Сокол и Ласточка - Акунин Борис (книги .TXT) 📗
Откинул крышку.
Внутри было пусто.
Гарри кинулся к следующему — то же самое. В третьем на дне лежала серебряная монета. Четвёртый снова был пуст.
Задыхаясь, что-то бормоча, вскрикивая от ужаса, Логан прополз вдоль всей вереницы. Жалкая добыча составила два золотых дуката и пять брусков с королевским штампом (именно в таком виде серебро отправляют из колоний в Испанию).
Сев на пол, ирландец горько заплакал. Он утирал локтем слёзы, размазывал их по лицу. Мне стало даже жаль неугомонного пройдоху. Сколько усилий, ухищрений, преступлений — и всё зря! С такой же безутешностью, наверное, рыдал бы осиротевший ребёнок.
Летиция что-то кричала сверху, но Гарри долго не отзывался.
Прошло не менее четверти часа, пока он вялой походкой, будто разом состарившись, доковылял обратно к колодцу.
— Сокровища здесь нет! — крикнул он замогильным голосом. — Его вытащила эта чёрная жаба, больше некому! А мы отравили её и теперь не узнаем, куда она всё перепрятала!
— Что-о-о? — переспросила Летиция.
Гарри сложил руки у рта, повторил ещё раз, отчётливей.
А я снова сел на канат и потёр крылом свой хохолок — это способствует концентрации мысли.
Если бы Чёрная Королева и её люди забрали из колодца сокровище, они прихватили бы и сундуки. Зачем их тут оставлять? Без ёмкостей такую груду металла далеко не перетащишь.
Вот ключевое слово: далеко.
Клад должен быть где-то неподалёку. А сундуки оставлены пустыми нарочно — чтобы те, кто сюда доберётся, вообразили, будто их кто-то опередил. Что, если Пратт просто перетащил содержимое сундуков глубже в штрек?
Нет, вряд ли. Это было бы глупо. Вон и Логан, встрепенувшись, побежал с фонарём по коридору. Ничего он там не найдёт…
Считалка! Она ведь не заканчивается словами «с оселка на брусок»! Там ещё две строчки:
Я снова потёр хохолок. Думай, голова, думай!
И к тому моменту, когда Логан несолоно хлебавши приплёлся обратно, версия у меня созрела.
Один прыг, он же скок, в первой пещере равнялся чётко определённому расстоянию — десяти футам. Не применяется ли та же мера счёта и в дальнейшем?
Я проскакал по штреку расстояние, примерно равное сорока футам, и как следует там осмотрелся, обращая особенное внимание на свод коридора. Увы, никаких признаков тайника.
Однако моё замешательство длилось недолго.
— Где моя Клара? — кричала сверху Летиция. Она с вами?
— Чёрт её знает, где ваша птица! Вытягивайте меня! Здесь больше нечего делать! — раздражённо отвечал Логан.
— Без попугая не возвращайтесь!
А я вот он, тут как тут. Вылез из галереи, вспорхнул на канат и уселся над головой у Гарри.
— Нашёлся ваш попугай, тяните!
Если «прыг-скок» не работает в горизонтальном направлении, остаётся только поискать по вертикали. Даром что ли в считалке упомянут потолок?
Мы поползли вверх, я считал футы и вертел головой.
Эврика!
Примерно на середине колодца, то есть как раз в сорока футах от дна, я заметил нечто, ускользнувшее от моего внимания во время спуска: в одном из квадратных камней, которыми были выложены стенки шахты, кто-то вырезал корону. Заметить её мог лишь тот, кто точно знал бы, где искать.
Я заорал во всё горло и стал лупить по знаку клювом, сползая по канату.
— Что вы делаете с моей Кларой? — сразу забеспокоилась Летиция. — Она кричит таким голосом, только если случилось что-то особенное!
Милая, она беспокоилась обо мне.
— Что ты там клюёшь, болван? Перестань орать, не то я сверну тебе башку!
Ирландский грубиян протянул руку, чтобы схватить меня. И увидел корону.
— Королевский знак? Откуда он тут взялся?
