Небо в алмазах - Гайдуков Сергей (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Что за «они»? — яростно прошипел я. — Кто это такие? Это тыквинские козлы? Или это Хруст? Или это твоя Орлова все же оказалась Барыней и нашла Мухина? Кто это?!
— Есть только один способ узнать, — решительно сказал Шумов, чуть привстав и перебежав метров на пять-шесть поближе к машинам. Я сделал то же самое и поинтересовался у сыщика:
— Какой способ?
— Рискованный, — сообщил Шумов. — У тебя пистолет есть?
— Ага, — сказал я. В горле у меня почему-то сразу пересохло.
— Стрелять умеешь?
— Нет! — решительно заявил я.
— А придется, — сказал Шумов. — У меня нет времени тебя уговаривать, поэтому просто доставай пистолет и стреляй.
— Куда? — ошарашенно вытаращился я на сыщика, медленно вытягивая Олегов «ПМ» из кармана. — В кого мне стрелять?
— Ни в кого. Просто стреляй. А потом очень быстро убегай в ту сторону. — И Шумов показал, куда именно мне сматываться.
— Долго бежать?
— Пока не поймешь, что за тобой уже никто не гонится.
— А когда стрелять?
— Сейчас! — Шумов напутственно толкнул меня в плечо, а сам, пригибаясь к земле, понесся по кустам к темному микроавтобусу, возле которого в окружении нескольких здоровяков стоял маленький несчастный Мухин. Они кого-то ждали, а потом этот кто-то вышел, только я не успел рассмотреть данного человека, потому что в соответствии с указаниями Шумова я поднял пистолет вверх и нажал на курок.
У меня было тайное желание попасть в фонарь, который нависал как раз над Мухиным и его свитой, но после моих двух выстрелов я решил никому про это желание не рассказывать. Шумову скажу, что палил просто в небо.
А дальше во мне снова сработала интуиция, причем со страшной силой. Шумов мог бы и не говорить, что после стрельбы нужно бежать — я и сам просек, что оставаться в кустах равносильно смерти. Вся эта толпа, что паслась у подъезда, мигом сорвалась с места, сыпанула в разные стороны, но большая часть кинулась ко мне. И я чесанул что было силы!
Шумов говорил, что придется долго и упорно бежать, но он не предупредил, что мне вслед будут стрелять! Это оказалось неприятным сюрпризом, причем какой-то идиот засадил очередь из автомата, что совершенно недопустимо в жилых районах в позднее время суток! Люди же спят!
Стрельба придала мне сил, тем более что дальше я бежал по склону, бежал, с трудом удерживаясь от превращения в настоящий колобок. Позади орали, стреляли, ревели моторы, но я не оглядывался, потому что знал: ничего приятного я там не увижу.
Когда склон кончился, я выскочил на дорогу, и тут сверху по мне снова начали палить, но без успеха. А я юркнул в кусты по другую сторону дороги, ломанулся наугад и выбрался уже в конце какого-то сквера. Было холодно, темно и одиноко. А раз одиноко, стало быть, я оторвался от преследования. Можно было себя поздравить с наступившим праздником.
Пистолет я убрал в карман куртки, посетовав про себя, что стрелок из меня хреновый. Вот и в фонарь не попал, и с Олегом как-то нехорошо вышло. Правда, я же не собирался его убивать. Значит, и жалеть не о чем.
Я прогулялся туда-сюда по скверу и понял, что сыт одиночеством по уши. Какой там план был у Шумова и как он его осуществил, можно было только догадываться. Но если моя роль в его плане состояла лишь в пальбе в небо и сумасшедшем беге по склону холма... Было немного обидно. Я знал, что способен на большее. Я знал, что...
Я тут бегаю, как заяц, отвлекая внимание. А Шумов в это время забирает у Мухина ключ. И спокойно сваливает. За ним никто не гонится, потому что все убежали за мной. И теперь я могу шляться по этому гребаному скверу хоть до утра! Тьфу!
В этот момент я услышал звук приближающегося автомобиля. Машина шла медленно, водитель высунулся в окно, будто высматривал кого-то. У водителя было лицо Шумова.
— Эй! — осторожно позвал я из кустов. — Эй, это я...
— Давай быстро в машину! — заорал Шумов в ответ. Никакой благодарности за блестяще выполненный отвлекающий маневр...
Микроавтобус тормознул, и я запрыгнул внутрь.
— Только не сядьте мне на голову, — проскрипел кто-то.
