О, счастливица! - Хайасен Карл (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
В два часа ночи 27 ноября он скрючился было в возбуждении над «Лучшими сиськами», как вдруг услышал звон кошачьего колокольчика над входной дверью в магазин. Фингал спрятал свое хозяйство и помчался к стойке. Ему понадобилась пара секунд, чтобы узнать в двух покупателях тех самых мужчин, что заходили за вяленым мясом и билетами «Пальцем в небо». Они явно жутко подрались в баре.
– Блин, ребята, что с вами стряслось? – спросил Фингал.
Низенький, одетый в камуфляж, попросил пластырь. Тот, что с хвостом, выбрал эль. Фингал старался – наконец-то хоть что-то волнительное! Он помог мужчинам промыть и заклеить многочисленные раны. Камуфляжный представился Бодеаном Геззером. Бод, если короче. Сказал, что его друга зовут Пухл.
– Рад знакомству, – ответил Фингал.
– Сынок, нам нужна твоя помощь. '
– О'кей.
– В Бога и семью веришь? – спросил Бод.
Фингал засомневался. Только этого не хватало – опять паломники! Но потом Пухл выдал:
– В оружие веришь?
– В свое право носить оружие, – уточнил Бод Геззер. – Согласно Конституции.
– Конечно, – согласился Фингал.
– Ружье у тебя есть?
– Ясное дело, – ответил Фингал.
– Отлично. А белые люди – веришь в белых людей?
– А то!
– Хорошо, – сказал Бод Геззер.
Он велел Фингалу как следует посмотреть на себя. Посмотреть, чего он добился за прилавком этого ебаного круглосуточного магазинишки, в ожидании кубинцев, негров, евреев и, возможно, даже парочки индейцев.
– Сколько тебе лет, парень? – спросил Пухл.
– Девятнадцать.
– И это и есть твой великий план на всю жизнь? – Пухл усмехнулся, обведя рукой магазин. – Это и есть, как его там, твое по праву рождения?
– Да нет же, блин! – Фингалу трудно было встречаться с Пухлом взглядом; рассеченное веко смущало и бросало в дрожь. Опущенная часть висела, бледная и немигающая, точно оборванная занавеска, за которой периодически исчезало желтушное, налитое кровью глазное яблоко.
– Спорим, ты не знал, – сказал Бод Геззер, – что налоги, которые ты платишь со своих с трудом заработанных долларов, идут на то, чтоб дикая армия НАТО вторглась в США.
Фингал не понял, о чем говорит человек в камуфляже, но не подал виду. Он никогда не слышал о НАТО, а налогов, уплаченных им за всю жизнь, не хватило бы на коробку патронов, и уж тем более на целое вторжение.
Его внимание привлек свет фар на автостоянке – к заправке подъезжал «додж-караван», полный туристов.
Пухл нахмурился:
– Скажи им, что закрыто.
– Что?
– Быстро! – рявкнул Бод.
Продавец сделал, как было велено. Когда он вернулся в магазин, мужчины шептались друг с другом.
Тот, кого звали Пухлом, объявил:
– Мы тут болтали, дескать, из тебя вышел бы прекрасный новобранец.
– Для чего? – спросил Фингал
Бод понизил голос:
– Тебя хоть как-то волнует спасение Америки от верной гибели?
– Наверное. Конечно. – Затем, подумав: – Мне надо будет бросить работу?
Бод Геззер с серьезным видом кивнул.
– Вскоре, – ответил он.
Фингал слушал, как мужчины объясняют, что Америка совершила неверный шаг, позволив Вашингтону попасть в лапы коммунистов, лесбиянок, голубых и допускавших смешанные браки. Фингал с досадой узнал, что сейчас бы он, наверное, уже владел этим магазином, если бы не программа «позитивных действий», направленная на ликвидацию расовой дискриминации, – закон, несомненно выдуманный коммуняками, чтобы помочь черным заполучить власть над нацией.
Очень скоро мир Фингала обрел подобие смысла. Фингалу приятно было узнать, что эта долбаная пародия на жизнь – не только его вина. Нет, это результат сложной дьявольской интриги, чудовищного заговора против обычных рабочих белых людей. Все это время на шею Фингала давил тяжелый сапог, а Фингал и не подозревал! По неведению он всегда полагал, что причины кроются в его собственных ошибках – сначала бросил школу, потом сбежал из армии. Он не догадывался о вмешательстве более серьезных темных сил, «подавляющих» его и «подчиняющих» его. Порабощающих его, добавил Пухл.
