За семью печатями [Миллион в портфеле] - Хмелевская Иоанна (книги онлайн без регистрации txt) 📗

Отпереться от знакомства с Боженой означало необходимость впредь всегда держаться начеку и жить в вечном опасении, как бы мегера не раскрыла его родственных связей с подозрительной девкой. А кретинка Вожена могла и ещё что-нибудь выкинуть, с неё станется. Признаться же сейчас в знакомстве с этой ужасной особой означало уронить себя в глазах хозяйки и навсегда лишиться её благосклонности. Не мог он себе такое позволить, хотя бы ради Эльжбетки. Что делать? И тут его осенило.

— Трудно сказать, — как можно спокойнее ответил Тадик. — Я её толком не разглядел, далековато, да и кусты мешали. Вроде бы шляпка…

— Какая шляпка? — вспыхнула Богуся. — Не было на ней никакой шляпки! И в самом деле ничего не разглядел. Сторож называется! С чего вдруг приплетать шляпку?

— Мне так показалось, — виновато оправдывался парень. — Говорю же, за забором много не увидишь. Может, это была не шляпка, а какие цветочки на ветке или ещё что…

— А голос? По голосу Тадик её не опознал?

— Когда так орут, разве опознаешь? — возразил Тадик. — Такое впечатление, что орала не своим голосом. Один раз даже запищала. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Или в самом деле пищала?

— Пищала! — отрезала пани Богуся и неожиданно обратилась к Карпинскому:

— Хенек, конечно, тоже ничего не видел и не слышал?

Вот когда пригодились клёцки во рту. Сделав вид, что поспешно их дожёвывает, пан Хенрик выиграл время для обдумывания ответа.

— Почему же, и видел, и слышал, нельзя было не слышать, — И что же именно Хенек видел?

— Судя по фигуре — женщину, — обстоятельно отвечал Карпинский, — мужчины у нас пока в платьях не ходят. Издали видел, лица не разглядишь, а фигура вроде бы не слишком толстая. Должно быть, молодая девушка. А больше ничего такого и не приметил.

— От мужиков никакой пользы, — презрительно отворачиваясь от Карпинского, заметила хозяйка и на время прекратила расспросы.

А Эльжбета мечтала хотя бы о минутке наедине с отцом или Тадиком. Господи, да что здесь произошло в её отсутствие? Судьба опять нанесла им неожиданный удар, это ясно, но насколько тяжёлый и чем это грозит? Успеть бы принять меры.

А тут ещё Тадик бросает на неё какие-то всполошённые взгляды, вроде в чем-то перед ней провинился. Отец вон уплетает клёцки так, словно решил разорить хозяйку, Агатка сидит довольная-предовольная, Стась, напротив, как самая смиренная мышка под метлой.

На редкость тягостный обед тянулся, казалось, бесконечно. Агатка вежливо заикнулась о десерте. На обратном пути из зоопарка они зашли в магазин и купили пирожные со свежими ягодами, может, съедят их на сладкое? Хозяйке понравилось предложение. Правда, она приготовила желе, ничего, останется на завтра, а раз Эльжбета разорилась на пирожные, надо воспользоваться случаем. Агатка принялась рассказывать про зоопарк. Наконец она увидела крокодила, даже двух крокодилов, но оба сидели в воде, выставив страшные челюсти. И хоть бы один разинул пасть, чтобы полюбоваться! Так нет, не разинул.

Ждали, наверное, чтобы им дали чего-нибудь вкусного, но там запрещают кормить животных, это может нанести животному вред, но она, Агатка, думает, что такому вот крокодилу уж никак не повредил бы кусок колбасы, ведь правда?

Обед закончился, но хозяйка продолжала, задумавшись, сидеть за столом, и гости вынуждены были тоже остаться. Лишь дети воспользовались своим правом и убежали по каким-то детским делам, остальные же молча сидели, не зная, о чем говорить, и явственно ощущая сгущавшуюся атмосферу тревоги.

Наконец Тадеуш отважился проявить инициативу.

— Мы тут сидим, а время идёт. Пора за дело приниматься, чтобы завтра совсем закончить, — с наигранной бодростью заявил он.

Напарник солидарно поддержал:

— Как раз до вечера и лаком успеем покрыть, за ночь высохнет.

К их ужасу, хозяйка неожиданно воспротивилась.

