Мастер сыскного дела - Ильин Андрей (читать книги TXT) 📗

Был Мишка парень видный и бабами любимый, отчего и пал на него выбор, но оказался к сему делу профнепригоден, так как влюблялся в «объекты» всерьез и надолго, часто попадая в недружественные объятия контрсекс-агентов, которые норовили его меж профессионально жарких объятий перевербовать, склонив к измене Родине.

И был он по той причине из секс-агентов списан и переведен на вторые роли, в сопровождение иностранных гостей, где, неожиданно для всех, смог проявить себя, разоблачив козни иностранных разведок. А заодно приобрести столь ценимый спецслужбами великосветский лоск. Отчего был направлен в загранкомандировку знакомиться с новыми условиями своей работы, познавать чужой быт, практиковать язык и обзаводиться связями.

Повезло Мишке Шутову.

Не повезло Мишелю-Герхарду фон Штольцу, который был возвращен на историческую Родину, дабы разыскать пропавшие из Госхранилища драгоценности.

И что он нашел?

Опись сокровищ русских царей, что копились и собирались три века кряду, а в одна тысяча девятьсот четырнадцатом году были запечатаны в восемь деревянных ящиков и направлены из Санкт-Петербурга в Москву, где благополучно пропали?

Заключение экспертной комиссии, что оценила их стоимость в миллиард золотых рублей в ценах пятнадцатого года?

И все?

Нет, еще он смог разыскать колье в форме восьмиконечного многогранника с четырьмя крупными, по двенадцать каратов каждый, камнями по краям и одним, на шестнадцать каратов, в центре, принадлежащее к той самой коллекции, изъяв его в одном благородном семействе, будучи уверенным, что, потянув за ту драгоценную ниточку, вытянет на свет божий воров. А вытянул — пустышку! Так как изделие номер 36517 А оказалось там, где ему надлежит быть, — в хранилище Гохрана!

Вот, пожалуй, и все плюсы.

А вот минусы!..

По ходу дела он не единожды разочаровывался в людях, был бит и лишь чудом не убит, растратил казенные деньги, заложил чужую, причем не чью-нибудь, а президентскую квартиру, подвел вышестоящее начальство, был подвергнут домашнему аресту, из-под которого бежал, и вот теперь, в довершение всего, подозревается в убийстве академика Анохина-Зентовича, по поводу чего объявлен во всероссийский розыск!

Пока-то он в безопасности, но не век же ему под юбкой хорониться, надобно будет когда-то и на свет божий вылезать.

Только что его там ждет?

А ничего хорошего!

Рано или поздно поймает его милиция да тут же в кутузку упрячет, повесив на него убийство, которого он не совершал, хоть все факты против него — и свидетельские показания, и отпечатки пальцев, обнаруженные на месте преступления, в том числе на ноже, которым был зарезан потерпевший!

Ой, не хочется в милицию!

Но коли милиция его не найдет, так злодеи, убившие академика и все так ловко подстроившие, отыщут. Отыщут — да не помилуют!

А не они — так отцы-командиры, которые тоже его по головке не погладят!..

Нет, нельзя ему высовываться из логова, покуда не придумает он, как ему быть! Никак нельзя!.. Придется еще позлоупотреблять гостеприимством внучки покойного академика, которая единственная из всех ему поверила!

Придется, придется!.. Тем паче что прячется он не в тайге и не в горах, и даже не в шалаше в Разливе, а в уютном двухкомнатном гнездышке, деля его с очаровательной спасительницей, которая готовит ему отбивные и таскает из архива дээспэшные документы.

Вот как все интересно обернулось!..

И кто бы мог подумать, что лишь благодаря сыплющимся на него бедам он обретет наконец свое счастье? Хотя бы в личной жизни!..

И вроде плохо ему — а и хорошо!

— Милый, я пришла! Мой руки!

Точно — повезло Мишель-Герхарду фон Штольцу, хоть не повезло!..

Но хоть вроде и повезло, а все равно — не повезло, потому что беды, что за ним по пятам идут, его отыскали и уж совсем близко, уж на пороге топчутся, хоть он о том еще не знает...

