Сокол и Ласточка - Акунин Борис (книги .TXT) 📗
Скрепя сердце, Гарри позволил вытащить сундук раньше, заставив доктора поклясться, что он не станет открывать крышку, а сначала поднимет товарища.
После утомительных переговоров тщательно закреплённый на сиденье ларец наконец поехал вверх. На его крышке восседал я, гордо расправив крылья. Разве не моими стараниями был найден клад?
С трудом Летиция переставила тяжёлый трофей на пол. Он весил, наверное, не меньше сотни фунтов — не в последнюю очередь из-за самого ларца, обильно окованного медью.
Из дыры слышались ревнивые крики:
— Не заглядывайте в него, не заглядывайте! Сначала вытащите меня, вы поклялись спасением души!
Всё время, пока девочка крутила ворот, ирландец читал «Господи, помилуй мя грешного». Нечасто доводилось мне слышать, чтобы кто-нибудь молился с такой истовостью. Должно быть, Гарри считал, что в эти минуты его жизнь висела в буквальном смысле на волоске. Если б они с Летицией поменялись местами, я бы не поставил и рисового зёрнышка на то, что у рыжего штурмана честность возобладает над корыстью.
— Вы благородный человек, Эпин! — с чувством воскликнул Гарри, проворно выбравшись из дыры. — Дайте я вас поцелую!
Но Летиция уклонилась от лобзаний штурмана, перемазанного грязью.
— Открывайте ларец! Мне не терпится посмотреть на сокровище.
Однако теперь Логан не торопился. Он хотел насладиться эффектом.
Сначала Гарри надел платье и повесил саблю, проделав всё это с величием царственной особы, готовящейся к церемониальному выходу. Потом установил по краям четыре факела — мол, игрой камней лучше любоваться при свете открытого огня. После этого встал в торжественную позу и провозгласил:
— Джереми Пратт был странным человеком. За обликом и повадками головореза в нём скрывалась душа поэта! Он выложил драгоценные камни слоями: внизу жемчуг, потом бриллианты, потом изумруды, потом сапфиры, а сверху рубины. Смотрите и запомните эту минуту на всю свою жизнь! Ничего более прекрасного вы не увидите, даже если проживёте сто лет!
Он откинул крышку жестом волшебника, и я снова увидел багровое сияние рубинов, но теперь оно было ещё ярче и насыщенней.
Летиция ахнула, а Логан глубоко погрузил в ларец руки, зачерпнул полные пригоршни перстней, ожерелий, подвесок — и пурпурная поверхность словно вскипела сверкающим изобилием красок. Не думаю, что это было самое прекрасное мгновение в моей жизни, но запомнить его действительно стоило.
В экстазе штурман всё ворошил и ворошил содержимое сундука, никак не мог остановиться. Красные, синие, зелёные, молочные камни перемешались и заиграли радужными сполохами, оттенённые тяжеловатым блеском золотых оправ.
— А вот и розовый алмаз, которым губернатор выкупил свой дворец!
Гарри показал совершенно круглый, неогранённый камень удивительного оттенка. Размером он был с райское яблочко. Я не разбираюсь в ювелирных тонкостях, но думаю, что весил он не меньше шестидесяти каратов, а стало быть, являлся одним из самых крупных алмазов за пределами Индии.
— Всё это мы поделим пополам. Только сначала избавимся от двух идиотов, которые дожидаются нас снаружи. Фляга с вами?
— Да, — спокойно ответила Летиция и погладила розовый камень, прежде чем положить его обратно в ларец.
— Ну, беритесь. Нет, с другой стороны, у меня же левая рука порезана, сами знаете. — Они подняли сундук и понесли его к выходу. — А кроме того мне ещё положена изрядная доля от золота и серебра, что остались внизу. Клянусь, мне суждено стать самым богатым из всех рыжих ирландцев! — Логан хрипло рассмеялся. По-моему, он был немного не в себе. — Жаль, что вы не девушка, Эпин. С таким приданым я охотно взял бы вас в жёны!
Она сухо молвила:
— Вы не в моём вкусе.
Миновав лаз, ведущий в главную пещеру, я оглянулся. Рудник был освещён ещё не догоревшими лампами, над чёрной дырой шахты стоял подъёмник. Всё подготовлено для подъёма основной части сокровища.
Потом Гарри нажал ногой на «оселок» и «брусок» — каменная плита встала на место.