Эти мысли разозлили Фингала, но при этом странным образом подбодрили. Бод Геззер и Пухл творили чудеса с его самооценкой. Они подарили ему чувство значимости. Они подарили ему гордость. И, что лучше всего, они подарили ему оправдание всех его промахов – кого-то, кого можно было обвинить! Фингала переполняло облегчение.
– Откуда вы, парни, столько знаете?
– Мы прошли трудный путь, – сказал Бод.
– Говоришь, у тебя есть ружье? – вклинился Пухл.
– Ага. «Марлин» 22-го калибра. Пухл фыркнул:
– Нет, мальчик, я сказал – ружье.
Бод Геззер в подробностях рассказал о неминуемом вторжении отрядов НАТО с Багам и об их миссии: навязать Соединенным Штатам тоталитарный мировой режим. Глаза Фингала расширились при упоминании Братства Белых Повстанцев.
– Я про них слышал! – воскликнул он.
– Неужели? – Пухл бросил пронзительный взгляд на Бода, тот пожал плечами.
– Точно, – сказал Фингал. – Это ведь группа, да?
– Нет, дубина, это не группа. Это милиция, – объявил Пухл.
– Хорошо организованная милиция, – добавил Бод, – как говорится во Второй поправке.
– А… – сказал Фингал. Он еще не читал Первую.
Тихим доверительным голосом Бод Геззер поведал, что Братство Белых Повстанцев готовится к долгосрочному вооруженному сопротивлению – тяжеловооруженному сопротивлению – любым силам, иностранным или отечественным, которые угрожают какому-то «суверенитету» простых американских граждан.
Бод положил руку на загривок Фингала. Дружески стиснул:
– Ну так что скажешь?
– Вроде ничего себе план.
– Хочешь в ББП?
– Вы шутите?
– Отвечай человеку. Да или нет, – вмешался Пухл.
– Конечно, – чирикнул Фингал. – Что мне надо сделать?
– Одолжение, – сказал Пухл. – Это просто.
– Скорее, задание, – сказал Бод Геззер. – Считай это за тест.
Лицо Фингала омрачилось. Он ненавидел тесты, особенно выбор из нескольких вариантов. Он потому и провалил отборочное тестирование по английскому и математике.
Пухл почувствовал ужас мальчишки.
– Забудь про тест, – велел он. – Это любезность, только и всего. Любезность для твоих новых белых братьев.
Фингал немедленно просиял.
Когда Том Кроум увидел гостиную, он потребовал (в четвертый раз), чтобы Джолейн позвонила в полицию. Дом был золотой жилой, полной улик: отпечатки пальцев, следы, масса крови – хватит, чтобы определить группу. Джолейн отказалась наотрез, заявила: «Ни в коем случае», – и начала уборку. Том с неохотой помогал. Со вспоротым пианино и пулевым отверстием в деревянном полу особо ничего не сделаешь. Кровь оттирали нашатырным спиртом с водой.
Потом, когда Джолейн принимала душ, Кроум похоронил мертвую черепаху под лаймовым деревом на заднем дворе. Когда он вернулся внутрь, Джолейн уже вышла, закутавшись в халат.
С нее капало. Она крошила латук в аквариум.
– Что ж, остальные, кажется, в порядке, – тихо сказала она.
Кроум отвел ее от черепах:
– Что тебе мешает вызвать полицейских?
Джолейн высвободилась, схватила щетку.
– Они не поверят.
– Как это так? Ты в зеркало погляди!
– Я не о побоях. Я о билете «Лотто».
– А что билет? – спросил Кроум.
– У меня нет доказательств, что он вообще у меня был. Поэтому будет чертовски сложно утверждать, что он украден.
Она была права. Компьютер, обслуживавший лотерею Флориды, отслеживал лишь, сколько выигрышных билетов было куплено и где, но никак не мог установить личность владельцев. Билеты «Лотто» продавались в магазинах вместе с пивом и сигаретами, и пытаться зафиксировать имена покупателей – сотен тысяч – гиблое дело. Таким образом, у комитета лотереи был единственный стойкий критерий права на джекпот – обладание выигравшим билетом. Нет билета – нет денег, и безразлично, какие у вас оправдания. Долгие годы шансы-выпадавшие-раз-в-жизни изничтожались младенцами, у которых резались зубы, голодными щенками, стиральными машинами, унитазами и пожарами.
