Операция «Цитадель» - Сушинский Богдан Иванович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Те, кто явился к нему сегодня вечером, тоже пока не знали, как будут развиваться события дальше. Они пришли, чтобы понуждать Скорцени к ускоренным и более решительным действиям. Возможно, считали Везенмайер и Хёттль, сидя здесь, в штабе, Скорцени слишком плохо представляет себе, какую бурную реакцию вызвали его операции в службе безопасности, контрразведке, лейб-гвардии регента и в среде армейских офицеров. Поэтому-то и не понимает, что теперь им нужно то ли срочно организовывать переворот, вовлекая в него всю массу имеющихся под рукой германских войск, то ли немедленно оставлять Венгрию, полагаясь впредь только на дипломатов. Да еще на то, что, используя Николаса, Бакаи и Харди в качестве заложников, руководство рейха в состоянии будет диктовать регенту свою волю.
– Позволю себе заметить, штурмбаннфюрер, – мрачно начал беседу Везенмайер, как старший по чину, – что зверь, преследуя которого мы перешли мадьярский Рубикон, действительно ранен, тяжело ранен.
– У меня тоже закрадывалось подобное подозрение, – вежливо усмехнулся Скорцени.
– Но, опять же, позволю себе заметить, что это куда страшнее, чем если бы он оставался совершенно невредимым.
– Сомнительный тезис, господин бригаденфюрер, но и его я тоже приемлю.
Адъютант Родль уже позаботился о том, чтобы перед каждым из гостей стоял бокал с вином, однако главным объектом его заботы оставался телефон. Его предупредили, что со Скорцени желает поговорить рейхсфюрер СС Гиммлер, который находится сейчас в ставке фюрера «Вольфшанце». Но, похоже, что беседа командующего войсками СС с фюрером основательно затягивается.
– У нас более чем достаточно доказательств того, что теперь Хорти готов идти на союз с кем угодно: хоть с Черчиллем, а хоть с императором Абиссинии, лишь бы только спасти свое регентство и приберечь венгерский трон для сына.
– Страшные слова вы говорите, бригаденфюрер, – не посчитался с его чином «доктор Вольф». – Кто бы мог подумать, что мадьяры способны болезненно реагировать на столь обычные игры спецслужб?!
– Нам не до шуток, штурмбаннфюрер, – попробовал увещевать его генерал СС. – События приобретают зловещие тона.
– Для адмирала Хорти, – охотно согласился с ним Скорцени.
– Не только. Мы должны трезво смотреть на то, что здесь происходит. Вы, Скорцени, наделены фюрером всеми необходимыми полномочиями. Если нужны дополнительные консультации с «Вольфшанце», я готов связаться с Гитлером.
Скорцени поиграл желваками. Это предложение бригаденфюрера слишком отчетливо напомнило ему весь его недавний разговор с Хёттлем. С той лишь разницей, что тогда он отчитывал штурмбаннфюрера за нерешительность.
– Простите, бригаденфюрер, – прервал Скорцени генерала, – я не привык консультироваться с «Вольфшанце» или с Берлином после того, как получил задание из уст самого фюрера. Это не в моем стиле.
Бригаденфюрер взял свой бокал с белым токайским вином и сделал несколько глотков. При этом, как истинный ценитель, он прикрыл глаза и слегка приподнял подбородок, чтобы прочувствовать всю прелесть, весь букет хмельных ароматов этого напитка.
– Не подумайте, штурмбаннфюрер, что мы с Хёттлем собираемся навязывать вам свою волю и способ действия. Однако на правах людей, которые чуть-чуть лучше, острее чувствуют и воспринимают будапештские страсти, мы бы все же решились поторопить вас. Основательно поторопить.
«Дипломаты! – съязвил про себя Скорцени, сохраняя на лице маску невозмутимости. – Они решились бы поторопить нерасторопного Скорцени. Дай им возможность, упусти момент – и вся Германия будет знать, как Везенмайер в одной упряжке с Хёттлем жертвенно исправляли ситуацию, сложившуюся в Будапеште».
Но нет, он не доставит им такого удовольствия.