Бросив на добровольцев злобный взгляд, она отчеканила:

— У меня не каторга и не лагерь для заключённых, чтобы вкалывать с утра до ночи. Достаточно уже сегодня наработались, вот-вот стемнеет, можно и отдохнуть. И что случится, если закончите не завтра, а послезавтра?

Что случится? Да за эти сутки все трое от беспокойства изведутся, места себе не найдут, вот что случится! А ведь ей этого не скажешь. В голову не приходило ни одной стоящей мысли. Карпинский вспомнил было о своей работе, на которую выходил через пять дней, но это не веский аргумент, и он тоже промолчал. Мегера сидела загадочным и угрожающим сфинксом, и все трое подумали об одном: вот сейчас они уйдут, а она бросится обыскивать дом, чтобы убедиться, что ничего краденого сюда не принесли без её ведома.

В полном отчаянии Эльжбета произнесла в пространство:

— Слышала я, как одна женщина решила устроить торжественный ужин в узком семейном кругу, уж не помню, по какому случаю, — то ли муж получил повышение, то ли она, то ли ребёнок грамоту в школе Это неважно, главное, по такому случаю собиралась на троих приготовить утку с яблоками. И только, значит, собралась эту утку в духовку сунуть, как тут вваливается целая компания гостей, опять же не помню, родные или знакомые, главное — девять штук! А у неё всего одна утка, хорошая, но одна.

Вечер, магазины позакрывались, да в те времена в магазинах мало чего можно было купить, на полках только плавленые сырки да консервы.

Хозяйка бросила на девушку взгляд, в котором блеснула искорка заинтересованности.

А Эльжбета продолжала монотонно, словно в трансе:

— Все дело в том, что этой женщине непременно нужно было найти какой-то выход, потому что муж потихоньку признался — это он пригласил гостей и напрочь позабыл о них, не предупредил жену. А в доме — шаром покати. Правда, вина было достаточно. И ещё солёные палочки.

Пани Богуслава не выдержала:

— И что же она сделала?

— Позвонила своей подруге. Та недавно вернулась из Пакистана, её муж был каким-то там нашим представителем. И подруга продиктовала рецепт утки по-пакистански. С рисом, рис в доме был, к счастью.

Нашлась и луковица, и остатки кефира, и даже банка томатной пасты. Приправы всякие-разные, как в каждом нормальном доме. И в результате одной уткой накормила двенадцать человек.

— А утка была большая? — задала профессиональный вопрос Богуся.

— Два с половиной килограмма.

— И она после этого развелась с мужем?

— Да нет, он был в общем очень милый человек, только ужасно рассеянный.

— И ничего на сладкое не подала гостям?

— Как же, очень даже подала. Для семьи было закуплено мороженое, три порции, так хозяйка сделала кисель — к счастью, крахмал был, — и с киселём мороженого всем хватило. Гости очень хвалили.

— Как-то слишком уж ей повезло, — недоверчиво заметила пани Богуслава, — и рис оказался, вон и крахмал тоже. А ведь в те времена с крахмалом были сложности.

Эльжбета не возражала:

— Повезло! Она бы сделала желе, да желатина в доме не нашлось. С желатином в те времена было ещё хуже.

— А женщина эта — знакомая Эльжуни?

— Давняя приятельница моей матери.

— Так пусть Эльжуня раздобудет для меня рецепт пакистанской утки.

— С удовольствием, только через некоторое время. Сейчас, летом, они с мужем где-то в деревне. Но я непременно позвоню и узнаю, когда вернутся в Варшаву.

Пакистанская утка немного разрядила обстановку и оторвала хозяйку от тяжких размышлений. Пани Богуслава вернулась к действительности, и Тадеуш решил рискнуть.

— Разыскал я для тебя ту книгу, — сказал он Эльжбете. — Никуда она не подевалась, просто оказалась завалена другими. Так что могу дать почитать.

Пошли, она в моей комнате наверху.

— Что за книга? — не преминула поинтересоваться хозяйка.

И хорошо сделала, что спросила, а то Эльжбета несколько оторопела и не сразу сообразила, как отреагировать на неожиданное предложение.

— «Компьютерные расчёты кривых в установках токов высокого напряжения», — без запинки отчеканил парень.

Название он придумал заранее. Оно должно быть таким заковыристым, чтобы у пани Богуславы не возникло желания даже взять её в руки.