индастриз». Мистер Ханнасайд, на меня у вас ничего нет. Помяните мое слово: о любом опрометчивом поступке вы потом пожалеете.

Лоб Бадда покрылся бусинками пота. Сообразив, что ареста не последует, он шумно выдохнул и вытер лицо шелковым носовым платком.

Ханнасайд ретировался.

Теперь следовало проверить счета Невилла Флетчера.

Тем временем сержант Хемингуэй, своевременно прибывший в Марли, застал констебля Гласса в унынии. Веселый и бодрый, сержант тотчас заметил настроение своего подчиненного.

— Что с вами? Колики замучили?

— Нет, сержант, я в полном здравии, — отозвался Гласс.

— Ну, если у вас такой вид в хорошем настроении, не хотелось бы увидеть вас в плохом, — пошутил сержант. — Вы когда-нибудь улыбаетесь? Про смех я не спрашиваю, но хотя бы улыбаетесь?

— Печаль лучше смеха, — холодно проговорил Гласс. — Ибо печалью сердце лечится.

— Если речь о моем сердце, вы ошибаетесь, — молниеносно парировал Хемингуэй.

— Причин радоваться не вижу, — заявил Гласс. — Я опечален, подавлен и скорблю дни напролет.

— Давайте начистоту! — взмолился сержант. — Вам в самом деле есть о чем скорбеть, или это ваше любимое состояние?

— Я вижу грехи, которые обнажила смерть человека. Легион имя тем грехам. Я вижу порочность натуры человека, аки воду беззаконие пьющего.

— Сюда я приехал в чудесном настроении, — процедил Хемингуэй; ему с трудом удавалось сдерживаться. — Солнышко, птички, дело интересное попалось… Но еще немного таких разговоров, и у меня начнутся кошмары. Поэтому забудьте о порочности натуры и сосредоточьтесь на убийстве, которым должны заниматься.

— О нем все думы мои, — отозвался констебль. — Убит грешник, однако гибель его обнажила пороки, доселе сокрытые. Ни один из причастных не может сказать: «Я безгрешен, на мне ни пятна скверны».

— Золотые слова! — воскликнул сержант. — Разумеется, никто из нас не безгрешен. Неужели вы другого ждали? Вы чересчур серьезны и впечатлительны. Что вам до чужих пороков? Я знаю Библию много хуже вашего, но как насчет сучка в глазу брата твоего?

— Ваш упрек справедлив, — проговорил Гласс. — Я исполнен греха.

— Только слишком близко к сердцу не принимайте! — посоветовал сержант. — Ладно, за дело! Новостей, думаю, нет?

— Мне ничего неизвестно.

— Поедемте со мной в Грейстоунс. Хочу сам поискать то тупое орудие.

— Не найдете.

— Зря вы так думаете. Суперинтендант рассказывал про многообещающее пресс-папье, которое якобы подложил молодой Невилл.

Гласс помрачнел.

— «Мерзость пред Господом — коварные сердцем» [29], — холодно произнес он. — Невилл Флетчер погряз в суете. Пустой человек.

— Вы что-то о нем раскопали? — поинтересовался сержант. — Или ровным счетом ничего?

— Я вижу в нем безбожника, презирающего Священное Писание. Других пороков за ним не знаю.

— А как вам Норты?

— Говорят, он человек честный. Речи супруги его лживы, но удар, погубивший Эрнеста Флетчера, она не наносила.

— Да уж, если только кувалдой не орудовала, — согласился сержант. — Думаю, Чарли Карпентер расскажет, кто убил Флетчера, нужно только его найти. Слыхали о Чарли Карпентере?

— Слыхал, но, боюсь, ничего не понял. Что известно о человеке этом?

— Мелкая сошка. Тянул срок, год назад освободился. Его отпечатки пальцев нашли на рабочем столе покойного Эрнеста.

— Неужели такой человек причастен к убийству Флетчера? — хмуро спросил Гласс. — Воистину, темен путь наш.

— Не так и темен, — возразил сержант. — Карпентер якшался с одной из девиц покойного Эрнеста. Касательно той красотки с фотографии, вы попали в яблочко — ну, про страшный конец, помните? Девушку звали Энжела Энжел. Шестнадцать месяцев назад она наложила на себя руки, не захотела жить после того, как покойный Эрнест ее бросил. Судя по всему, именно он был ее кавалером. Дурочка молоденькая, ну как ее не пожалеть?