Хёттль никогда не причислял себя к знатокам венгерских вин и едва ли мог бы отличить токайское от бургундского, поэтому он залпом осушил свой бокал, наполнил, снова осушил, и лишь тогда, с аристократической небрежностью наполняя его в третий раз, произнес:
– Дело зашло слишком далеко, штурмбаннфюрер. Конечно, в нашем распоряжении все еще остаются три батальона, в том числе батальон красавцев-парашютистов нашего друга Крунге, – повел он бокалом в сторону угрюмо смотревшего прямо перед собой десантника, чье кирпично-землистое лицо вполне сошло бы за лицо уголовника, которому несколько лет пришлось провести в камерах-одиночках.
– А что, в этом батальоне служат вполне надежные парни, – молвил Скорцени с таким вызовом, словно бы собирался защищать честь батальона перед сомневающимся в ней Хёттлем.
– Но они все еще дислоцируются на окраинах города. В то время как тысячи вооруженных венгро-цыган находятся в ста метрах от нас. Мы пируем в окружении нескольких десятков тысяч прекрасно вооруженных и неистово озлобленных азиатов, отупевших от своей жестокости и ожесточенных в своей тупости.
– Ошибка, Хёттль, заключается в том, что вы начали издалека, – невозмутимо парировал Скорцени. – А все значительно проще. Ваше появление у меня в столь неранний час я воспринимаю как поддержку моего решения начать штурм городской крепости уже послезавтра на рассвете.
– Что вы сказали? Штурм? На рассвете?! – изумленно переспросил Везенмайер, переглядываясь с Хёттлем и Крунге. Даже десантник и тот оживился. – Но какими силами? Трех батальонов, оказавшихся в центре чужой столицы?
– Вот именно, силами трех батальонов, случайно оказавшихся на рассвете в самом центре венгерской столицы. Или, может быть, вы считаете, что этих сил слишком много, поскольку можно обойтись одним батальоном?
– Да численности этих батальонов нам не хватит даже для того, чтобы как следует блокировать подъезды к району крепости! – воскликнул бригаденфюрер СС. – А ведь кому-то нужно еще и штурмовать саму цитадель. И где гарантия, что на помощь гарнизону не придут другие части, полиция, вооружившиеся горожане?
– Напротив, бригаденфюрер, сил у нас будет более чем достаточно, – с унизительным для генерала спокойствием отстаивал свои позиции Скорцени. – Уж не думаете ли вы, что мы действительно собираемся взбираться на крепостные стены, устраивать многодневную осаду, рыть окопы и брать крепость измором? Мы должны выпотрошить всю эту цитадель в течение часа.
– В течение часа вы хотите овладеть целой крепостью? – не удержался на сей раз уже Хёттль.
– Что, я и в самом деле слишком переоцениваю наши возможности, Крунге?
– Не только я, но и командиры двух других батальонов тоже готовы действовать, исходя из вашего плана, штурмбаннфюрер, – натужным, сиплым голосом ответил парашютист. Когда он говорил, шея его напрягалась и вспучивалась венами, как будто каждое слово ложилось на его плечи и шейные позвонки многопудовым грузом.
– Того самого плана, который до поры держался в тайне, – объяснил Скорцени, упуская то, чем неминуемо должен был бы завершить свою фразу: «В тайне даже от вас». – А теперь, господа, предлагаю закрыть наш дискуссионный клуб и приступить к уточнению деталей самой операции.
В ту же минуту ожил телефон.
– Господин штурмбаннфюрер, – появилась в проеме двери голова адъютанта Скорцени гауптштурмфюрера Родля, – на связи – рейхсфюрер СС Гиммлер! – объявил он хорошо поставленным голосом вышколенного дворецкого.
– Ну вот, бригаденфюрер, – поучительно молвил обер-диверсант рейха, прежде чем снять трубку, – а вы опасались, что мне трудно будет координировать свои действия со ставкой фюрера.
Впрочем, сказанное адресовалось не только бригаденфюреру СС Везенмайеру, но и Хёттлю.
– Что там у вас происходит, Скорцени? – послышался явно взволнованный голос командующего войсками СС.
– Готовимся к окончательной фазе гросс-операции «Цитадель», – спокойно доложил Скорцени. – Собственно, к ней все уже готово. Можно было бы начать уже завтра, но один наш большой венгерский друг попросил подарить ему еще один день для развертывания своих сил.
– Его силы еще могут понадобиться вам, штурмбаннфюрер.