— Да, не сядь ему на голову, — присоединился к скрипучей просьбе Шумов, нажимая на газ. — А чего ты лежишь, вообще-то? Все, подымайся...
— Думаете, стрелять больше не будут? — неуверенно проскрипел голос. — Ну ладно...
Медленно и страшно, словно покойник из могилы, — а в каком-то смысле так оно и было, — с сидений поднялся Мухин. Какой-то он был весь измочаленный, бледный и совсем непредставительный. Очки были уже другие, в простой металлической оправе. И все равно я вздрогнул, увидев это лицо перед собой. Я уже свыкся с мыслью, что это лицо принадлежит покойнику. И, возможно, лежит где-то в пруду в Молодежном парке. Жизнь опровергла мои предположения. Мухин повертел головой направо-налево и медленно произнес:
— Ну что ж, знакомые все лица. За рулем — мое пальто. А тут — моя личная охрана. Кстати, шерстяной носок не сохранился? Ноги дико мерзнут в последнее время.
— Нет у меня шерстяного носка, — ответил я, еще не совсем сообразив, как же следует вести себя с человеком, восставшим из мертвых. — Забрали у меня тогда носок. Когда ты меня подставил в «Белом Кролике»... сволочь! — По мере того, как я вспоминал все свои страдания, я стал понимать, как нужно с Мухиным обращаться. Нужно взять его за грудки и бить о стену, пока он не вернет тыквинские бабки, пока не объяснит всю эту кошмарную историю, весь этот цирк, весь этот дурдом...
— Ключ давай сюда!!! — Я цапнул Мухина за горло. Тот не сопротивлялся, он просто неуверенно махнул рукой, но это не могло меня остановить. Я дорвался до того, что искал! — Где ключ?! — В микроавтобусе было не слишком светло, а на ощупь никакого ключа на шее у Мухина не болталось. — Где ключ?! — Я вдруг дико испугался и повернулся к Шумову, чтобы поделиться своим испугом. — Там нет ключа! Костя, там нет ключа!!!
— Какой еще ключ? — тихо и устало проговорил Мухин. — И что ты меня лапаешь за шею? Если тебе что-то нужно, спроси, а не лапай.
— Где твой ключ? — рявкнул я. — Где ключ от ячейки?
— От какой ячейки? — непонимающе переспросил Мухин. — Ты о чем, парень?
— Нам Марина рассказала про ключ и про ячейку, где ты хранишь свои... Что? Чего ты?.. — я снова обернулся к Шумову. — Костя, что это с ним? Он спятил? Чего он смеется?
— Потому что Марина нас кинула, — мрачно проговорил Шумов. — Нет никакой ячейки в камере хранения, и в банке нет никакой ячейки, да, Муха?
— Абсолютно точно, — сказал Мухин. Его издевательский смех перешел в кашель, Мухина затрясло, и лицо его исказилось гримасой боли.
— Марина просекла, что мы не из милиции, и скормила нам сказочку про золотой ключик... Чтобы мы кинулись искать мертвое тело. А тела никакого не было. То есть было тело живое, которое сидело себе тихонечко в пятикомнатной квартире и зализывало раны.
— Да вот не зализал, — проскрипел Мухин. — Вы куда меня, вообще-то, везете? Мне бы врача...
— А нам бы чемодан алмазов да чемодан денег, которые ты спер у Тыквина, — зло рявкнул я. — Ты знаешь, как я намучился из-за тебя?! Ты знаешь, что Тамару до сих пор Тыква у себя держит?! Я у него «на счетчике» из-за тебя!
— Козел ваш Тыква, — сказал Мухин. — Ничего такого не должно было случиться. Только милиция. Вас бы забрали в отделение, а поскольку оружия у тебя с собой нет — только шерстяной носок, — тебя бы с Тамарой выпустили. А Тыкву с компанией загребли. Жалко, что вышло все по-другому.
— Классный план! — Я едва не подпрыгивал на сиденье от злости. Меня так и подмывало треснуть Мухина по роже, но вот эти очки... Как-то неприлично, мне казалось, бить человека в очках. А попросить его снять очки я стеснялся. — Классный план — подставить двух незнакомых людей, срубить на этом кучу бабок и свалить...
— Ну куда я свалил? — проскрипел унылый Мухин. — Ты же видишь, что никуда я не свалил, сижу рядом с тобой. И честное слово, мне сейчас хуже, чем тебе. Это же ты меня башкой на асфальт вывалил, а не я тебя. А поскольку пальто мое само по себе теперь живет, то я той ночью продрог как собака...