Люльку качнуло, и Гарри был вынужден упереться рукой в меченый камень. Именно это, оказывается, и требовалось. Раздался скрип, плита подалась, и целый кусок стены отодвинулся, открыв зияющий проём. Мы висели как раз у верхней его кромки, то есть, можно сказать, упирались «башкой в потолок».
Это был вход в ещё одну горизонтальную галерею. Отсвет лампы проник внутрь, и там вспыхнуло праздничное сияние. Насколько достигал свет, на полу лежали груды серебряных брусков и золотых слитков, драгоценной посуды, кожаных мешков, в каких обычно перевозят монету. Это и был клад, вывезенный Невезучим Корсаром из города Сан-Диего!
— А-а-а, — негромко и неуверенно произнёс Логан. Потом громче. — А-А-А-А!
И наконец что было мочи:
— АААААААА!!!
Я прыгал вперёд — по сверкающему металлу, по кувшинам и вазам, по звякающим мешкам. Видимо, Пратт торопился, переправляя сюда сокровища из сундуков. Баснословные ценности были свалены кое-как на протяжении в тридцать или сорок человечьих шагов. Но штрек на том не кончался, он уходил дальше в темноту.
Лишь теперь устройство секретного рудника стало мне окончательно понятно.
Опасаясь врагов, испанцы разработали многослойную систему защиты. Во-первых, нужно было найти путь через каньоны; во-вторых — проход сквозь водопад; в третьих — лаз во вторую пещеру; в-четвёртых — расположение истинного штрека, прорытого в середине шахты вдоль серебряной жилы. Если б не боцман-испанец, когда-то служивший на руднике, Пратт не сумел бы подыскать такого надёжного тайника для сокровища. Детская считалка как нельзя лучше подошла для того, чтобы зашифровать путь к кладу. Правда, Пратт несколько поправил общеизвестный стишок, чтоб он точнее соответствовал маршруту. Если мне не изменяет память (а она мне никогда не изменяет), на самом деле считалка звучит так:
Капитан убрал лишнее, кое-что слегка переделал и вызубрил инструкцию наизусть. То-то он перед смертью всё повторял переиначенную считалку. Вероятно, в бреду искал своё сокровище и никак не мог найти…
В галерее за моей спиной пел и танцевал Гарри Логан. Потолок в галерее был низкий, ниже двух ярдов, поэтому, подскакивая, штурман ударялся макушкой, но, кажется, не замечал этого.
— Попугай, мудрая птица! — прочувствованно воскликнул он, увидев меня. — Я закажу тебе золотое кольцо на лапу! Я буду кормить тебя засахаренной саранчой! А когда ты издохнешь, я велю украсить твоё чучело рубинами. Вот этими!
Он открыл крышку большого сафьянового ларца и трясущимися пальцами перебирал драгоценные камни. Казалось, что он погружает руки в багровую пену. По стенам скользили переливчатые блики.
Засахаренную саранчу ешь сам, без золотого кольца на лапе я как-нибудь обойдусь, а что касается чучела, то это мы ещё поглядим, кто кого переживёт, мысленно иронизировал я, но не скрою, слова признательности мне были приятны. Я ведь не избалован человеческой благодарностью.
Опускаю диалог меж обезумевшим от радости штурманом и Летицией. Объяснения были маловразумительны, к тому же осложнены причудами колодезного эхо. Прошло немало времени, прежде чем напарники сговорились, как действовать дальше. Проще всего было бы сначала погрузить на доску ларь, а Логана поднять со следующего захода, но Гарри на это не соглашался. Он кричал, что не расстанется «с камешками» ни на минуту, это-де разобьёт ему сердце. На самом деле ирландец, конечно же, опасался, что, завладев ларцом, Эпин оставит компаньона гнить в шахте или, того пуще, обрежет канат во время подъёма. Однако вытянуть за раз и человека, и сундук Летиции было не по силам. Сколько она ни пыталась, повернуть рычаг не получалось.
Осердясь, она крикнула:
— Не будьте дураком, Логан! Что мешает мне перерезать верёвку прямо сейчас? Вы свалитесь вниз, свернёте себе шею, а я потом привяжу новый трос, спущусь и спокойно соберу драгоценности!
