Все красное или преступления в Аллероде - Хмелевская Иоанна (читаем книги .txt) 📗

Не докончив, я с подозрением взглянула на Алицию. Алиция с таким же подозрением смотрела на меня.

– Ты что-то знаешь… – неуверенно начала она.

– И ты тоже, правда?

Алиция покачала головой, придвинула стул, села и задумчиво уставилась в пространство.

– В том-то и дело, что нет, – отвечала она подумав. – Ничего не знаю и ничего не понимаю. Но вот ты точно знаешь. Не можешь сказать?

Все еще держа пальцы растопыренными, я осторожно села на стул, стоящий у раскрытого окна:

– Хотя я не очень-то уверена, но, может, и знаю. Но я совершенно уверена в том, что и ты знаешь нечто такое, чего никто другой не знает. Подумай-ка лучше, что бы это могло быть?

Алиция перевела взгляд из пространства на меня:

– В одном я совершенно уверена – никто не знает, где я закопала горшки с луковицами тюльпанов. Но и я этого не знаю. Надо было как-то отметить место, вот уже несколько месяцев рою везде и никак на них не попаду.

– Правда, убийца может не знать, что ты не знаешь, но сомневаюсь, что его интересуют горшки с луковицами. Тем более что луковицы, поди, уже давно сгнили…

– Стой! – прервала Алиция. – Ты сказала очень важную вещь. Он не знает, что я не знаю… Он думает, что я знаю!

Мы уставились друг на друга.

– Ха! – одобрительно произнесла я. – Всегда говорила, что два наших ума – это вещь! Ясно, он думает – ты знаешь, он не знает, что ты не знаешь. И панически боится. Ведь ты можешь узнать…

– Конечно, узнаю, когда прочту Эдиково письмо.

Взяв двумя пальцами сигарету из ее рук, я осторожно прикурила. Алиция из-под мусора на столе раскопала пепельницу.

– Нет, – не согласилась я. – Независимо от письма Эдика. Может что-то произойти, не знаю что, ты можешь с кем-то встретиться или от кого-то что-то услышать, понятия не имею что. И убийца не намерен ждать, пока это произойдет. Он намерен пристукнуть тебя раньше.

– Ты говоришь прямо как зловещая гадалка. «Вечерней порой встретится тебе, милая, трефовый король…»

Отложив сигарету, Алиция сняла очки и, достав из корзинки зеркальце, в очень неудобном положении – низко нагнувшись над столом – принялась доставать соринку из глаза. Не поднимая головы, она добавила:

– Интересно все-таки, что именно знаешь ты. Уж больно ты умная. Одной красной рубахи недостаточно. Почему ты вдруг уцепилась за этого парня?

– Так и быть, скажу, хотя и не следовало бы… Видишь ли, черный парень из Варшавы замешан в очень нехорошем деле, а черный парень из Копенгагена связан с одним из тех, кто находился в твоем доме в вечер убийства Эдика. Очень тесно связан…

Услышав это, Алиция подняла голову и, бросив на меня всполошенный взгляд, вдруг с дикой злобой рванулась ко мне, заорав не своим голосом:

– Опять свалились на мою голову, чтоб вам лопнуть! Прочь отсюда!

Выпустив из руки сигарету, я локтем больно ударилась обо что-то и не упала вместе со стулом лишь потому, что его спинка опиралась о подоконник. За окном послышался шелест, кто-то отскочил в сторону и с шумом повалился в астры.

– Прочь отсюда! – еще раз громко крикнула Алиция в окно и, погрозив для убедительности кулаком, вернулась на место.

– Ради бога, – с трудом вымолвила я, пытаясь унять колотившееся сердце, – ради бога… разве так можно? Неужели нет других способов довести до моего сведения, что я тут – гость нежеланный? Учти, у меня нервы… Сигарета куда-то тут упала, еще пожар начнется.

– Да я не тебе…

– Кто это был? Убийца?

– Дети повадились обрывать сливы, – все еще кипя гневом, объяснила Алиция. – И, главное, не сливы жалко, ведь ветки ломают, кусты в живой изгороди все помяли и переломали, дырку проделали. Надеюсь, я их здорово напугала!

Прежде чем я успела высказать недовольство таким методом отпугивания детей за мой счет, что-то зашелестело за окном, и дрожащий женский голосок неуверенно позвал:

– Алиция!

– Что такое? – испугалась Алиция и поспешно нацепила очки. – Езус-Мария! Агнешка?

