Золотая муха - Хмелевская Иоанна (читать книги без сокращений TXT) 📗

Ядвига знала все-таки достаточно: вдова Флориана проживала в маленькой квартирке, скромно, правда, немного располнела, хотя последнее обстоятельство только лишний раз подтверждало феноменальную скупость Флориана, державшего супругу впроголодь. Данные сведения достоверные, не сплетни, родная сестра Ядвиги живёт рядом с вдовой Флориана, уж она знает, с вдовой общается.

— А вообще странная это история, — сказала Ядвига, присаживаясь к столу со стаканом чая. — Чужие дела меня не очень интересуют, достаточно своих хлопот, вот одно удивляет. Как-то Флорианиха делилась с сестрой: дескать, муж всю жизнь копил денежки, а перед смертью враз потерял. Ну, не совсем перед смертью, немного раньше. Точно не помню, то ли в оборот пустил, то ли кому одолжил, то ли кому-то за что-то заплатил. Кому — неизвестно. И они пропали. Мне сестра рассказывала, очень она сочувствовала Флорианихе, да я слушала вполуха.

— И очень жаль!

— Давайте, ещё чаю заварю

— Спасибо, сама заварю, посидите хоть немного спокойно. А если здесь, в Песках, никто никакого бизнеса не завёл, значит, Флориан отдал все накопленное кому-то чужому?

— Может, и так… — засомневалась Ядвига. — В те времена много говорили о кооперации с немцами, собирались брать у нас всю сельдь на переработку, на паях. Вальдек ещё спрашивал, может, и нам стоит войти в долю, но я была против. А Флориан мог и клюнуть, он ведь жадным был.

Что ж, вряд ли от Вальдемара я узнаю больше. И если состояние Флориана в самом деле потеряно, его вдова тоже ничего не знает. Ага, вот ещё о чем хотела расспросить Ядвигу.

— Давно хочу спросить пани, все не представлялось случая. Кто теперь живёт в доме напротив? Те самые люди, владельцы сарая, который стоял на этом месте?

— Да нет, — рассеянно ответила Ядвига. — Те давно куда-то подевались. Кажется, продали участок своим родственникам, так люди говорили, но я не уверена.

— А вы видитесь с новыми соседями?

— Специально не встречаюсь, времени нет, да и неинтересно, а в ту сторону у нас окна не выходят, так я их мало когда и вижу. Разве что в гараж пойду или на веранду выйду, но не до того мне, чтобы просто стоять и глазеть по сторонам.

И в самом деле, дел у Ядвиги было невпроворот, в основном в доме. На веранде она бывала только летом, когда кормила там своих квартирантов, а у гаража чистила рыбу. Целые тонны рыбы, до соседей ли ей?

— Люди иногда говорят интересные вещи, — сделала я попытку потянуть за язык свою хозяйку.

— Да люди о них как раз почти ничего и не говорят, потому как сами не знают. Вроде бы приезжали и жили в этом доме разные знакомые или родственники хозяев, а сейчас, сдаётся мне, какая-то женщина живёт, молодая. И странная. Я в магазине слышала, вроде бы эта девица ни с кем не общается, сторонится людей. И знаете, возможно, я глупость скажу…

Ядвига нерешительно остановилась, не зная, стоит ли продолжать, и уставилась в окно на четырех котов, трудолюбиво выколупывавших из запутанных сетей ошмётки рыбы. Я терпеливо ждала. И дождалась.

— Как-то раз возвращалась я из магазина, а передо мной шла эта самая девушка. И вроде от кого-то пряталась. Вдруг ни с того ни с сего бросилась с дороги в лес и за дерево встала. Я даже испугалась — в чем дело? Оглянулась — ничего страшного, за мной шли трое рыбаков, наши, местные, с чего ей прятаться?

— А вы можете назвать этих рыбаков, пани Ядвига? Рассмотрели их?

— Да, конечно. Молодой Ростек, сын старухи Ростковой, да вы его знаете, потом Люлик, его пани тоже знает, и Терличак, а больше никого.

Очень мне все это показалось интересным, а почему интересным — и сама не понимала. Что мне за дело до девушки, проживающей в доме напротив нашего? А вот интересно, и все тут! Должно быть, это её я в лесу встретила. Она ещё кабана испугалась. Ну и что с того? Испугаться дикого кабана может любая горожанка, в этом ещё нет ничего странного. Я припомнила её лицо и пробормотала:

— Любопытно, любопытно. Знаете, на днях я встретила девушку, теперь думаю — ту самую, что живёт в доме напротив, про которую вы рассказали. Она в лесу на кабана наткнулась, мы вместе до дороги дошли. И показалось мне, что я где-то видела её раньше. Не знаете ли случайно, как её зовут?

