О чем рассказали мертвые - Франклин Ариана (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Аделии не могло не польстить, что Симон сравнил ее со своей женой — стройной неаполитанской красавицей с лицом как слоновая кость, на которой он женился двадцать лет назад. Теперь, девятью детьми позже, Ребекка, конечно, изменилась. Однако в сознании Симона она оставалась свежей прекрасной девушкой.
Симон вернулся с хорошими новостями.
— Скоро поплывем домой! — провозгласил он. — Окончательно радоваться рано, но я установил, что существуют копии сожженных долговых расписок. Иначе и быть не могло. Хаим предусмотрительно держал списки у своих банкиров. Документов масса — повешенному еврею, похоже, была должна половина страны! При помощи нашего бесценного сэра Роули я раздобыл расписки и перенес их в крепость. Потом внимательно изучу — разумеется, вместе с Пико.
— По-вашему, это мудрое решение? — спросила Аделия, неодобрительно качая головой.
— Да, я уверен, что поступаю правильно. Этот человек отлично разбирается в бухгалтерии. И он тоже горит желанием узнать, кто из должников Хаима придумал столь радикальный способ избавиться от долга — через убийство кредитора и уничтожение письменных обязательств.
Несмотря на сомнения Аделии, Симон упрямо стоял на своем: сэр Роули — достойный доверия человек, а что был крестоносцем — может, он просто не любит хвастаться!
Симон быстро переоделся к празднеству и умчался обратно в крепость.
Аделия предпочла бы стушевать броскость своего праздничного шафранного платья огромной серой накидкой, чтобы из-под нее пылали только рукава, да и декольте было бы прикрыто. «К чему мне бросаться в глаза на пиршестве?»
Вместо этого Матильды выудили из ее дорожного сундука единственную пеструю накидку — парчовую, цвета осенней листвы. После продолжительного хмыканья Гилта поддержала выбор. Ввиду решительного количественного перевеса противника Аделии пришлось сдаться. Матильды осторожно, чтобы не испортить прическу, продели хозяйку в прорезь пестрой парчовой накидки. Наряд довершили новенькие белые чулки и узконосые вышитые серебром туфельки.
Затем служанки и экономка отошли на несколько шагов, дабы оценить свою работу.
Матильды радостно запрыгали и захлопали в ладоши.
Чинная Гилта только кивнула и проронила:
— Достаточно, чтобы не осрамиться.
В ее устах — наивысшая похвала.
Поскольку все большие зеркала из дома были украдены, Аделии пришлось смотреться в котел для варки рыбы, который Матильды приволокли специально для этой цели. На его изогнутом боку салернка увидела нечто длинное, похожее на яблоню в цвету, диковинно сплюснутую по сторонам. Ладно, не остается ничего, кроме как довериться мнению прислуги…
— Чего вам недостает, так это пажа! — сказала Матильда Сдобная. — На праздниках у шерифа и прочих знатных особ за спиной завсегда толчется мальчик-очаровашка. Моя мамочка, прости ее Бог, называет этих слуг зажопниками.
— Только пажа мне не хватало! — огрызнулась Аделия.
Но остальные женщины уже нацелили взгляды на стоявшего в сторонке Ульфа. Тот в ужасе попятился. Потом кинулся наутек.
Служанки бросились за ним. Припустила за внуком и бабушка. Погоня вышла отчаянная. На шум и на вопли пойманного Ульфа — уже раздетого и погруженного в чан с мыльной водой — сбежались соседи. Они вообразили, что средь бела дня убивают очередного ребенка.
Аделия, оберегая платье, стояла в дверях, как можно дальше от чана, из которого Ульф, вопя благим матом, рвался с яростью кота, которого вздумали купать. Аделия вместе с подвалившими соседями нахохоталась до колик в животе.
Опять сбегали в город и купили у старьевщика незаношенный камзольчик, который оказался мальчику почти впору. На скорую руку вывели уксусом пару пятен — и Ульф, нарядно одетый, вымытый, свежий и блестящий, как только что вынутый из рассола корнишон, а также, возможно, впервые в жизни причесанный, — этот новый Ульф вопреки ожиданиям оказался очаровательным пажом. Не ковыряй он в носу и не порывайся удрать — был бы идеальный… зажопник.