Я обернулась. Не будучи знакома с Агнешкой, тем не менее я много о ней слышала. Эта молодая особа отличалась удивительной способностью везде, где появлялась, вызывать осложнения, нарушать спокойствие, переворачивать все вверх дном. Первый раз в Аллерод она прибыла год назад в качестве невесты двоюродного племянника Алиции и в скором времени как-то непонятно, без каких-либо усилий со своей стороны стала невестой кузена Торкиля, впрочем, ненадолго, ибо тут же ее женихом стал один из наших молодых земляков, некий Адам. Племянник имел претензии к Алиции, кузен имел претензии к Алиции, некий Адам имел претензии к Алиции – дескать, какое те имели право иметь претензии, и одна лишь Агнешка никаких претензий ни к кому не имела, безвольно и послушно воспринимая каждого нового жениха. Вскоре она уехала с Адамом, и Алиция наконец-то могла вздохнуть спокойно.

И вот теперь Агнешка стояла за окном, дрожащая, испуганная, совершенно сбитая с толку, в разорванной одежде и с всклокоченными волосами, не решаясь войти в дом после того, как ее столь решительно прогнали прочь.

Чувствуя себя крайне неловко, сконфуженная Алиция поспешила открыть ей дверь.

– Как ты меня напугала! – сказала, входя Агнешка. – Мне и в самом деле убираться прочь? Но куда я пойду?

– Ах нет, что ты! Я думала, это опять хулиганы. А ты почему такая? Что с тобой случилось?

Сдержанно, с печалью и покорностью судьбе Агнешка сообщила, что путешествовала автостопом по Европе, так как Адам велел ей ознакомиться с архитектурными памятниками Франции и Испании. Тут подвернулась оказия проехать через Данию и Швецию, она, Агнешка, воспользовалась оказией, но по дороге машина потерпела аварию, поэтому она, Агнешка, покинула машину и водителя, который принялся нахально к ней приставать, и пешком добралась до Аллерода с какой-то не знакомой ей стороны. У нее нет ни копейки, она не спала уже две ночи, она очень голодная и очень грязная и надеется, что родные из Англии пришлют ей деньги на адрес Алиции. Она не знает, можно ли, но ей страшно хочется вымыться и выспаться, а у нее очень болят все те места, которые она травмировала сначала в аварии, а потом здесь, в астрах.

Я имела возможность внимательно ее разглядеть. Агнешка и в самом деле была очаровательна и отличалась какой-то сверхъестественной, совершенно телячьей кротостью. Видимо, именно эта телячья кротость и делала ее совершенно неотразимой в глазах даже самых неуверенных в себе мужчин, ибо на фоне ее пассивности и покорности они выглядели мужественными и энергичными. Вот почему они буквально стаями осаждали ее.

Агнешке разрешили принять ванну, а Алиция принялась ломать голову над тем, где ее уложить.

– Ой, чует мое сердце, опять не обойдется без скандала… Ты остаешься в мастерской? Тогда она может занять последнюю комнату. Какое счастье, что нет Эльжбеты!

Это было сказано с такой радостью, что я удивилась:

– Не понимаю, чему тут так радоваться. Они могли бы вдвоем занимать одну комнату.

– Вдвоем они не смогли бы жить даже в одном доме, не только в одной комнате, потому как не выносят друг друга. Если судьба сводит их вместе, они принимаются отчаянно отбивать друг у дружки ухажеров, а когда под рукой не оказывается ухажеров, отбивают друг у дружки что придется. В общем, когда они сходятся вместе, наступает форменный конец света!

– Понятно. Обе представляют один и тот же тип женщины, а это даром не проходит. Особенно, если обе красивы.

Вернулись Зося с Павлом. Измученная, невыспавшаяся, хромающая Агнешка вышла из ванной и вдруг чудесным образом в мгновение ока преобразилась. Павел выглядел значительно старше своих лет и был в полном расцвете красоты и молодости. От Агнешки прямо-таки физически ощутимо стали излучаться какие-то флюиды, а сияющий, доверчивый взгляд робкой сиротки, обиженной жизнью, ни на секунду не отрывался от парня. И даже хромала она теперь с каким-то трогательным изяществом.

Павел от всего этого немного обалдел, а Зося тут же стала выходить из себя. Мне же на конкретном примере как-то сразу стало понятно, откуда берутся упомянутые Алицией троянские войны и недоброжелательное отношение Эльжбеты.