Глава 10

Когда все случилось, паровоз уж стоял под парами. Подле вагонов кучкой толклись красноармейцы — курили самосад, болтали. Мишель, заложив руки за спину, нервно прохаживался поодаль. Не было только товарища Глушкова. Куда ж он запропастился?..

Глушков появился не скоро — к вечеру. Он шел на нетвердых ногах, и от него за сажень разило спиртом.

— Где ж вы были? — крикнул Мишель. — Нам давно уж ехать пора!

— Погодь! — остановил его Глушков, икая. — Разговор есть.

Мишель краем глаза заметил, как поодаль, возле самого переезда, остановился большой открытый автомобиль, в котором были несколько человек в кожанках и шинелях. Они спрыгнули, поправили на плечах винтовки, воровато огляделись по сторонам, пошли, переступая через рельсы, к поезду.

— Тут, вишь, какое дело спешное!.. — забормотал, бегая глазками, товарищ Глушков. — Надобно тебе прямо теперь в полпредство к товарищу Гуковскому ехать. Вон и авто за тобой прислали.

О товарище Гуковском Мишель был уже наслышан — тот стоял главой Ревельского полпредства и, кажется, был знаком с самим Лениным.

— Зачем я ему понадобился? — подивился вслух Мишель.

— Там узнаешь.

Люди в кожанках подошли вразвалочку, обступили его со всех сторон, отчего он почувствовал себя неуютно. Одного он, кажется, знал — мельком видел в Торгпредстве... От нежданных гостей исходила смутная угроза, что сразу ощутил Мишель и почувствовали все.

Не хотелось ему никуда с ними отправляться.

— Никуда я не пойду! — решительно заявил Мишель. — Я не подчиняюсь товарищу Гуковскому.

Люди в кожанках заухмылялись, один так вовсе рассмеялся. Сказал:

— Здесь все подчиняются Гуковскому. Айда!

Кто-то, не спросясь, потянулся, расстегнул его кобуру, выдернул из нее револьвер. Все это смахивало на арест, хоть дело происходило за пределами красной России в независимой Эстонии.

Мишель растерянно оглянулся на красноармейцев, будто ища у них защиты. Их было больше, они были при винтовках и коли бы захотели, то легко могли отбить своего командира. Может, крикнуть им теперь: «Спасайте, братцы!» Так ведь не станут они за него вступаться, он ведь для них «белая кость» — «вашбродь».

Солдаты курили, насупленно наблюдая за происходящим.

— Ну ты как — пойдешь по-доброму али нет?

Силы были неравны — надобно было подчиниться.

Мишель запахнул пальто и, развернувшись, быстро пошел в сторону автомобиля. Провожатые заспешили за ним, спотыкаясь и матерясь вдогонку. Догнали, зашагали по бокам и сзади.

Как стали забираться в кузов авто — его уже без всяких церемоний пихнули в спину, заставив сесть меж двух провожатых, которые поставили между колен винтовки.

Тронулись.

Грузовик заносило на поворотах, отчего Мишель то и дело приваливался к своим конвоирам.

Остановились возле какого-то пустыря. Из кабины вылез матрос в тельняшке и кожанке, вытащил из кармана револьвер, выпалил из него в землю — раз, другой, третий... до полного опустошения барабана. Щелкнул еще несколько раз для верности курком. А как убедился, что револьвер стал безопасен, сунул его в карман Мишелю — на, бери, коли твое.

Поехали дальше.

Теперь Мишель был при оружии, да только что с того револьвера толку, когда в нем нет ни одного целого патрона! И зачем ему его вернули?.. Или верно он едет на встречу, и они так обезопасились?

Но нет!

Проехав еще немного — остановились.

— Выходь!

— Зачем?

— Затем, что дале пешком пойдешь, чай, мы не подряжались тебя задарма возить!

Мишель спустился с кузова.

За ним спрыгнули его провожатые.

— Теперича давай — беги! Авось убежишь.

Засмеялись, довольные собой.

— Револьвер-то вынь из кармана — покажь!

Здесь только Мишель понял, зачем ему вернули оружие — хотят изобразить побег и будто бы он сопротивлялся. Коли сыщут их да призовут к ответу, они скажут, что убили его, обороняясь.

— Никуда я не побегу, — тихо сказал он, вытаскивая и отбрасывая револьвер, — коли решили стрелять, так стреляйте здесь!