Мастера детектива. Выпуск 5 - Кристи Агата (книги хорошего качества txt) 📗
13
Посматривая на Элен Ашер, сидевшую в красном кожаном кресле, я подумал, что ее устный портрет, сделанный Солом со слов разных лиц, оказался довольно точным. Овальное лицо, голубые, близко посаженные глаза, хорошая кожа, средний длины светлые волосы, лет около сорока, вес фунтов сто пятнадцать, а не сто двадцать, хотя, возможно, она немного похудела в течение последних четырех дней. Я усадил ее в красное кожаное кресло, так как считал желательным, чтобы Бэйн был поближе ко мне, и я поместил его между собой и Солом так, что Сол оказался между обоими объектами. Однако мои старания вскоре оказались напрасными.
— Я предпочитаю разговаривать с вами по отдельности, — заявил Вулф, — но прежде всего хочу убедиться, что между нами нет никакого недопонимания. Я намерен допросить вас с пристрастием и оказать давление на вас, но вы вовсе не обязаны отвечать или подчиняться мне. В любую минуту — сейчас или в ходе беседы — вы можете встать и уйти. Если вы так поступите, мои отношения с вами будут окончены и в дальнейшем вам придется иметь дело с полицией. Я разъясняю это вам для того, чтобы в дальнейшем вы не прыгали без конца со своих мест. Если хотите уйти сейчас, пожалуйста.
Вулф глубоко вздохнул — он только что пришел из столовой, где пил кофе, пока я докладывал ему о нашей «конференции» в «Закусочной Тома».
— Нас вынудили угрозой приехать к вам, — заявил Бэйн.
— Знаю, но я и сейчас с помощью той же угрозы задерживаю вас здесь. Хотя, повторяю, вы можете уйти в любое время. Мадам, я хочу поговорить наедине с мистером Бэйном. Сол, проводи миссис Ашер в другую комнату.
— Не уходите, — потребовал Бэйн. — Оставайтесь здесь.
— Арчи, ты был прав, — обратился ко мне Вулф. — Он неисправим, и нам не следует тратить на него время. Позвони мистеру Кремеру.
— Не нужно, — остановила меня миссис Ашер. — Я выйду.
Сол встал, вышел вместе с миссис Ашер в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь.
— Ну–с, сэр, — продолжал Вулф, переводя взгляд на Бэйна. — Не пытайтесь повышать голос — дверь и стены звуконепроницаемы. Мистер Гудвин уже рассказал мне, как вы объяснили свою сегодняшнюю встречу с миссис Ашер. Вы ожидаете, что я могу поверить подобному объяснению?
— Нет.
У Бэйна было достаточно времени сообразить, что его объяснение никакой критики не выдержит. Если он решил встретиться с нею, поскольку ее дочь в течение какого–то времени находилась в «Приюте Грантэм», каким же образом ему стало известно, что она была матерью Фэйт? Во всяком случае не из документов и не от миссис Ирвин. От кого–либо из девушек? Слишком сложно.
— Я дал такое объяснение Гудвину потому, что правильное объяснение поставило бы миссис Ашер в неловкое положение. Сейчас у меня нет иного выхода, как говорить правду. Я познакомился с миссис Ашер года три назад и в течение года находился с ней в интимных отношениях. Она, вероятно, будет отрицать это… Я почти уверен, что она будет отрицать, что вполне естественно.
— Не сомневаюсь. Следовательно, ваша встреча с ней сегодня была случайной?
— Нет. Она позвонила мне сегодня утром и сообщила, что проживает в отеле «Кристи» под фамилией Эдит Апсон. Ей было известно, что я племянник миссис Робильотти. В разговоре по телефону миссис Ашер сказала, что хотела бы повидаться со мной и расспросить о дочери. Я ответил, что не присутствовал на ужине во вторник. Она заявила, что ей известно об этом, но все равно ей хотелось бы встретиться со мной. Мне не хотелось обижать ее, и я согласился. Мне также не хотелось, чтобы кто–либо узнал о нашей связи в прошлом, и мы договорились встретиться в закусочной.
— Вы знали, что она мать Фэйт Ашер?
— Знал только, что у нее была дочь, но мне не было известно ее имя. Она рассказывала мне о своей дочери, когда мы… когда мы встречались.
— И что же она спрашивала о своей дочери у вас сегодня?
— Ей просто хотелось знать, известно ли мне что–нибудь такое… не опубликованное в газетах… о гостях… и что именно произошло там. Я мог рассказать ей о том, кто присутствовал на ужине, ну, а о том, что произошло, мне было известно столько же, сколько ей.
— Вы желаете дополнить свое сообщение какими–либо подробностями или рассказать мне что–нибудь?
— Дополнять или рассказывать мне больше нечего.
— В таком случае я должен буду побеседовать сейчас с миссис Ашер. После окончания беседы с нею я вновь приглашу вас, Арчи, проводи мистера Бэйна и пригласи миссис Ашер.
Повинуясь, как овечка, Бэйн вышел. Я позвал миссис Ашер и, когда она вошла, вернулся к своему письменному столу. Она уселась в красное кожаное кресло, и Вулфу пришлось повернуться, чтобы оказаться лицом к лицу с ней. В данной ей Солом характеристике упоминалось, что она любит мужчин, а судя по тому, как она держалась даже сейчас, мужчины, несомненно, не были равнодушны к ней. На вид ей было лет сорок, но она все еще выглядела интересной, ну а в двадцать лет, конечно, была картинкой.
Вулф еще раз глубоко вздохнул — работа сразу же после еды давалась ему с большим трудом.
— Конечно, мадам, — заговорил он, — причина, по которой я вынужден беседовать по отдельности с вами и мистером Бэйном, вполне очевидна. Мне нужно выяснить, совпадают ли ваши объяснения. Возможности договориться между собою вы не имели, и идентичность ваших объяснений, если и не явится решающим фактором, по крайней мере будет убедительной.
— Какие громкие слова вы употребляете! — улыбаясь, заметила миссис Ашер, как–то ухитряясь и тоном голоса и взглядом дать понять, что ей давно хотелось встретить человека, употребляющего громкие слова.
— Я стараюсь употреблять такие слова, которые точно передавали бы именно то, что мне нужно сказать.
— И я тоже, но иногда мне трудно подобрать нужные слова. Мне неизвестно, что рассказал вам мистер Бэйн, но все, что я могу сделать, — это рассказать вам правду. Вам нужно знать, как произошло, что мы сегодня вечером оказались вместе с ним, не так ли?
— Да.
— Видите ли, я позвонила ему сегодня утром и сказала, что хотела бы встретиться с ним. Он ответил, что будет ждать меня в четверть восьмого в «Закусочной Тома» (о которой раньше я и понятия не имела). Я приехала туда. Не очень сенсационно, правда?
— Пожалуй, да. Вы давно знаете мистера Бэйна?
— По сути дела вообще не знаю. Мы встретились около года назад, и хотя мне хотелось бы сказать вам, где именно, несмотря на все мои усилия вспомнить, не могу. По–моему, на какой–то вечеринке, но на какой — не помню, да это и не важно. Вчера, сидя у окна, я думала о своей дочери… о моей дорогой покойной дочери. — Она попыталась сделать вид, что задыхается от волнения, но получилось это не очень убедительно. — И я вспомнила, что однажды встретила некоего мистера Остина Бэйна, о котором кто–то (а может быть, и он сам) сказал мне, что он — племянник богатой миссис Робильотти, ранее бывшей замужем за мистером Альбертом Грантэмом. Моя дочь умерла в доме миссис Робильотти, и я подумала, что он или сам расскажет мне о ней, или уговорит миссис Робильотти принять меня, чтобы я могла расспросить, как все произошло. Я хотела знать все о своей дочери… — Она снова принялась судорожно глотать.
Такое объяснение не предвещало нам ничего интересного. Больше того, оно выглядело плохо для нее. Бэйн оказался достаточно предусмотрительным и придумал историю, подтверждения которой от нее нельзя было ожидать; он ведь даже предупредил нас, что она, вероятно, будет отрицать ее, но хуже всего было то, что он, возможно, даже ничего и не придумал, а как джентльмен говорил правду. Встреча в «Закусочной Тома», показавшаяся мне такой многозначительной, могла оказаться ничего не значащей вообще. Может быть, наш гений вовсе и не был гением?
Однако гений, если и испытывал такой же пессимизм, как я, вовсе не выказывал этого.
— Но если ваша встреча с мистером Бэйном была такой невинной, — продолжал он, — почему вы испугались, когда мистер Гудвин пригрозил обращением в полицию? Арчи, что она тогда воскликнула?