К моему удивлению, Ядвига знала.

— А как же, Мария Петровская она. А почему знаю — так опять же через магазин. Из-за почтальона. Зашёл в магазин и спросил, нет ли тут Марии Петровской, в доме номер семнадцать проживает, он видел, как она выходила из своего дома, а он всех помнит в лицо, пани тоже. Сказал, только на минутку зашёл к Лойкам, письмо отнёс, а той уже нет, вот и подумал — не иначе как зашла в магазин.

— Мария Петровская… нет, первый раз слышу, — отозвалась я, хорошенько подумав. — Ну ничего, встречу, спрошу её, а то всегда злюсь, когда чего-нибудь не могу вспомнить.

Девушку мне удалось увидеть только потому, что я вышла из дому на редкость поздно — около девяти утра, а не на рассвете. Проспала, самым позорным образом проспала. Ладно уж, в конце концов, я не деревенская жительница, выросшая среди кур и коров, которых надо кормить и доить спозаранку, так что здешнее вставание ни свет ни заря не вошло ещё у меня в привычку. Я уже поднялась по тропинке, обернулась на оставшийся внизу посёлок и увидела, как девушка выходит из своего дома. Вышла, заперла за собой дверь, взглянула на дорогу и замерла. Метнулась за дом, осторожно выглянула из-за угла и кинулась в лес. Потом вскарабкалась по крутому склону дюны и скрылась.

Весьма удивлённая, я проследила за взглядом девушки и увидела Терличака, который остановился недалеко от гаража Вальдемара и уставился на её дом. Так этот проклятый Терличак и ей не даёт спокойно жить? Хорошо хоть, на пляже его сейчас нет, не будет под ногами болтаться.

И я быстрым шагом направилась по тропинке, успев заметить девушку наверху. Вот она наверняка не спешила к морю, шла в противоположном направлении. Что ей делать в лесу? Во всяком случае, я за ней не последовала.

Синоптики оказались правы. Ветер поднялся внезапно, дул все сильнее, и на следующий день уже бушевал неплохой шторм. Хорошо, Вальдемар успел убрать сети. Терпения у меня хватило на целых два дня, но ждать у моря погоды… К тому же холодный апрель кончился, приближался тёплый май. Пора было возвращаться в Варшаву.

Костик уехал днём раньше. И хотя мы очень мало общались, я с удивлением почувствовала, что, кажется, успела к нему привыкнуть…

Вернувшись в Варшаву, я сразу поняла — Орешника дома нет. Разговаривая по телефону, я в окно рассматривала фасад его виллы: не светилось ни огонька, хотя уже здорово стемнело. И как это я позабыла расспросить о семье Орешника, жене, детях! Возможно, живёт один. Думаю, в таком огромном доме не обойтись без служанки. А теперь вот гадай…

Ну что уставилась, что гадаю, зачем лезу в эту афёру? Из-за золотой мухи, конечно же. А тут ещё Терличак с его намёками, не могли они не встревожить. Нет ничего хуже сплетён, разве что чума, а подлый шакал делал все, чтобы приплести меня к преступлению. Глядишь, кто-нибудь и поверит. Нет, я сама должна внести ясность в запутанное дело, насколько у меня хватит сил.

Я позвонила Тосе и Адамчику. Последний сообщил, что у Орешника были жена и дочь, ещё школьница, так что в данное время года кто-то должен быть в доме. А если нет, то он, Адамчик, ничего не может поделать. Потом позвонила Ане, договорилась встретиться завтра, ибо непонятные действия Пупсика и его смерть при подозрительных обстоятельствах представлялись мне не телефонным разговором.

После чего я взвесила привезённый янтарь. Одиннадцать с половиной килограммов!

А на следующий день, привыкнув к ранним вставаниям, не выдержала. Проснулась в несусветную рань, в полседьмого, извлекла свой станочек, прикрутила первую попавшуюся под руку насадку, выбрала средних размеров янтарик, глубоко вздохнула и нажала кнопку.

Ну и снова началось…

Заработавшись, на встречу с Аней успела лишь потому, что от янтаря меня оторвал телефонный звонок. Звонил Костик.