Но всех превзошел Мансур. Он появился в белоснежном шерстяном наряде. Шелковая куфия (головной платок) была перехвачена агалом, плетеным шнуром с золотыми нитями. К поясу, сбоку от внушительного брюшка, был прикреплен кинжал в украшенных драгоценными камнями ножнах.
— Приветствую тебя, о дивный сын полудня, — сказала Аделия, склоняясь перед ним.
Мансур поблагодарил ее кивком. Но при этом косился на Гилту: какое впечатление произвел его вид на царицу кухни?
Ее отзыв не заставил себя ждать.
— Красив, как препоясанный майский столб, — сказала она. — Хоть вокруг пляши.
Аделия не знала, смеяться или плакать. Равно как и Мансур.
Аделия с трудом скрывала улыбку, видя, как местная знать пыжится подражать хорошим манерам и обхождению лучших дворов Европы. При входе они, как и положено, чинно отдавали плащи, мечи и перчатки слугам. Да только подолы платьев нарядных дам и сапоги расфуфыренных кавалеров были в грязи. Большинство из гостей из дома плыли на плоскодонках и потом перепачкались, сходя на берег и скача по ненадежным мосткам и гатям. Забавно было слышать, как они, знакомые с колыбели, церемонно титулуют друг друга. И цепкий глаз Аделии заметил, что кольца на руках многих дам потемнели от работы в домашней сыроварне.
С другой стороны, было и кое-что достойное восхищения. Сэр Джоселин стоял в дверях и лично встречал гостей улыбкой и словами приветствий. Не в пример лучше, чем когда о твоем появлении возвещает белолицый слуга с заносчиво вскинутым подбородком — и если ты не герцогиня, никто из гостей к тебе и не повернется! Замечательно было в холодный день получить сразу за порогом кубок подогретого вина. В «хороших домах» подавали только ледяные напитки. И куда милее было пройти к пиршественному залу через богатый ароматами и душками двор, где на огромных вертелах жарили быков, баранов и свиней, тогда как в Южной Италии была странная традиция тщательно прятать все кухонные процедуры и запахи, словно еда появлялась на столах мановением волшебника или поросята рождались жареными, нафаршированными и на блюдах.
Впрочем, ей ли было надменно судить других! Если за прочими дамами шли вылощенные пажи с холеными комнатными собачками в руках или на особых подушечках, то за ней плелся угрюмый Ульф и трусил, распустив слюну, бесформенный, мохнатый и смердящий Страшила.
Одно успокаивало — центром внимания был Мансур. Его рост и одеяние произвели фурор среди женской части гостей.
Сэр Джоселин приветствовал его на пороге церемонным восточным жестом и произнес:
— Салям-алейкум!
Все гости были обязаны при входе сдавать оружие. Стражник потянулся и к кинжалу Мансура. Тот мигом ощерился, но сэр Джоселин остановил своего слугу, изящно выйдя из затруднения:
— Это всего лишь украшение. Я, уважаемый доктор, бывал на Востоке и знаю ваши обычаи. — Затем сэр Джоселин поклонился идущей за Мансуром Аделии: — Простите, что так поздно послал вам приглашение. Я опасался, что вы погнушаетесь нашим сельским праздником, но достопочтенный настоятель Жоффре убедил меня в обратном.
И прежде, когда его друг-грубиян честил Аделию арабской подстилкой, сэр Джоселин был достаточно почтителен с иноземкой. Теперь же он был сама любезность. Аделия догадалась, что Гилта умело нахваливала добродетель хозяйки в разговорах с местными сплетницами.
Приоресса тоже встречала гостей. Аделию и Мансура она приветствовала свысока, без интереса.
Когда они прошли в зал, настоятельница Джоанна удивленно фыркнула, не опасаясь, что ее могут услышать:
— С какой стати вы так стелетесь перед этими чужестранцами?
— Ну, хотя бы потому, что доктор спас ногу моему лучшему кровельщику, — ответил сэр Джоселин и лукаво посмотрел вслед Аделии. У той возникло подозрение, что хозяину дома отлично известно, кто из иноземцев настоящий доктор.
Тем временем к Аделии спешил приор Жоффре. Взяв салернку за локоть и отведя в сторонку, он ласково сказал:
— Ах, моя золотая, как я рад вас видеть! Сегодня вы выглядите особенно чудесно!