— Зачем? — спросила Летиция. — Ведь скоро мы вернёмся сюда с матросами.
Он подмигнул:
— Для эффективности. В колодце вход в штрек я тоже закрыл. Пусть Дезэссар видит, сколько трудностей мы преодолели.
На самом выходе из пещеры, перед бурлящей завесой водопада, Гарри остановился.
— Не будем поднимать козырёк. Хоть господин Клещ и недолго пробудет с нами, а всё же незачем ему знать лишнее. Вы не боитесь промокнуть, доктор?
И они прошли прямо через падающий сверху поток, по-прежнему держа сундук за ручки. Летиция спрятала меня под мышку — иначе я не сумел бы прорваться через это препятствие, но я всё равно вымок до последнего пёрышка. Теперь раньше, чем через два часа, мне было в воздух не подняться.
Зато на писца наше внезапное появление прямо из струй водопада произвело сильнейшее впечатление.
Мэтр Салье, за всё время нашего отсутствия так и не сошедший с места, попятился, замахал руками, потом начал креститься.
— Карандa-барандa-дурандa! — грозно выкрикнул Логан, фыркая и отплёвываясь. — Вот и всё чародейство. Как видите, дружище, мы возвращаемся с добычей. Хотите взглянуть?
Выбравшись из чаши, в которой пенилась бурая вода, они с Летицией поставили тяжёлую ношу на камни.
Клещ весь дрожал.
— Не знаю, как вы, а я душу дьяволу не продавал! — боязливо сказал он. — Я всего лишь получу свою законную долю!
Но когда он заглянул в сундук, вся робость его оставила. Королевский писец рухнул на колени и тихонько завыл от восторга — при том, что в дневном свете драгоценности сияли гораздо скромней, чем при факельном освещении.
— Ну будет, будет. — Штурман поднял Клеща на ноги. — Дорога неближняя, а груз тяжёлый. Но своя ноша не тянет, правда? Сейчас я завяжу Эпину глаза, а мы с вами потащим её дальше.
Украдкой подмигнув, он повязал Летиции чёрный платок на лицо, но оставил снизу щёлку.
— Держите меня сзади за пояс, доктор.
— Нет, пусть идёт сбоку, — быстро сказал Клещ. — Я должен быть уверен, что он не подглядывает.
И мы тронулись в обратный путь. Двигались ещё медленней, чем по дороге к руднику — сундук весил немало, а сменить руку Логан не мог, поэтому через каждые сто шагов просил сделать передышку. Всякий раз во время остановки Клещ открывал крышку и жадно смотрел на драгоценности; во время ходьбы он тоже был при деле — беззвучно шевелил губами, проверяя счёт шагов от угла до угла. Штурман искоса поглядывал на сосредоточенного писца, чуть кривя рот в недоброй усмешке.
Я тоже вёл подсчёты. Когда до места, где нас дожидался Проныра, оставался один поворот, во время очередного отдыха, Гарри вдруг сказал:
— Я совсем выбился из сил. Дайте-ка рому, Эпин. По-моему я заслужил эту маленькую награду. Господин Салье обойдётся. Он скоро сменится, а мне тащить сундук и дальше.
Расчёт был безошибочный: люди склада Клеща не могут допустить, чтобы кто-то покушался на их права.
— Я тоже устал! — возмущённо воскликнул он. — В отличие от вас я не привык к грубому труду. Я член королевской гильдии писцов, а не носильщик!
— Чёрт с вами. Пейте первым. Но не больше трёх глотков.
Отравленный ром с бульканьем полился в глотку «члена королевской гильдии». Не отрываясь, Логан смотрел, как у Клеща дёргается острый кадык.
— Хватит, оставьте и другим!
Не знаю, что подмешала Летиция в напиток, но действие состава было быстрым.
Передавая штурману флягу, Клещ покачнулся. Потом сел на сундук и взялся за виски.
— Что-то голова кружится, — промямлил он, после чего сразу же повалился на землю и больше не шевелился.
— Отличная работа, Эпин. — Рука Логана чертила в воздухе быстрые кресты, глаза были устремлены в небо. — Господи, Ты видишь, это не я.
Моя девочка сдёрнула повязку и молча смотрела на недвижное тело.
— Что дальше? — спросила она.
— Беритесь за ручку. До Святого Маврикия рукой подать.
Они понесли сундук, а я сел на землю подле мэтра Салье и убедился, что он живёхонек, просто спит крепчайшим сном. Кто бы сомневался?
