Дом судьи - Сименон Жорж (книга регистрации txt) 📗
Мегрэ вздрогнул, внезапно отдав себе отчет в ходе своих мыслей. Уже несколько секунд голос Дидины превратился как бы в фон, а комиссар благополучно предавался созерцанию каких-то невероятных картин, пока еще туманных. Но если бы он не обратил на них внимания?
»…без труда проникает в дом судьи…» Он снова увидел старую Дидину в своем люсонском кабинете, услышал ее отчетливый голос, осознал ту невероятную точность, с какой она описывала трагедию, которой тем не менее своими глазами не видела.
А какая безукоризненность рассуждений! Какое тщательное определение времени прилива! Да, такой работой мог бы гордиться профессиональный полицейский. А как они вдвоем следили за домом — один на задах, другой со стороны фасада. И этот морской бинокль…
Нет, это все-таки невероятно. Достаточно отвлечься от этих мыслей и посмотреть вокруг — на эту бедную крестьянскую комнату, кровать, перину, дешевые стаканы на клеенке, белый чепец Дидины…
— Значит, вы не были знакомы с судьей до того, как он поселился здесь?
В яблочко! Мегрэ был уверен в этом. Дидина потрясена, хоть почти не подала виду, только чуть дрогнуло лицо.
— Все зависит от того, что вы под этим понимаете… Я знаю его с детства. Я родилась в доме напротив мэрии. А судья наезжал сюда к своему кузену на каникулы. Когда кузен умер, он унаследовал его дом.
— А после женитьбы он продолжал наезжать сюда?
— Не каждый год, — последовал неожиданно лаконичный ответ.
— Вы знали его жену?
— Видела, как все. Красивая женщина.
— Если не ошибаюсь, вы с Форлакруа ровесники?
— Я на год младше.
— Итак, вы с мужем уехали в Конкарно, а он поселился в Версале. А когда вы вернулись в Эгюийон, он уже жил в этом доме и был вдовцом…
— Он не вдовец, — отрезала Дидина. Мегрэ, можно сказать, подскочил на своем плетеном кресле, и оно жалобно заскрипело.
— Он не овдовел: жена ушла от него.
— Вы уверены в этом?
— Знаю только, что еще месяц назад он не был вдовцом, и убедилась в этом собственными глазами. Жена его вышла из машины и позвонила в дверь. Несколько минут они стояли в коридоре, а потом она снова уехала.
Мегрэ буквально ждал, что сейчас она сообщит номер машины. Но это было бы уж слишком здорово!
— Вы сами виноваты, что до сих пор не узнали про это. Надо было не по деревне бегать, а повидаться со мной и потолковать с моим мужем. Теперь-то я могу вам сообщить… Судья страшно расстроился. Правда, Жюстен? Комиссару можно сказать… Он способен оценить правдивых людей, которым не в чем себя упрекнуть и незачем держать рот на замке. Допивайте, господин комиссар… Что еще вы хотите узнать? Я ведь не до конца размотала свой клубок и могу рассказывать хоть до завтра. Мне нужно только припомнить…
Нет, хватит! Даже чересчур! Эта тощая старуха дьявольски проницательна.
— Ну, а, скажем, этот доктор… Не знаю, известно ли вам, что он ближайший друг судьи? Видели его жену? Высокая брюнетка, очень мажется, одевается вызывающе. У нее есть дочь от первого брака. Вот уж кого не назовешь красавицей… Тем не менее доктор Бренеоль потерял из-за нее голову и без конца раскатывает с ней в машине, разумеется, без жены. Они стараются уезжать как можно дальше отсюда, однако кое-кто из здешних — и я могу назвать вам, кто — видел, как они выходили в Ла-Рошели из гостиницы…
Мегрэ уже стоял, утомленный, как после долгой прогулки пешком.
— Я обязательно загляну к вам еще. Благодарю.
Видимо, Дидина решила, что теперь они в некотором роде сообщники; поэтому она протянула Мегрэ руку и знаком велела мужу сделать то же самое.
— Не стесняйтесь, заходите. А главное, не сомневайтесь: все, что я рассказала, чистая правда.
В доме судьи светилось только одно окно — в комнате Лиз. Неужто уже легла? Мегрэ обогнул дом. Час поздний, и служанки ушли. Сейчас во всем доме только они двое…
Комиссар вошел в ставший уже привычным зал гостиницы «Порт», и его поразил взгляд, брошенный на него Терезой. Да, девушка и вправду встревожена. Уж не пытается ли она прочесть по его лицу, есть ли какие-нибудь новости?
— Скажите, Тереза, вы знали, что Марсель собирается отправиться в Маран?
— В Маран? — переспросила Тереза. Было видно, что она начеку и боится выдать себя.
— Вы с ним в хороших отношениях, и я подумал, может быть, он вам сказал…
— Он не обязан отчитываться передо мной.
— Что у вас сегодня?
— Суп, камбала, а если хотите, свиная котлета с капустой.
— Межа, за стол!
У Межа были новости. Фотографию убитого предъявили всем хозяевам люсонских гостиниц: ни в одной он не останавливался. Надо ждать. Главным образом выхода газет.
— Шеф, вам не хочется спать?
— Сейчас поем, сразу завалюсь и собираюсь проспать до восьми утра.
Мегрэ проголодался. Ни о чем не думая, он поглядывал на Терезу. Внешность заурядная, здоровье не самое лучшее. Обычная гостиничная служаночка в черном платье, черных чулках и белом переднике, на которую и внимания-то не обращаешь. В зале пусто. Мужчины сидят по домам, едят суп и только после ужина заглянут на часок в кафе.
Телефонный звонок. Аппарат стоит под лестницей. Тереза снимает трубку.
— Алло!.. Да… А что ты…
— Это не меня? — спросил Мегрэ. Тереза продолжала разговор.
— Да… Да… Не знаю. Ничего не говорят.
— Что там такое? — обеспокоенно крикнул из кухни хозяин.
— Ничего. Это меня, — поспешно положив трубку, ответила Тереза. Мегрэ уже был у телефона.
— Алло! Это комиссар Мегрэ — мадемуазель, вы не могли бы мне сказать, откуда только что звонили?.. Как? Из Марана? Узнайте номер и сообщите мне.
Мегрэ вернулся за стол. Тереза, бледная как мел, молча обслуживала его. Немного спустя телефон снова зазвонил.
— Из кафе? Кафе Артюра?.. Соедините меня, пожалуйста с жандармерией в Маране… Алло! Бригадир?.. Это комиссар Мегрэ. Быстро в кафе Артюра! Знаете такое?.. Тем лучше. Оттуда только что позвонил человек. Некий Марсель Эро. Доставьте его в жандармерию и доложите мне об исполнении.
В зале повисло тяжелое молчание. Котлеты с капустой. Тереза входит, выходит, не глядя в лицо Мегрэ. Через полчаса снова звонок.
— Алло!.. Да… Ага!.. Нет… Ждите распоряжений. Все. Отбой. — Тереза не смеет даже взглянуть на Мегрэ, который повернувшись спиной к залу, стоит под лестницей. А комиссар, нажав на рычаг телефонного аппарата, продолжает говорить в трубку:
