Заговор бумаг - Лисс Дэвид (чтение книг .txt) 📗

— Бен Уивер! — воскликнула Молль, увидев меня, и, по обыкновению, слишком громко. — Стаканчик вина, красавчик? — Молль знала, что я не стану пить джин, и я с шутками согласился на стакан ее кислого вина, который только пригубил — из вежливости.

— Удачи тебе, Молль, — сказал я, пока она рассеянно поглаживала мне руку своими шершавыми пальцами-сосисками. Получить что-либо от этой жешцины, не дав ей почувствовать, что она желанна, было невозможно. — Уверен, твое приятное общество способствует процветанию заведения.

— Да, дела идут живо. Пении за стакан не так уж и много, но, знаешь, так приятно считать потом монетки. — Она легонько потянула за бант, скреплявший моиволосы. — Интересно, сколько нужно монеток, чтобы купить твое общество?

— Не много, — сказал я с улыбкой, которая не сошла бы за убедительную, будь в помещении побольше света. — Но в данный момент я не располагаю временем.

— Вечно ты спешишь, Бен. Нужно оставлять время для удовольствия.

— Моя работа — мое удовольствие, Молль. Сама знаешь.

— Это так неестественно, — заверила она меня воркующим голосом.

— Какие новости, — спросил я таким тоном, словно это была самая натуральная реакция на ее кокетство, — что слышно?

Не стану утверждать, что был удивлен, когда ее главной новостью явилось сообщение о смерти Джемми, поскольку слух об убийстве распространялся в темных лондонских кварталах с той же скоростью, что сифилис.

— Его застрелили. Это точно. Ты его знал?

— Мы встречались, — сказал я,

— Не ахти какой мужичонка, на мой взгляд, но вряд ли заслужил, чтобы его пристрелили как собаку. Точно, как собаку. — Она почесала голову. — Хотя ума у него было немногим больше, чем у собаки. Это точно. И злющий он был. И нравились ему молоденькие. Молоденькие. Подумать только! А я думаю, такому ублюдку поделом подохнуть как собаке. — Она пожала плечами при этом замечании.

— Кто его застрелил? — спросил я ровным голосом.

— Одна шлюха. — Молль наклонилась ко мне и перешла на громкий шепот: — Ее зовут Кейт Коул. Джемми и Кейт кувыркались вместе, но если кому в кого стрелять, то все наоборот. Это он должен был ее кокнуть, а не она его. У нее были еще и другие парни. Говорят, она даже провела ночь или две с самим Уайльдом.

— Она была девкой Уайльда?

— А кто не был! Я и сама не раз давала этому великому человеку, но Джемми был крутого нрава. А если Уайльд хочет держать своих воришек в узде, он не должен допускать, чтобы они друг друга убивали. Не могу понять, как он решился на такое.

— А что он сделал?

— Да он на нее донес. Вот что он сделал. Уайльд сдал свою собственную шлюху. Теперь я понимаю, что он это делал не раз и часто с вором, который вышел из доверия. Но доносить на женщину, с которой ты трахался неделю назад, говорит об отсутствии… — она запнулась, подыскивая нужное слово, — манер, вот что я скажу. Теперь бедняжка сидит в Ньюгетской тюрьме. Интересно, когда ей достанется то, что достается всем женщинам, которые туда попадают? Все мужики там только и ждут развлечения. Я его получила сполна в свое время,

Пока я слушалболтовню Молль, мои кишки сводила судорога; ведь если Кейт арестовали, она могла запросто проговориться обо мне. Несмотря на то что она не имела представления, кто я такой, она знала, что мне было нужно, и, обладай она хоть толикой сообразительности, поняла бы, что вещи, за которыми я охотился, были для нее спасением от виселицы.

— А что говорит Кейт?

— Кто ее знает! — Хотя в моем вопросе было мало юмора, Молль разразилась хохотом, больше напоминавшим крик чайки. — Думаю, тебе лучше прогуляться до Ньюгета и самому спросить ее, что она обо всем думает.

Именно это я и собирался сделать. Пытаясь не показать Молль своего замешательства, я поболтал с ней еще немного, делая вид, что меня интересуют сведения о взломе по соседству, ипри первом же удобном случая ретировался.

Глава 5

Я не был особенно удивлен, узнав, что Джонатан Уайльд донес на Кейт, поскольку немалую долю сколоченного им богатства составляло вознаграждение за выдачу магистрату своих же подручных. По слухам, у него была книга, куда он записывал имена всех преступников, которые на него работали. Он вел учет скорее как купец или торговец, нежели как вор. Когда ему казалось, что кто-то из его воров утаивает добычу, он ставил крестик против его имени, означавший, что пришло время передать беднягу в руки правосудия. Когда вор попадал на виселицу, Уайльд ставил против его имени второй крестик. Так у лондонских воров появилось выражение «двойной крестик», означавшее «предательство».

Задолго до того, как я занялся охотой на воров, Уайльд вел свой промысел, основавшись в таверне «Голубой кабан» в Литтл-Олд-Бейли, и снискал известность тем, что доносил на разбойников с большой дороги, таких как Джеймс Футмен, знаменитый в свое время грабитель, ичто разогнал шайку легендарного Обадии Лемона. Он отдал этих мерзавцев в руки правосудия так же, как впоследствии воров, бывших у него в услужении, — обманув их доверие и заставив их поверить, что он один из них. Он им и был, и как мог такой, как ОбадияЛемон, поверить, что его собрат-вор вдруг назначит себя членом городского магистрата? Я уверен, что даже на заре славы Уайльда практически все подозревали, что он за человек. Но преступность настолько захлестнула город, а улицы так заполонили вооруженные банды, подобные стаям голодных псов, что пожилые люди не могли выйти из дому, не опасаясь подвергнуться свирепому нападению. Так что все жители Лондона мечтали о герое, и Уайльд оказался личностью достаточно яркой и безжалостной, чтобы заявить: я и есть такой герой. Его имя не сходило со страниц газет и было у всех на устах. Он стал главным охотником на воров.

Я занимался своим нынешним промыслом всего три месяца, когда столкнулся с Уайльдом, но то, что этого не произошло раньше, даже странно, В конце концов, Лондон такой город, где люди одной профессии или с одними интересами непременно должны встретиться, и в короткое время. Мои друзья могут быть его врагами, но всем нам суждено так или иначе встретиться.

Несмотря на то что я столкнулся с Уайльдом только через три месяца, я видел его в городе много раз. Мы все его видели, поскольку Уайльд решил быть у всех на глазах. Он показывался на ярмарках, на процессии по случаю вступления лорд-мэра в должность, разъезжал верхом в сопровождении своей свиты, отдавая приказания хватать карманных воришек, словно командовал небольшой армией. Мне кажется, что, если бы у нас в Лондоне был отряд, занимающийся ловлей преступников, наподобие французской полиции, такой человек, как Уайльд, никогда не пришел бы к власти. Но англичане слишком дорожат своими свободами, и я вовсе не уверен, что на нашем острове когда-либо появится полиция. Уайльд воспользовался этим пробелом, и, признаюсь, когда видишь, как он едет верхом в шикарном платье, указывая изящной тростью налево и направо, он не может не вызывать восхищения.

К моменту, когда я встретился с Уайльдом лицом к лицу, он перебрался в таверну «Куперз-армз», где основал «Контору по розыску потерянных или украденных вещей». Я со стыдом вспоминаю историю своей встречи с Уайльдом, так как она свидетельствует о моей слабости. Мой промысел ловли воров процветал скорее благодаря везению, чем моим способностям, но удача мне изменила, когда я взялся выполнить просьбу богатого купца, из чьей лавки грабители украли полдюжины бухгалтерских книг. Пока воры Уайльда окончательно не потеряли всякий стыд, они крали бухгалтерские книги, бумажники и другие предметы, представлявшие ценность только для их владельцев, поскольку, когда вор попадал в суд, его не отправляли на виселицу, если вещь не имела определяемой существенной стоимости.

Подобно моему новому знакомому сэру Оуэну, этот купец обратился ко мне, так как раскусил Уайльда и не хотел ему платить за возврат вещей, которые тот сам у него похитил. В отличие от сэра Оуэна, он не предложил за услуги вдвое больше, чем заплатил бы Уайльду. Он предложил один фунт за возврат книг, и я с радостью принял это предложение, поскольку сгорал от нетерпения получить возможность победить конкурента в его вотчине.